Излюбленным космическим персонажем черепаха была и у древних китайцев. Согласно мифу об уже упоминавшихся выше горах бессмертных Пэнлай, пять священных гор, на которых обитали божества и люди, достигшие после смерти блаженства, плавали по поверхности океана на расстоянии в несколько миллиардов ли от берега. От постоянной морской качки бессмертные обитатели райских гор разболелись, и тогда верховное божество приказало своим подчиненным поймать пятнадцать гигантских черепах и заставить их держать горы на своих головах, сменяя друг друга через шестьдесят тысяч лет. Далее миф повествует о том, как некий великан поймал на крючок шесть чудесных черепах, вследствие чего две горы погрузились в пучину [45]. Связь этого предания с архаичной картиной мира совершенно очевидна: пять мифических гор соответствуют пяти мировым горам, располагавшимся, согласно древнекитайской космографии, в кардинальных точках пространства — на юге, севере, востоке, западе и в центре. Итак, перед нами — уже знакомое представление: вселенная, подпираемая черепахами.
Другой древнекитайский миф повествует о том, как во время космической битвы с божеством огня бог воды в ярости обрушился на священную гору Бучжоушань, служившую опорой неба, и сломал ее. Это вызвало вселенскую катастрофу: земля резко накренилась в одну сторону, и миру грозила гибель. Ликвидировать последствия катаклизма взялась прародительница людей богиня Нюйва. Она умертвила гигантское чудовище Ао, отсекла у него четыре ноги и использовала их в качестве опор, поставив по четырем углам земли. Древние комментаторы сообщают, что иероглиф "ао", ныне вышедший из употребления, означал огромную морскую черепаху. Таким образом, можно считать, что данный миф по сути представляет собой отголосок предания о сотворении вселенной, лишь несколько переиначенного и затушеванного привходящими мотивами.
Близкие этому представления существовали и у корейцев. Об этом можно судить хотя бы по средневековым каменным надгробиям, возводившимся на могилах прославленных полководцев и аристократов. Такие надгробия представляли собой внушительную каменную стелу, Украшенную изображениями солнца, луны и извивающихся драконов, основание же стелы сделано в виде могучей черепахи с мощными лапами и крепким панцырем, воинственно поднявшей голову с грозно разинутой пастью[46]. Космическая символика подобных сооружений вполне ясна: черепаха — опора вселенной, сама стела — мировое дерево или гора, ее вершина — небо, украшенное светилами. Перед нами — высеченная в камне, уменьшенная модель космоса.
Изначальный змей древнеиндийских мифов
Большую роль космическая черепаха играла и в мифах Древней Индии. В известном мифе о пахтанье молочного океана царь черепах служил богам опорой для горы Мандары — космической мутовки. В средневековом индийском искусстве вселенная изображалась следующим образом; гигантский мировой змей, обвивший мироздание кольцом, несет на себе колоссальную черепаху, на спине которой стоят четыре слона, подпирающие землю; в центре земного океана помещается обитаемый людьми континент — Джамбудвипа, там, в свою очередь, тоже находятся космические слоны, а на их спинах возвышается мировая гора Меру. Особый интерес в этой картине мира представляет то, что здесь наряду с черепахой важное место отводится змее. В сочинении "Вишну-пурана" сказано: "Под самой низшей, седьмой, землей есть змея, называемая Шеша, которую почитают духовные существа. Ее также называют Ананта. У нее тысяча голов, и она держит на себе земли, не испытывая никакого беспокойства от их тяжести"[47].
Под влиянием индуизма это представление широко распространилось в Юго-Восточной Азии. Например, батаки Суматры верят в то, что землю держит на голове космическая рогатая змея Нага Падоха, движения которой будто бы и вызывают землетрясения. По представлениям многих народов мира, прибежищем змей служит преисподняя. Более того, иногда сама преисподняя рисуется в облике фантастического змея. В этой связи можно указать на средневековые христианские воззрения, по которым ад есть не что иное, как колоссальный ужасный змей с разверзтой пастью, пожирающий души грешников. Эти представления нашли отражение в многочисленных иконах и лубках на религиозные темы.
Значение животных в религиозно-мифологической картине мира не ограничивается одной лишь вспомогательной ролью опоры мироздания. Нередко сама вселенная мыслилась как космически огромный зверь. Известный советский исследователь античной мифологии А. Ф. Лосев пришел к следующему выводу: "Если данная стихия находится в распоряжении того или иного 5ожества, то для мифолога это — ясное свидетельство о том, что некогда и само божество было данной стихией"[48]. Такое заключение применимо отнюдь не к одним лишь античным мифам, на него можно опираться и при анализе воззрений куда более архаичных. Дело в том, что развитие мифологических образов происходит путем их расщепления.
Что это значит? Например, в наиболее древних и примитивных пластах фольклора герой, для того чтобы попасть в иной мир, оборачивается конем, птицей или другим животным. Но по мере своего развития образ делится пополам: конь или птица как бы отслаиваются от человека, в более разработанных вариантах вместо человека-животного действуют уже два персонажа — человек и животное, звериная личина как будто "сползает" с героя, преобразуясь в фигуру зверя-помощника [49].
То же самое можно сказать и об интересующих нас мифах о вселенной. Если, по преданию, опорой земли служит тот или иной зверь, то, значит, в еще более глубокой древности сама земля представлялась в облике этого зверя. Это подтверждается приведенными выше данными о мифологических характеристиках "земнородных" существ, отождествляющих их с землей.
Отсюда следует весьма важный вывод. Мифы, в которых земля изображается в облике животного, относятся к числу наиболее древних, грубых и безыскусных. Этим объясняется, почему подобных мифов дошло до нас сравнительного немного, а те, что уцелели, подверглись переработке. В качестве иллюстрации можно привести во всех отношениях характерную легенду кхмеров (Кампучия). Некогда могущественный король полюбил простую Девушку, которая помимо красоты отличалась от всех прочих еще и тем, что у нее был чудесный помощник — огромный крокодил. Со временем охладев к своей возлюбленной, король решил жениться на заморской принцессе. Когда он плыл на корабле за невестой, крокодил, горя жаждой мести за оскорбленную честь своей покровительницы, набросился на королевский корабль, но силою магических чар был побежден, причем его тело обратилось в огромную гору, с тех пор именуемую Крокодильей, а в тех местах, куда он ткнулся мордой и где ударил своим мощным хвостом, возникли два озера — Крокодильего Носа и Крокодильего Хвоста.
Совершенно очевидно, что перед нами типичная сказка, но за ней кроется более древнее мифологическое содержание. За расхожим сюжетом о неразделенной любви и волшебных чарах угадывается повествование о миротворении. Разница в том, что в мифе герой побеждает космического дракона, а в сказе — обычного (хотя и громадных размеров) крокодила; в мифе из тела поверженного чудовища творится вселенная, а в сказке — лишь одна гора и два озера. Повествование о сотворении вселенной переводится из плана космического на более низкий, приземленный уровень. Но интересующая нас деталь все же сохраняется: земля есть тело чудовища. Однако этот образ слишком древен, слишком противоречит новому миросозерцанию, и вот он вытесняется — переходит из области мифа, которому верят, в сказку, служащую главным образом для развлечения.
