Старичок же, не сбавляя темпа, добежал до ближайшего дома, пятиэтажки, стоящей торцом, и скрылся в ней во втором подъезде. Я бросилась за ним. К счастью, дверь подъезда была приоткрыта. Я нырнула внутрь и помчалась по этажам прыгая через две-три ступеньки. В подъезде не было никого, и я решила не стесняться, догнать-таки серый пиджак. Но моя заминка в начале пути дала ему преимущество. Я услышала, как легонько щёлкнула дверь на верхнем этаже, когда я была на третьем, и потом всё стихло. Я всё равно добежала до верхнего этажа и стала прислушиваться. Было абсолютно тихо. Во дворе залаяла чья-то собака, проехал мотоцикл. Я ходила от двери к двери на пятом этаже, пытаясь услышать какой-то звук, который натолкнёт меня на мысль, куда спрятался этот старик, но никакого шума не было слышно. Я уже решила начать обзванивать по очереди квартиры, но моё внимание привлёк звук на этаж ниже. Я посмотрела вниз. Там явно кто-то был.
Держась руками за ободранные перила, раньше бардового цвета, я спустилась вниз. В пролёте между четвёртым и третьим этажом стоял довольно высокий мужчина, засунув руки в карманы спортивных штанов. «Не он», – подумала я. Этот мужчина был совсем не похож на старичка, но я продолжила спускаться. «Не возвращаться же наверх снова, это может привлечь ко мне ненужное внимание», – зашевелились мысли. Я поравнялась с мужчиной и хотела идти дальше вниз, как он резко повернулся и схватил меня за горло двумя руками. Рожа у него была заросшая, изо рта отвратительно пахло перегаром.
– Ага, попалась! – радостно заявил он мне, не переставая сжимать мне шею, давя двумя пальцами на горло. Я попыталась закричать, но не смогла. В глазах потемнело. «Мне конец», – подумала я и приготовилась умереть. «Но кто это? И что ему от меня нужно?», – мелькнула последняя мысль. И тут же ещё одна: «А роботы разве умирают?». В тот же момент я почувствовала, что мне больше не нужно дышать. Мужчина по-прежнему сжимал моё горло изо всех сил, а я перестала чувствовать дискомфорт из-за этого. Я подумала о том, что у меня останутся синяки на горле от его рук, и мне придётся что-то объяснять маме по этому поводу. А мама у меня очень строгая. Я решила, что не хочу иметь неприятный разговор с мамой и двинула правой рукой ему прямо в челюсть. У него что-то там хрустнуло, он отпустил моё горло и схватился руками за свою челюсть. Я хотела двинуть его ещё раз. Но услышала, что подъездная дверь внизу открылась и кто-то поднимается. Я решила оставить его в покое и выйти из этого странного подъезда, пока со мной ещё что-то не случилось. Причём, я боялась даже не за свою жизнь, а за то, что я буду привлекать к себе слишком много внимания, поэтому я просто пошла вниз по лестнице. Мужчина так и продолжал стоять, схватившись руками за челюсть. На втором этаже я столкнулась с угрюмой тёткой, которая, держа в руках огромный сумки, карабкалась, пыхтя, по ступенькам. Я бы даже предложила ей помочь с сумками, если бы это случилось вчера, например. Но сегодня, бросив взгляд на её сердитую физиономию, я решила воздержаться от помощи.
«Себе нужно помочь сначала», – рассудительно подумала я и вышла из подъезда. Посмотрела на окна лестничной клетки между четвёртым и третьим этажом, пытаясь увидеть этого мужчину, но там уже никого не было. Я хотела присесть на скамейку, чтобы осмотреть ещё раз свою ногу, но потом решила всё-таки это делать возле соседнего подъезда, подальше от этого ужасного человека.
«Странный тип», – думала я, пока шла к соседнему подъезду, – «и всё, что происходит сегодня – это странно. По факту, меня уже чуть не убили сегодня непонятно за что. И спасло меня только то, что я робот». Я вспомнила про шею, прикоснулась пальцам правой руки к ней: «Интересно будут синяки или нет? Если будут, придётся в шарфике ходить. А что я маме скажу?». Шея была как шея, на ощупь – не опухшая, а зеркала у меня с собой не было. Я решила пока не думать о шее, а посмотреть, что там у меня с ногой. Я присела на облезлую скамейку из четырёх длинных брусков и посмотрела вокруг – вроде ничего подозрительного. Во дворе катались на карусели четверо детей разного возраста. Собака неопределённой породы в бело-черных пятнах, вынюхивая что-то, пробежала по своим делам мимо меня по дорожке. Больше никого не было.
Я посмотрела на окна подъезда, возле которого я сидела: никого не было видно в них. Я хотела уже опускать голову, как вдруг кружевные занавески на втором этаже слегка пошевелились. Я вздрогнула, присмотрелась, но больше движений не было заметно. «Показалось», – решила я. Наклонилась и аккуратно отодвинула край юбки с колена. «Ужас!», – промелькнула мысль. Кожа ещё больше разъехалась, наверное, от моего бега, и я уже могла разглядеть металлические пружинки и ещё какие-то круглые шестерёнки внутри. Я быстро натянула юбку на колено. Потом мне пришла в голову мысль, что мой прыщ на ноге тоже разъехался в стороны и просвечивает металлом, только юбка не закрывает его, так как он находится ниже колена. Я выпрямила ногу, чтобы посмотреть на прыщ. К моему удивлению, маленькая дырочка почти затянулась. Осталось только небольшое розовое пятнышко на том месте, где был прыщ.
«Кожа регенерирует», – подумала я, – «почему же она не регенерирует вверху колена?». Я взяла сумочку и открыла её, чтобы достать телефон. Со всеми этими переживаниями я ни разу его не доставала из сумки с сегодняшнего утра. Я думала, что уже нападало десятка два сообщений, и что меня все потеряли, но нет. Были сообщения от Алисы и Кати, моих подруг по институту, они хотели узнать, где я. И Юра написал, что он заболел и сегодня будет целый день дома.
Я читала сообщение от Юры, и вдруг меня осенило: «Кожа на ноге не срастается, потому что там слишком большая дыра». Я даже не знала как называть то, что у меня на ноге: «рана» или «дыра», но потом решила, что «дыра» будет более правильное название. Потому что слово «рана» – это больше подходит к тому, где есть плоть и кровь, а не к тому, где только проводки, металл и микросхемы, обтянутые кожей. «Нужно её зашить», – решила я и пошла назад в супермаркет за ниткой с иголкой. По дороге я хотела ещё раз посмотреть на остановке винтик из ноги, но потом передумала. «Если бы он был так нужен, я бы уже не смогла ходить», – думала я, – «если я хожу, даже бегаю, значит он не имеет особого значения. А если начну барахлить, как старый дедушкин мопед, всегда можно Юру попросить разобрать меня и собрать снова, у него дома просто уйма этих винтиков и всяких запчастей». Я купила прочную капроновую нить, набор иголок и поехала к Юре в гости.
«Хоть бы у него никого не было дома», – думала я. Я даже не знала, как он отнесётся к тому, что его девушка теперь робот. Осмотрела себя со всех сторон. «В общем-то ничего так себе девушка, симпатичная. А то, что я робот, возможно, даже к лучшему. Вон, как я вмазала сегодня этому странному типу. Теперь со мной не страшно по улицам ходить», – продолжала рассуждать я, – «а то как-то раз к нам пристала незнакомая компания, когда Юра меня вечером провожал, так мы еле отделались от них. А теперь – чуть что, смогу всех раскидать в разные стороны».
На самом деле я не знала, могу ли я раскидать нескольких взрослых парней в разные стороны, но судя по фильмам, которые я смотрела, там человеко-роботы вели себя именно так – со всеми дрались, сражались и всегда побеждали. «Я теперь как Терминатор», – подумала я. И тут же пришёл грустный вопрос в голову, кто это сделал и зачем, и так защемило сердце, так мне стало жалко себя, что я остановилась и заплакала. Порылась по карманам, в сумочке, салфетки не нашла, вытерла глаза тыльной стороной ладони, отчего на них остались чёрные полосы туши, и решила больше не плакать, чтобы совсем не размазать тушь по всему лицу. «Мало того, что я робот, ещё приду к своему парню с размазанной тушью. Тогда он точно испугается», – подумала я, сделала глубокий вздох и попыталась успокоиться.
Юра долго не открывал дверь. Я даже подумала, что он куда-то ушёл. Яростно нажимая кнопку звонка, я вытащила телефон. И начала писать сообщение ему. Но за дверью раздались шаги, дверь открылась, и в проём высунулась лохматая Юрина физиономия.
