Лицо ее выглядело так, как будто его сжали в кулаке, а потом отпустили. Оно так смятым и осталось. Если у предыдущей пенсионерки лицо было доброе, то у этой оно давало понять, что встречный человек, если не уберется с пути или не выполнит приказ, будет уничтожен на месте без суда и следствия. Его просто казнят. Семь раз…

– А вдруг эта бабка и есть маньячка? – мелькнула у меня шальная мысль. Уж больно злобно она выглядела. Буравила меня глазками и перекатывала цигарку из одного угла рта в другой.

– Что надо?

– Поговорить.

– Зачем?

– Про труп.

– Я тебя не спрашиваю, про что? Я тебя спрашиваю, зачем? Мне зачем с тобой говорить.

– Найти и поймать маньяка хочешь? – стала я разговаривать с ней на ты. А чего с ней разводить политес? Она же со мной не церемонится…

– Проходи, – отошла она в сторону, пропуская меня.

– Куда идти?

– В залу проходи.

– Вы не москвичка?

– Лимита. И что?

– Откуда вы родом?

– Из СССР. Знаешь, что это?

– Союз Советских Социалистических Республик.

– А многие уже и не знают, что это такое.

Лимитой раньше называли тех иногородних, кто ехал за длинным рублем и за жилплощадью в Москву. Из разных республик и городов СССР ехали в столицу молодые специалисты. Да и простые чернорабочие. Рабочие руки Москве всегда были нужны. Во времена бабкиной молодости распределяли квартиры бесплатно, по очереди на жилье. Видимо, таким образом, будучи лимитой, она и получила свою квартиру в хорошем районе Москвы.

Я зашла в зал и осмотрелась. Бабка была одинока: ни детей, ни мужа, ни тем более внуков у нее не было. Может и был когда-то муж и дети, но теперь их рядом с ней нет. Живет она явно одна. Одинокая бабка – мечта мошенников и черных риэлторов. В квартире был идеальный порядок. Навела марафет сначала у себя, потом принялась строить всех. Бабка – немка в душе. Ей нужен порядок…

– Вы же вызвали полицию, когда голову обнаружили?

– Ну и?

– А вас ничего не смутило?

– Голова в кустах меня сильно смутила, – решила она поехидничать.

– Значит, зря я к вам зашла. Придется с ментами работать, – я встала и сделала вид, что ухожу.

Щукарь Елена Никодимовна была бабкой тертой. Она уже примерила на себя одежку избавителя от маньяка. Это же бешеный авторитет у нее тогда будет. Не то, что сейчас. Ее во дворе и так все боятся. Но это не то. Нет ни почета, ни уважения, ни искренней любви. Просто люди ее терпят, скрепя зубами с ее вечными придирками и тихо ненавидят. Открыто выступать против нее боятся. И все. Никакой любви и уважения…

А после того, как она найдет и поймает маньяка, ее станут уважать в округе. Уважение и признание ее заслуг… Это совсем другой коленкор. И чем черт не шутит, может, даже любить станут. Молодуху эту никак упускать нельзя. Видимо, девица в сыскном деле дюже разбирается. Не то, что менты…

– Как это с ментами? А я?

– Что вы?

– Ты же говорила про поймать маньяка.

– Как? Вы же ничего не знаете. Ничего не видели и не помните.

– Я этого не говорила. Просто с какой стати я должна тебе все рассказывать и показывать? Ты вообще кто? Какое отношение к этому делу имеешь?

– Частный детектив, – продемонстрировала я корочки.

Есть у меня такие. Как-то я сотрудничала с одним детективным агентством. Вот с тех пор они у меня и остались. Случись что, если кто проверять надумает, то в детективном агентстве мой статус подтвердят.

– А вот это ты видела? Я много чего знаю, – сказала бабка и протянула мне свой телефон. А там не только фотки отрезанной головы, но и целое видео заснято. М-да, бабка прирожденный шпион. Ценный кадр…

– Так будем сотрудничать? Или я дальше пойду. Не до церемоний мне. Маньяка ловить надо.

– Будем. Что нужно? Спрашивай, – бабулька села на диван и вперила в меня свои глазки.

– Для начала на телефон мне отправьте фото и видео, – назвала бабке свой номер мобильника.

– Ага. Сейчас отправляю. Получила?

– Получила. Теперь смотреть буду.

– Может, чайку? Обсудим за чаем, – изображает она гостеприимство.

– Не откажусь.

А сама думаю, что если чай будет отвратительный, то просто за кружкой посижу. Надо же бабку разговорить. Тем более, что она сама зажглась идеей поймать убийцу. А разговор всегда легче идет за чашкой чая.

Прошли с ней вместе в кухню. В гостиной я одна не стала оставаться. А то мало ли, потом скажут, что я украла что-нибудь. Соседка же говорила, что эта бабка вредная особа. Я села на стул, а старушка стала хозяйничать на кухне. Пока я рассматривала видео, она поставила чай, заварила. Выставила печенье и конфеты. Накрыла стол. Чай оказался вкусным. Пока пили чай, она рассказывала сначала про происшествие. Потом про свою жизнь. В общем, час у нас ушел на общение.

Потом она вызвалась показать мне, где голова была обнаружена. Прошли во двор. Бабулька указала рукой на куст. Под кустом я ничего не нашла. Земля была притоптана, как будто стадо коров пробежало. Любопытные граждане вытоптали все вокруг. Стали с бабулькой обходить куст по кругу, расширяя радиус действия. Я нашла какую-то брошь. Модную, но дешевую. Засняла брошь на земле. Замерила, на каком расстоянии она лежала относительно куста. Фотка получилась приличная.

– Вы раньше эту брошь не видели?

– Впервые вижу. Наверное, кто-то из собачников недавно потерял.

– Она здесь раньше не валялась?

– Вроде нет.

– Может, кто-то из местных потерю искал?

– Да нет. А что?

– Не знаю пока. Надо думать. Брошка модная.

– И что?

– Старушка такую не нацепит.

– Почему? Может, модная пенсионерка?

– Может и так. Скорее уж кто-то из внуков подарил. Стилистика молодежная.

– А вдруг маньяк потерял?

– Тогда маньяк – женщина. Брошка-то женская.

– Или стилист какой… – бабулька креативит.

– Может быть и так. Тоже вариант. Или она здесь уже давно валяется, – я аккуратно взяла брошь и положила в чистый пакетик.

Больше ничего не обнаружили. Да и люди тоже молодцы. Из любопытства все затоптали.

– Елена Никодимовна, вы не могли бы опросить всех собачников? Может, кто брошку свою опознает. Потерял вещь или видел на ком-то.

– Попробую, – бабуля сняла на телефон брошку в нескольких ракурсах.

Толковая старушка, понятливая. С первого слова смекнула…

– Потом мне позвоните и передадите, что вам собачники рассказали.

– Хорошо, – кивнула бабулька головой.

– Вы телефон следователя знаете?

– Он мне визитку дал на всякий случай. Звонила чтобы, если что еще вспомню.

– Не дадите мне?

– Дам, почему бы нет. Ты только ко мне зайди потом. Расскажи мне, что раскопала.

– Зайду завтра или послезавтра. Как получится…

– Хорошо. А я сегодня вечером всех опрошу и завтра утром буду ждать тебя.

– Тогда до завтра.

– Только ты приходи. Не обмани.

– Приду обязательно. У нас с вами дело общее.

Попрощалась с ней и пошла на работу. Сегодня хоть что-то сделала. А на работе меня поджидал Никита. Не вытерпел дома сидеть и приехал в офис.

– Где была? – спросил, а сам внимательно на меня смотрит. Любую мелочь подмечает. Была не была. Врать и изворачиваться я не буду. Скажу правду.

– Ходила смотреть, где труп нашли.

– Я так и знал.

– Раз знал, зачем спрашиваешь?

– Иришка, мы же договаривались, что ты не будешь лезть в это дело.

– Договаривались… Это трудно назвать договором. Ты наезжал на меня, я вынужденно согласилась под давлением. Ты мне руки выкручиваешь…

– Неужели так трудно не лезть не в свое дело?

– Почему не в свое? Если маньяк бродит и убивает людей, это мое дело.

– Ты в полиции работаешь? Нет, ты простая хозяйка кафе. Вот корми людей, а это дело доверь профессионалам. Не мешайся у них под ногами.

– Я частный сыщик, если ты не забыл.

– Опять своими корочками козыряла? Ты же в агентстве не работаешь. Что на это твой друг Леша скажет?

– Ничего. Подключится к моим поискам.