Ефимкина и Горлова, используя терминологию «невротической личности» Карен Хорни, сводят манипуляции не прошедшей инициацию матери в три группы.

Таблица 2.

Изоляция

(«синий чулок», «бабушка»)

Протест («шлюха»)

Подчинение («вечная девушка»)

«Секса не существует»

«Если ты занимаешься сексом – значит ты шлюха»; «секс – это грязно»

«Если ты потеряла девственность, ты больше не привлекательна для мужчин»

«Ты должна посвятить себя детям (родителям, воспитанию сестер и бра тьев, учебе, работе, науке, Родине, Богу и т.д.)»

«Поцеловалась с мужчиной – иди в ЗАГС»; «попробуй только принеси в подоле!»

«Ты у меня под колпаком, вижу тебя насквозь»

„ Изоляция. К первой группе относятся женщины, которые изолировались от своей женской сексуальности либо уйдя с головой в работу («синий чулок»), либо в заботу о других («бабушки»). Первым присущи черты мужского поведения (особенно если они выросли без отца и заменяли матери мужа), симптомы трудоголизма (они уходят с головой в науку, учебу и т.д.), фанатизм. Это бизнес-леди, которые, возможно, и носят сексуальную одежду, но настоящих мужчин боятся. Возможный выход – отношения с мужчинами более низкого социального статуса или гомосексуальные от ношения. Вторые, как правило, посвящают себя детям, причем не своим, а чужим (они воспитывают либо приемных детей, либо детей родствен ников (племянников, например). У тех и других асексуальная внешность, только первые берут пример с мужчин, а вторые – с бабушек. «Бабушки», кроме того, часто страдают от лишнего веса. В традиционном обществе это «бабки-няньки-поварихи» – приживалки, которые помогали по хозяйству, но были ущемлены в ряде прав.

„ Протест. Это группа женщин с протестным поведением, которых характеризует сверхвнимание к внешности, секс подменяют суррогатом – демонстрацией сексуальности. Это те женщины, которые либо вступили в ранний брак (как правило, по беременности), либо они имеют множество партнеров, женщины, пережившие насилие, содержанки. Если представительницы первой группы скрывают сексуальную жизнь, то представительницы второй выставляют ее напоказ. Используя терминологию Э. Берна, любимой игрой протестных женщин можно назвать «Динамо». В общении для них характерны кокетство, сексуальные провокации и авансы по от ношению к мужчинам и конкуренция с женщинами. Среди заявок звучит тема «чистоты – грязи».

„ Подчинение. В глаза бросается неконгруэнтность во внешности; напри мер, женщина, которой за тридцать, может одеваться как школьница, говорить детским голосом, вести себя капризно. Озабочена тем, чтобы как можно дольше не стареть, сохранить внешность девочки.

Объединяет представительниц всех трех групп то, что все они, так или иначе,

асексуальны, или «мертвы» как женщины, не удовлетворены своей сексуальной жизнью и продуктивностью в самом широком смысле.

Однако, как подчеркивают Ефимкина и Горлова, если же мать – инициированная женщина, то она не скрывает от дочери тему секса, и тем самым дает ей разрешение на то, чтобы та стала женщиной. Мать не только помогает дочери пройти соответствующую инициацию, но и сама является образцом для подражания.

Можно заметить, что в начале XXI века тема привнесения некоторых архаичных ритуальных традиций в современную психотерапию становится все более востребованной. Данное наблюдение подтверждается, с одной стороны, появлением все большего количества специализированных терапевтических про грамм, в рамках которых клиентам предлагается пройти обряд инициации. С другой стороны, данная тема вызывает все больший интерес у специалистов, стремящихся к ее осмыслению. Так как к настоящему моменту нами накоплен достаточно объемный материал, то мы планируем посвятить теме привнесения архаических обрядов в психотерапию отдельную книгу. Здесь же ограничимся лишь некоторыми наблюдениями. Ряд исследователей сетуют, что в условиях современного общества человек практически лишен возможности пройти обряды перехода в родной культуре и, следовательно, либо обречен жить невротиком, либо нуждается в наставнике из общества традиционной культуры. Последнее поддерживается туристической индустрией, представители которой подчеркивают, что только путешествие в Индию или Тибет может подарить истинное духовное перерождение. На самом деле подобные утверждения являются заблуждением. Обряды перехода присутствуют в современной культуре и, изменившись внешне, в достаточно полном объеме сохранили свою суть.

Так, со времен реформ Солона срочная служба в армии выполняет ритуальную функцию в развитых обществах. И служба в армии – не единственный ритуал перехода, достаточно упомянуть ритуал получения университетского диплома и ритуал «первой зарплаты». Современное общество многоукладно, поэтому наличие множественных дублирующих ритуалов неслучайно. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что вытеснение из обихода «экзотерической» составляющей традиционной культуры, привело к ренессансу «эзотерической» обрядовой составляющей. Последнее наиболее наглядно демонстрируется феноменом скрытых инициаций.

Завершению инициации среднего возраста посвящен художественный фильм «Москва слезам не верит», снятый в 1979 году Владимиром Меньшовым по сценарию Валентина Черных. Эта картина заслуженно является народно любимой, ведь сценарий фильма безупречен с психологической точки зрения. Дело в том, что зигзаг характеров главных героев проявляется после их инициации. Напомним, что, по Геннепу, традиционная инициация состоит из трех этапов: выделение индивида из коллектива – пограничный период / ритуальная смерть – реинкорпорация в коллектив.

Что мы знаем о герое Алексея Баталова? Слесарь высшего разряда, работает в НИИ, живет в комнате общежития, холост. Фильм снят в социалистическое время – в 1979 году. Прелесть социализма заключается в том, что любой труд был по четен. Слесарь высшего разряда в НИИ – изобретатель и рационализатор – был никак не хуже директора фабрики. Его друзья – кандидаты и доктора наук, среди них встречается и академик, и спортсмен. Он хороший человек, но для друзей он

«младшенький» и посему неустроенный и непутевый. О его бывшей подруге известно лишь то, что она счастливо устроила свою жизнь после разрыва с ним.

Героиня Веры Алентовой Катя – директор фабрики, мать-одиночка, проживает с дочерью в отдельной квартире. До судьбоносной встречи в жизни у Кати было два мужчины: первый – Рудик/Родион – отец дочери и маменькин сынок, второй – Володя – любовник, панически боящийся своей тещи.

Ключевой эпизод фильма – запой главного героя. Об этом событии написано много, и как водится, в основном одни глупости. Наш опыт обсуждения это го фильма в социальных сетях показывает, что наиболее часто на несчастливом будущем главных героев настаивают люди неудачливые в личной жизни, те, чья семейная жизнь не сложилась.

Первое возражение наших оппонентов: «Гоша приглашает главную героиню на пикник, не интересуясь даже ее желанием, значит Гоша самодур и эгоист». На это возражение дала хороший ответ наша ученица – московский психотерапевт Александра Преображенская: «Вежливый мужчина спросит: «Можно, я приеду?»,

«Можно, я встречу?», «Тебе помочь?» Хороший мужчина скажет: «Я приеду», «Я встречу», «Я помогу». Настоящий мужчина приедет, встретит, поможет». Когда Катерина пытается быть директором дома, Гоша отвечает ей: «А заодно запомни, что все и всегда я буду решать сам. На том простом основании, что я – мужчина». В качестве второго аргумента оппоненты приводят следующую идею:

«Главное для инициации – принять самостоятельное решение. Но Гоша в фильме «Москва слезам не верит» этого не делает, если бы друзья героини не пришли бы к нему, то ничего бы и не было. То есть вернуться Гошу заставили чувства Катерины». Данный аргумент не выдерживает критики, так как основывается на ложных представлениях об инициации. Суть инициации – принятие нового архетипа. Многие люди проходят инициацию, не понимая даже сути обряда. Главное изменение идентификации: был/умер Гоша – стал/родился Георгий Иванович. А чувства у Катерины были и к Родиону, и к Володе.