– Нет, не хочу, – качнул головой переводчик. – Он убил моего отца и я не буду отсиживаться в стороне.

* * *

Бёль разложила на своем столе конспекты, книги, ручки, включила настольную лампу, в общем, создала себе все условия для учебы. Однако в голову лезли только фотографии, которые она сделала в торговом центре. Помаявшись еще немного для приличия, она подтянула ближе телефон и открыла галерею.

– Онни!

Девушка вздрогнула и едва успела затолкать телефон под ближайшую книгу, как в комнату влетела Чан Ди, улыбаясь во весь рот, с пачкой бумаги в руках.

– Сделай! – потребовала она и протянула сестре свою ношу. – Быстренько. Большие и красивые, чтобы на всю стену!

– Что сделать? – поинтересовалась Бёль, забирая бумагу.

– Фотографии, я и господин Хан. Отпечатай мне.

– Распечатай, – автоматически поправила Бёль. Ее внезапно разобрал смех: одной семь, второй двадцать три, а в голове один и тот же человек. – Тебе нравится господин?

– Ага, – Чан Ди быстро закивала головой. – Он такой печа-а-альный, как моя Хе, когда не может поймать мышку.

Бёль недоуменно моргнула. При чем тут Хе? Кошке уже было лет двадцать, Бёль бы очень удивилась, если б та смогла поймать хотя бы свой хвост.

– Ты хочешь его пожалеть? – спросила она, пытаясь представить, как Чан Ди гладит Раона за ушком, а он мурчит. Потрясла головой.

– Нет, ты что! Он никогда не позволит себя жалеть, – Чан Ди забралась на соседний стул и дернула на себя книгу, не замечая, как потрясенно застыла Бёль. Из-под книги выпал телефон. – О, ты уже смотришь его, да? Почему меня не позвала?

– Так, отдай сюда, – телефон перекочевал из рук сестры в карман домашней кофты. – И беги одеваться, сейчас мы пойдем гулять, а завтра я тебе сделаю плакаты. Только бумагу побольше возьмем, чтобы на всю стену.

* * *

– Ты готов проснуться?

Раон потянул носом, вдыхая соблазнительный запах свежего кофе. Открыл глаза и уставился в лицо Тэуна, стоящего над ним с кружкой в руке.

– Дай, – протянул вверх руку.

– Еда, потом все остальное, – Тэун отошел к столу. – Поднимайся. Как голова?

Раон поерзал на спине, ощутил что-то мягкое, вытащил из-под себя край одеяла. С благодарностью взглянул на друга, который не поленился перетащить его с жесткого пола.

– Можно, я буду звать тебя мамой?

– Бестолочь. Может, ты будешь меньше пить? Топай сюда.

На тарелке кучками лежали листья салата, рис со шпинатом, зеленый горошек, очищенный киви.

– Они слишком… – Раон вздрогнул и неуверенно оглянулся в поисках мусорного ведра, желая, чтоб тарелка исчезла с глаз долой. – Почему оно все такое зеленое? А кофе где?

– Поешь сначала, ты сутки спал.

Раон продолжал угрюмо изучать содержимое своей тарелки. Глаза Тэуна смеялись. В воздухе запахло жареным.

– Издеваешься, да? – вскипел Раон. Тэун понял, что пора слазить с плиты, пока не подгорел. – Где мой кофе?

– Вот, – на столе моментально появилась вторая кружка.

– Боже, спасибо тебе за Тэуна, – вознес быструю молитву Раон, глубоко вдохнул аромат и сделал глоток. – И за его волшебные руки, и за то, что он часто ко мне заходит. За его терпение. Но вот эту стряпню заставь его самого съесть. Боюсь, что стану таким же зеленым.

Тэун старался сдержать смех, но получалось у него плохо. В итоге он выплюнул то, что у него было во рту, обратно в кружку, отчего давился от хохота уже Раон.

– Вижу, тебе стало лучше, – угрюмо заметил Тэун после того, как вылил из своей кружки все в раковину. – Собирайся, идем гулять. Тэмин с Мирой нас ждут, а тебе не помешает проветрить мозги.

– Я в душ и готов. Десять минут, – крикнул Раон уже из ванной.

* * *

– Онни, смотри, как красиво!

Чан Ди прыгала под светящимися зонтиками Эдемского сада, как маленький эльф. Беспорядочно кружились редкие пушистые снежинки, подкрашенные разноцветными огоньками, падали на ее белую шапочку, отчего она начала сверкать. Бёль рассмеялась, когда сестра бросилась к ней, чтобы утянуть под искорки, горевшие под деревьями.

– Давай вместе, мы теперь под радугой! А мы пойдем в Хагён? Посмотрим на все сверху?

– Да, малышка, обязательно посмотрим.

Чан Ди попыталась обнять руками небо и закружилась вокруг себя, напевая рождественскую песенку. Бёль невольно заслушалась. Сестра пела редко, только от переполнявшего ее счастья, и она, видимо, делала это неосознанно, потому что сколько Бёль не уговаривала ее повторить, Чан Ди только морщилась. Ее голос был удивительно сильным для ребенка семи лет, хотя пением она никогда не занималась.

– Прекрасно, – тихо прозвучало сбоку. Бёль повернула голову, Тэмин поклонился ей, девушка рядом с ним чуть улыбнулась и перевела глаза на Чан Ди. – Такой голос – редкость. Она хочет стать певицей?

– Она хочет стать принцессой, – усмехнулась Бёль.

– Достойное желание, – согласилась девушка и представилась. – Я Мира.

– О! – так это тоже актриса, знаменитая супруга Тан Тэмина. Закутанная по самый нос девушка производила впечатление подростка. Бёль поняла, что беззастенчиво пялится на спутницу Тэмина. – Простите меня, я Ким Бёль. Эта певица – моя сестра, Ким Чан Ди.

Чан Ди в этот момент заметила, что они уже не одни с сестрой. Прекратила петь и подошла ближе, заглядывая в новые лица.

– Ой, я вас знаю.

– Да, мы недавно встретились в магазине, – Тэмин утвердительно кивнул.

– Нет. Вы помогали господину Хану в сериале. Он недавно вышел, я его посмотрела уже два раза, – сообщила Чан Ди.

– Ну вот, мы стали просто приложением Раона, – хмыкнул Тэмин и переглянулся с женой.

– А вот вы, – указательный палец вытянулся в сторону Миры, – с ним обнимались!

Тон ребенка вызвал у Миры желание извиниться за то, что посмела распускать руки. Она спрятала нос в шарф.

– Хорошо, что я с ним не обнимался, – невнятно пробормотал Тэмин. – Прям полиция нравов какая-то.

– Ким Чан Ди! – возмутилась Бёль. – Сейчас же извинись!

– Не буду, – девочка выдвинула вперед нижнюю челюсть и стала похожа на бульдожку. – Это правда. Я молчу о том, что она еще и целовала его.

– Господи, – Мира стремительно краснела. – Вот уж не думала, что меня будет корить ребенок.

– Она по какой-то причине считает господина Хана своей собственностью, – Бёль было ужасно неловко, она схватила сестру за руку, оглянулась на редких прохожих, которые таращились на их компанию. – Мы пойдем дальше, прошу, не обращайте внимания на ее слова.

Чан Ди вырвала пальцы и бросилась по дорожке с восторженным воплем. Бёль успела только обернуться, чтобы увидеть, как сестра мчится к высокому мужчине, поскальзывается на заснеженной дорожке. Ахнула, но он успел подхватить ребенка на руки и закружил.

– Господи-и-ин Хан! – крик Чан Ди был слышен, наверное, в каждом уголке Сада утреннего спокойствия. Бёль закрыла глаза руками. Тэмин и Мира рассмеялись.

– Вот он и попался, – сказал Тэмин. – Придется нам прогуляться вместе, вы не против?

Раон подошел ближе с Чан Ди, восседавшей у него на руках с видом королевы.

– Ваша непоседа?

– Моя, – вздохнула Бёль. – Что ж она к вам так прилипла? Мне очень жаль, что мы доставляем вам неудобства.

– Никаких проблем, – Раон подмигнул девочке. – Попросим вашу сестру о совместной прогулке?

– Да! Онни! Разреши? – Чан Ди десятью пальцами вцепилась в меховой воротник Раона. Потом повернула сияющие глаза к глубоким черным. – Идем, она сказала, что можно.

– Эй! Я ничего не сказала! – возмутилась Бёль, но Раон уже ушел вперед, болтая с ее сестрой и смеясь, когда она тыкала пальцами во все стороны. Тэун усмехнулся и предложил девушке стаканчик кофе, который ему отдал Раон, когда понял, что придется ловить Чан Ди.

– Вам нянька не нужна? – шутливо спросил Тэмин, в который раз поражаясь, как легко Ким Чан Ди идет на руки к Раону и как непринужденно сам друг ведет себя в компании девочки, открываясь совершенно с другой стороны. – Мы можем одолжить его на время.