В предвидении возможного прибытия в Крым остатков Кавалергардского дивизиона хозяйственная часть приняла разные меры. Были выстроены бани, были выделены помещения для больных и раненых и карантин для тифозных. Благодаря личным связям удалось получить непосредственно из Английской военной миссии 120 комплектов белья и обмундирования, в том числе 20 офицерских, несколько десятков седел и большое количество медикаментов. У местного населения было куплено, выменено на сахар, вино и табак. Таким образом, ко дню прибытия кавалергардов из Новороссийска в Крым, все, что было возможно сделать для их размещения в наилучших условиях, было сделано.

Помимо упорной, неутомимой работы всего состава хозяйственной и запасной частей, все это оказалось возможным, главным образом, потому, что красное командование не оценило в должной степени важность Крымского фронта и не приняло своевременно мер для его ликвидации. Только в середине января 1920 года 13-я Красная армия, в составе 3-й и 46-й стрелковых и 8-й кавалерийской дивизий, с несколькими бронепоездами, сосредоточилась на подступах к Крыму. 22-го она перешла в наступление на Перекоп и на Чонгар. Несмотря на временный успех на Перекопе, наступление было неудачно. Понеся огромные потери под Армянском, в особенности 407-й стрелковый полк, потерявший 70 процентов своего состава, 13-я армия отошла в исходное положение. После этого на Крымском фронте наступило довольно длительное затишье, изредка прерываемое поисками разведчиков и слабой перестрелкой с обеих сторон. В эти дни на станции Джанкой был убит бомбой с аэроплана адъютант генерала Слащева, кавалергард корнет В.В. Шебеко.

13-я Красная армия была усилена Эстонской стрелковой дивизией и 13-й отдельной кавалерийской бригадой. С своей стороны войска Крымского фронта значительно пополнились мобилизацией, притоком добровольцев, артиллерией, огневыми припасами, и боевая их устойчивость соответственно возросла. Предпринятое 8 марта 13-й армией наступление на Перекоп и на Чонгар снова окончилось неудачей.

26 марта было получено сообщение об эвакуации Новороссийска. Бригада генерала Барбовича была погружена на «Аю-Даг» и «Николай 119», и ее прибытие в Феодосию ожидалось в ближайшие дни. Туда были отправлены все повозки обоза для перевозки кавалергардов в Окречь. 28-го оба транспорта подошли к пристани. Сходни были сброшены. Измученные физически от непрерывных боев и морально потрясенные только что пережитой катастрофой, исхудалые, в изношенном донельзя обмундировании, неся седла и оружие, сходили с парохода остатки Кавалергардского эскадрона, среди них больные и раненые на носилках.

Надо было видеть, чтобы понять радость этих людей, когда в толпе, встречавшей пароходы, они увидели пику с родным полковым флюгером… Все были погружены на повозки и отвезены в Окречь. Раненые были помещены в лазарет, все остальные в карантин.

Сахар, вывезенный хозяйственной частью, оказался самой твердой валютой. На него в обмен можно было получить решительно все: мясо, муку, сало, вино и табак. Все прибывшие с Дона могли получить усиленное питание.

Новороссийская катастрофа оставила глубокий след во всех слоях армии. По ее прибытии в Крым в Севастополе было созвано совещание всех старших начальников, в результате которого генералу Деникину пришлось сложить должность Главнокомандующего. В приказе № 2899, отданном в Феодосии 4 апреля, своим преемником он назначил генерала барона Врангеля.

Только что пережитая катастрофа создала определенное недоверие к высшему командованию. Может быть, всего острее оно ощущалось в коннице после того, как ей пришлось лишиться своего главного оружия – лошадей. Вот почему на совещании старших представителей гвардейской конницы, собранном генералом Даниловым, было решено заранее озаботиться судьбой всех чинов полка в случае повторения новороссийского позора. Было решено послать в ближайшем времени несколько офицеров в Сербию и другие страны для выяснения на местах возможности подыскания работы чинам полка, если волей судеб им придется покинуть пределы родной земли. Выбор для посылки в Сербию пал на полковника Кавалергардского дивизиона В.Н. Звегинцова, как одноклассника по Пажескому корпусу с Регентом Королевства С.Х.С., Королевичем Александром. В конце мая полковник Звегинцов был отправлен Главнокомандующим дипломатическим курьером с секретными бумагами для передачи их лично Королевичу. В результате долгих переговоров и сношений между различными министерствами было получено определенное согласие Королевства С.Х.С. на принятие на государственную службу граничарами-пограничниками возможно большого числа чинов армии Юга России.

Сразу по принятии Главного командования генерал Врангель приступил к переформированию армии. Войска Вооруженных сил Юга России, переименованные в Русскую Армию, были разделены на пять корпусов: 1-й армейский корпус генерала Кутепова (Алексеевская, Дроздовская, Корниловская и Марковская дивизии), 2-й армейский корпус генерала Слащева (13-я и 34-я пехотные дивизии и отдельная кавалерийская бригада), Донской корпус генерала Абрамова (1-я, 2-я и 3-я Донские дивизии), Сводный корпус генерала Писарева (1-я, 2-я и 3-я Кубанские дивизии и Чеченская бригада) и Конный корпус генерала Барбовича (1-я и 2-я кавалерийские дивизии). При каждой дивизии были созданы запасные полки. Было основано военное училище и различные курсы: пулеметные, инженерные и т. д.

В связи с этим приказом от 16(29) апреля № 3012 1-я кавалерийская дивизия151 была организована на новых началах. Штат конных полков был установлен в 6 эскадронов, за исключением Гвардейского полка152, утвержденного в 8-эскадронном составе. В 1-ю бригаду генерала Данилова вошли Гвардейский и 1-й153 полки, во 2-ю – 2-й154, 3-й155 и 4-й156 полки. Дивизии был придан 2-й конно-артиллерийский дивизион.

Одновременно с усилением Русской Армии 13-я Красная армия также увеличила свой состав. К концу марта в ней числились: 3-я, 42-я, 46-я, 52-я и Латышская стрелковые дивизии, 8-я кавалерийская дивизия, запасная бригада управления 1-й Конной армии, кавалерийский полк 9-й стрелковой дивизии и два авиационных отряда, 13-й разведывательный и 3-й истребителей.

13 апреля красные вновь атаковали Перекоп. Латышская дивизия захватила Турецкий вал на Перекопе, но развить этот очень крупный тактический успех красные не смогли и на следующий день были принуждены отойти.

15-го сторожевое охранение на Перекопском перешейке занимал гвардейский отряд. В ночь на 16-е, обойденный в густом тумане, дивизион Гвардейского полка подвергся неожиданной атаке красной конницы и почти целиком погиб. Убиты были полковник маркиз делли Альбицци157 (кирасир Его Величества) и корнет Литвинов158, пропал без вести корнет Пусторослев159 (оба – кирасиры Ее Величества), ранены штабс-ротмистр граф Толстой160 (лейб-драгун), поручик Костин161 (конногренадер) и кавалергард, корнет граф Василий Мусин-Пушкин, тремя пулями в руку.

К концу апреля реорганизация Русской Армии настолько подвинулась, что части, прибывшие с Дона, смогли принять участие в обороне Крыма. Конный корпус генерала Барбовича, в большинстве полков еще пеший, занял сторожевое охранение на побережье Сиваша. Линия сторожевого охранения дивизии была разбита на два участка. Левый, предназначенный 1-й бригаде, начался у деревни Чигеры и шел на запад, вдоль берега Сиваша, через Куксакал на Хаджи Булат. Восточнее находился участок 2-й бригады, западнее – 1-го армейского корпуса. Острова Чурюк Тюб и Куксакальский входили в участок 1-й бригады. На рассвете 4 апреля гвардейский полк сменил морскую пехоту. Кавалергарды заняли остров Чурнюк Тюб. Сообщение с материком было довольно трудное. Вода доходила до колен, было множество ям и очень липкое дно. Труднее всего было с питьевой водой, которую приходилось привозить бочками из деревни Магазинки. На этих местах дивизия простояла до 8 июня, когда, в связи с наступлением, начатым Русской Армией, она была вызвана на фронт.