У Раона перехватило дыхание от ледяной воды. Вынырнул, приказал себе не думать ни о чем, кроме цели впереди, и поплыл, широко загребая руками. «Холодно, холодно, холодно. Черт!» Добрался до утопленного автомобиля, нырнул и порадовался отсутствию водительской двери, выгреб из бардачка все, что там было, нашел наощупь рукоять. Вынырнул, проверил, что у него в руке именно то, за чем он плыл: лезвие сантиметров двадцать, не слишком заточено, но лучше, чем голые руки. Засунул нож за пояс и нырнул обратно за едой и зонтами, которые оказались на заднем сиденье. Пакет повесил на руку, два зонта зажал зубами, после чего погреб обратно.

Сестры застыли на берегу, стараясь в неясном свете рассмотреть хоть что-то, Бёль про себя ругала Раона, опасаясь шуметь вголос и привлечь неизвестно кого из темноты, окружающей их поляну. И дрожала от страха при мысли, что он не вернется, что может застрять в машине и утонуть. Уже готова была прыгать в воду вслед за ним, как расслышала звук всплесков, которые приближались, и отлегло от сердца.

– Сюда! – позвала она, уже не таясь. – Мы здесь!

Раон выбрался из воды, ориентируясь на голос, тут же затрясся всем телом и подумал, что в луже все-таки было теплее. Мысленно поторопил Тэуна, который наверняка захватит с собой одежду.

– Возьмите вещи, – он передал зонты Бёль, Чан Ди забрала пакет. – Нужно развести костер, сможете найти ветки? Только далеко не отходите, чтобы я вас видел.

Бёль тут же сняла с себя пальто и протянула Раону.

– Вам оно сейчас нужнее, я уже согрелась. Тем более, буду двигаться, так что не замерзну.

Раон забрал сухую одежду и ушел за камень, чтобы переодеться. К тому времени, пока его дрожащие руки справились с задачей, сестры натаскали приличную кучку дров.

– Вы будете добывать огонь? Как в пещере? – обрадовалась Чан Ди.

– Ага, – Раон достал из кармана зажигалку, бумажник. – Боюсь, я слишком криворук для таких подвигов.

Бёль закрыла руками лицо, пряча нервный смех, Раон оглядел ее вздрагивающие плечи. Чан Ди открыто растянула рот в улыбке.

– Вы надумали смеяться надо мной? – грозно спросил он. Ребенок воспринимал происходящие события как веселое приключение.

– А папа говорит, что с деньгами нужно обращаться правильно, – Чан Ди возмущенно вытаращилась, когда Раон принялся комкать бумажные купюры и подкладывать под ветки.

– А я что делаю, по-вашему? Что лучше всего горит? – он поднес зажигалку к вонам и поджег их. – Правильно, бумага. Замечу, что огню совершенно неважно, что нарисовано на этих листочках.

Огонек постепенно разгорался, руки протянулись к теплу. Раон с трудом воткнул в мерзлую землю две палки и развесил свою мокрую одежду, одновременно устроив что-то вроде заслона от ветра. Глянул на ребенка, полностью одетого и особо не страдающего от холода, на Бёль, которая дрожала в одном свитере и тянулась к огню, и начал размышлять, как же им поделить одно пальто на двоих. Мог бы легко ее согреть, завернув в одежду вместе с собой, но кроме пальто, на нем ничего больше не было, поэтому вряд ли она согласится.

– А здесь есть волки? – вопрос вернул его в реальность, Раон отвел глаза от Бёль и отрицательно покачал головой, но на всякий случай подвинул нож ближе к себе. Ему показалось, или в глазах Чан Ди мелькнуло разочарование? Но тут она воодушевилась: – А тигры?

– Мечтаете посмотреть, как меня съедят? – спросил Раон. Девочка тут же схватила его за руку.

– Вы что! Мечтаю, чтобы вы их прогнали!

– Ну да, вооруженный карманным ножом, я, конечно, жуть какой страшный, – пробормотал Раон. Чан Ди обменялась взглядами с Бель, и они засмеялись. Раон сам улыбнулся и потрогал развешенную одежду, с досадой дернул щекой.

Через некоторое время Чан Ди потребовала еды, Бёль достала шоколадные батончики, раздала спутникам. Раон попробовал отказаться, но Чан Ди посмотрела на него с таким укором, что он поспешно запихнул шоколад в рот. Бёль скрыла усмешку.

– Вы умеете петь? – сонно проговорила девочка. – Когда поет онни, мне хочется спрятаться.

Бёль покраснела и возмущенно глянула на сестру, не ожидая, что та так легко выставит напоказ ее бездарность.

– Немного. Я давно этим не занимался.

– Можете мне спеть про луну и мишку?

Раон знал эту детскую песенку, ее часто крутили по радио. Простые слова и несложные ноты. Отказаться у него даже не возникло мысли.

– Попробую.

Первый звук вышел хриплый, голосовые связки словно заржавели после долгих лет бездействия. Чан Ди хихикнула:

– Вы скрипите, как моя старая лошадка.

Раон усмехнулся и состроил ей смешную гримасу, прочистил горло, потом тихонько запел. Бёль замерла, вслушиваясь в его голос, закрыла глаза. Пел он вполголоса и отчетливая хрипотца заставила ее невольно передернуться, словно процарапала прямо по коже. Ее сестра подползла поближе к Раону, прижалась к его боку, он обнял ее одной рукой. Бёль очень захотелось поступить так же, чтобы ее так же обняли, но ей было не семь лет.

– Еще, – шепнул ребенок, когда песня закончилась.

Вскоре она заснула. Бёль очнулась, когда воцарилась тишина, ошеломленно проморгалась, возвращаясь в реальность.

– Вы умеете колдовать, вы знаете об этом? Сколько времени? – В отблесках костра ее глаза сияли расплавленным золотом, и Раон вдруг ощутил себя крайне некомфортно, поэтому скрыл свое смущение за резким ответом.

– Три ночи. Надо ее уложить, и вам не мешало бы поспать.

Раон дотронулся до рук девочки, которые были очень холодными. Сдвинул брови, поняв, что с пальто придется расстаться в любом случае, передал Чан Ди в руки ее сестры, подобрал с земли шарф, на котором сидел и, сказав, что ненадолго отойдет, скрылся в темноте. После того, как вернулся, протянул Бёль пальто, велев завернуться в него вместе с Чан Ди и ложиться спать. Девушка укутала сестру, оставив открытым только лицо, потом обернулась и застыла.

Раон обернул широкий клетчатый шарф вокруг бедер и выглядел как шотландец в килте, не хватало только волынки и меча за спиной. Бёль расширила глаза при виде волосатых ног с крепкими икрами, тут же отвела взгляд в сторону, поймав себя на том, что безумно хочет посмотреть, как выглядит его верхняя часть без одежды.

– Это совершенно неприлично! – ошеломленно выпалила она первое, что пришло в голову, будто он сам этого не понимал. Глаза упорно ползли вверх, Бёль подобрала с земли веточку и принялась нервно ломать ее.

– Госпожа Ким, вы меня совершенно не интересуете, ни в каком смысле этого слова, – Бёль чуть не подавилась палочкой, которую уже нервно кромсала зубами. Раон сжал челюсти и стянул с палки мокрый свитер и штаны. Пробормотал что-то про неженок и скрылся в кустах, чтобы прикрыться. Вещи были отвратительно мокрыми, по краям даже немного подмерзли, отчего стояли колом.

«Восхитительно», – подумал Раон, когда край брючины ударил по пальцам на ногах. – «Я точно подхвачу воспаление легких к утру». Но когда он вернулся к костру, на его лице не отобразился испытываемый физический дискомфорт. Обтер ноги и сунул их в ботинки.

– Лучше? Теперь ложитесь, я постерегу огонь. Заодно посушусь немного.

Бёль стало очень стыдно, что она заставила их спасителя снова влезть в замерзшие вещи ради какого-то приличия, когда вокруг нет ни души, не считая их троих. При этом Чан Ди уже давно спала, завернувшись в пальто Раона, которое он мог бы и надеть сам, однако отдал ребенку.

– Простите, – тихо произнесла она. Раон жестом показал, что ничего страшного не произошло. Представила, как просит его опять раздеться, и что он подумает об этом. – Садитесь рядом, будет теплее.

– Не стоит. Ложитесь лучше спать.

Раон накинул на плечи шарф и подвинулся ближе к огню, с каждой минутой дрожа все сильнее от ледяных порывов ветра. Тревожно оглянулся на Чан Ди, но она спала, по самый нос завернувшись в его пальто, это его успокоило. Ее сестра сверлила взглядом его спину еще долго, почти прожгла дыру, прежде чем улеглась рядом с девочкой и притянула ее к себе. Спустя какое-то время начал накрапывать дождь.