6

  То, что увидел Илья в первые же секунды, ошеломило его, как только он остановил автомобиль. Он не поверил своим глазам и поэтому заглушив мотор внедорожника, вышел из машины. Дождь продолжал лить уже несколько часов подряд.

  Перед ним стояла самая настоящая стена, возвышавшаяся на высоту трех или четырехэтажного дома. Неизвестно было понять из чего она была сложена, но обшита она была разноплановыми кусками листового железа. В том месте, где дорогу обрывал срез стены Илья разглядел очертания исполинских ворот и маленькую коробочку рядом с правосторонней частью ворот. Не обращая внимание, на свою уже совсем мокрую одежду, он медленно подошел к стене. Илья поднял голову вверх, но ничего не увидел наверху стены, только бесконечный поток воды, льющийся с неба. Затем он вплотную приблизился к висящей на стене коробочке. На ней светилась зеленая маленькая лампочка рядом с которой выделялась прямоугольная металлическая кнопка. Без труда можно было понять, что это переговорное устройство с теми, кто находится с другой стороны стены.

  Продолжительно нажав кнопку, он наклонил голову к настенной коробке.

  - Э... Это Илья Ковылев...э...мой регистрационный код сто девяносто пять "эм", "эн". - Четким голосом произнес Илья. - Я сопровождаю Корн Веру Семеновну, по отдельному заданию комитета.

  Некоторое время никто не отвечал, и Илья уже хотел повторить свое заявления, как внезапно цвет лампочки сменился с зеленного на красный. Из коробочки послышался металлический мужской голос.

  - Предъявите идентификационные удостоверения.

  Илья стал разглядывать коробочку, на которой отсутствовали видеокамеры, видео-глазки или тому подобные прорези для сканирования. Удивленный отсутствием таковых, он вернулся к машине и спросил у Веры ее удостоверение-карточку. Вера все также продолжала сидеть в автомобиле в устало-аморфном состоянии. Видимо желание выходить из машины после встречи на дороге с семьей налетчиков на долгое время у нее отпало. После того, как Илья поводил вдоль и поперек ящика с лампочкой своим и Вериным пропусками, несколько минут ничего не происходило. Не было ни сканирующего света, ни звукового сигнала. Опять раздался голос, и лампочка в ящике загорелась красным светом. От неожиданности Илья даже вздрогнул. Массивные ворота со звуком звенящей металлической цепи начали очень медленно разъезжаться в стороны.

  - Проезжайте. Вход будет открытым в течении сорока пяти секунд, сорока четырех секунд, сорока трех...

  Осознав несложный временной принцип прохода, Илья подбежал к машине, завел двигатель и тронулся с места. Перед ним открылся черный тоннель ворот. Сквозь льющийся дождь автомобиль из полутемного вечернего леса въехал в абсолютной мрак прохода через стену. Фары Ниссана осветили внутренний проезд туннеля и открывающиеся ворота с другой стороны стены. Общая ширина стены по примерным подсчетам Ильи составляла более восьми метров. Увиденное его поражало. Весь проход с потолка по стены был выполнен из деревянного бруса, покрытого чем-то жидким черного цвета.

  За пределами стены машину встретили четверо человек в камуфлированной армейской форме с автоматами в руках. Один из них помог путникам выйти из автомобиля, вынести наружу их вещи и представился старшим по ночной смене. Его имя Илья даже не попытался запомнить. Странное чувство продолжало не покидать Илью до момента выезда из леса за стену.

  Хорошо экипированные по-военному люди с оружием взяли вещи Ильи с Верой и молча проводили их дальше. Старший группы пояснил им, что выходить без специальной директивы комитета запрещается, и что общий срок пребывания их в Добролюбово согласно пропускам, не превышает пяти дней. Вдоль заборов и неизвестных каменных построек с очень маленькими окнами они вышли на небольшую площадь.

  - Вот отсюда начинается Добролюбово и заканчивается наша юрисдикция по охране объекта. Да, и ваше ружье, которое мы нашли в машине, мы реквизируем. В деревню с оружием запрещено. - Сказал старший и все четверо откланялись.

  Пройти несколько метров по земле было настоящим благодарственным спасением не только для Веры Семеновны, но и для самого Ильи. Долгое сидение на автомобильном сидении на ухабистой лесной дороге давало о себе знать. С площади путникам открылся прекрасный вид на село, раскинувшееся ниже в распадке двух сопок вокруг небольшого кристально-чистого озера. В деревне присутствовало электрическое освещение, что было совершенно непонятно для такой таежной глуши и хорошо видно по обилию электрических столбов по всей деревни. Множество разноплановых деревянных домиков были хорошо освещены, даже в такое полу сумрачное состояние. Наконец Илья мгновенно осознал то странное чувство, которое он ощутил, как только они оказались по другую сторону стены. От неожиданности своего открытия он даже негромко выругался вслух. Здесь за стеной, где начиналось село Добролюбово, в настоящий момент вообще не было дождя, который был там - за стеной, где-то в другом мире. Илья, конечно, предположил версию о столь стремительно закончившемся ливне, но земля по которой он шел была здесь за стеной абсолютно сухой.

   По дороге, ведущей вниз к деревне Илья увидел человека, идущего им навстречу. В руках у него ничего не было, что было непривычно после стольких встреченных в течении дня людей с огнестрельным оружием в руках. Когда Вера с Ильей сблизились с человеком, тот развел руки в разные стороны, словно доброжелательно встречая гостей и показывая свое гостеприимство и безопасность.

  - Приветствую вас Вера Семеновна и ...

  - Этот молодой человек со мной. И будет здесь со мной до самого конца. - Наконец за несколько последних часов произнесла Вера Семеновна. - Его имя - Илья.

  - Добро пожаловать люди дорогие. - Человек искренне улыбнулся гостям. Меня зовут Аксентий Федорович, можно просто - Аксентий. Я тут что-то вроде "за старшего".

  Это был невысокий пожилой мужчина, худощавого телосложения и с сединой в густой копне волос на голове. Он был одет в потертые не по возрасту джинсы и клетчатую фланелевую рубашку с закатанными по локоть рукавами. Его жилистые руки с ярко выраженными венами на запястьях и мозолями на подушечках пальцев выдавали в нем человека, не брезгающего ручным трудом. Он подавал собой вид доброго человека, к которому по обычаю своему люди тянутся и ищут, если не защиты, то уж точно житейский совет. Аксентий с первых секунд мог расположить к себе людей, даже если в тот момент человек был агрессивен или даже подавлен.