– Откиньтесь на спинку дивана. Расслабьтесь. Снимите туфли, – сказал он. – И мы продолжим наш приятный разговор.
Направляясь к дивану, Баркер не забыл захватить бутылку с собой. И поэтому, когда чашки снова опустели, он налил туда чистого бренди. Марии давно уже не было так хорошо. Красивый мужчина сидел рядом с ней, обжигая её страстными взглядами. Похоть и страх боролись в ней. И каждый новый глоток бренди уменьшал страх и увеличивал похоть. Болтая о разных пустяках, Мария сама не заметила, как они перешли на ты.
– Вы с мужем, наверное, всё свободное время проводите в постели? – внезапно сказал Баркер, поглаживая бедро Марии. – В таком возрасте молодые люди обычно не могут оторваться друг от друга.
– Я не могу вспомнить, когда мы занимались любовью, – сболтнула захмелевшая Мария.
– С вашим супругом явно что-то не так, – пробормотал он, принимаясь пальцами другой руки щекотать затылок раскрасневшейся красотки. – Если бы ты была моей женой, сладкая, я бы вылезал из постели только для того, чтобы перекусить.
Мария очень давно не была так возбуждена. Эта странная прелюдия, растянувшаяся почти на полчаса, казалось, заставляла диван дымиться под ней. А когда пальцы Баркера коснулись затылка, Мария дёрнулась, словно от удара током.
– Похоже, алкоголь пробуждает в тебе желание, милая, – усмехнулся он.
– Как… как… ты догадался?! – смущённо пробормотала Мария.
– Просто мы с тобой очень похожи, – ответил он. – Твой благоверный не понимает тебя, а миссис Баркер не понимает меня.
– Твоя жена работает учительницей? – спросила Мария, пытаясь вырваться из приятной хмельной трясины, которая всё глубже и глубже её засасывала. Она положила голову на плечо Баркеру, но комната продолжала покачиваться.
– Нет. Она ухаживает за садом и занимается благотворительностью, – ответил Баркер. – Но давай поговорим о более приятных вещах.
– Я догадываюсь, о каких приятных вещах ты хочешь поговорить, – хихикнула Мария. По какой-то непонятной причине ей понравилось то, что Баркер несчастлив в браке.
Нежно поглаживая затылок учительницы, похотливый директор ткнулся носом в её густые волосы и глубоко вдохнул. Марии казалось, что она парит и кружит пушинкой. Между ляжек у неё горело и полыхало так, что ей хотелось засунуть руку в трусики и хорошенько почесать зудящую расселину. Мария давно не флиртовала с красивыми мужчинами. «Просто флирт, ничего серьёзного», – убеждала она себя.
Когда Мария наклонилась, чтобы поставить чашку на маленький столик, стоящий перед диваном, одна из сисек внезапно выскользнула из блузки. Охнув, она быстро заправила роскошный холм назад и откинулась на спинку дивана. Мария понять не могла, как Баркер смог расстегнуть блузку так, что она не заметила.
– Кажется, я слегка переборщила с бренди, – хихикнула захмелевшая учительница. – Джерри убьёт меня, если узнает об этом.
– Тебе важно его мнение?
– Конечно. Он ведь мой муж, – ответила она.
– А мне показалось, что он не даёт тебе полностью посвятить себя любимому делу, – сказал Баркер.
– Ты ошибаешься. Он заботится обо мне, и даёт мне всё, чего я хочу, – пробормотала Мария.
Мария попыталась защитить мужа, хотя Баркер сказал то, о чём она сама думала последние пару лет. Она любила Джерри, но ей надоела роль уборщицы. Мария мечтала о чём-то большем. Вспомнив о любимом муже, она попыталась подняться с дивана, но тут же шлёпнулась назад. Ноги не держали её.
– Господи, я совсем пьяная.
– Можешь посидеть у меня в кабинете, пока не почувствуешь себя лучше, – сказал Баркер, наклонившись к полулежащей на диване учительнице. И внезапно жадно впился в её губы. – Ммммм, какая же ты вкусная. Можно я попробую ещё разок?
Мария понимала, как нужно ответить этому похотливому нахалу, но слова застряли у неё в горле. А Баркер, воспользовавшись её молчанием, снова страстно впился нежные губы. Поцелуй оказался таким долгим, что у Марии перехватило дыхание. Но больше всего её испугал взрыв удовольствия, родившийся в глубинах живота.
– Перестань. Это безумие. Я… я… замужем, – пробормотала Мария.
Но Баркер, вместо того, чтобы остановиться, заключил молодую учительницу в жаркие объятия, и принялся осыпать её комплиментами. Каждое сладкое слово заставляло пылающую норку Марии сжиматься, выпуская в трусики струйки липкого сока.
– Ты потрясающая женщина. Я давно не встречал такой красотки. Позволь мне попробовать твой язычок. Я хочу убедиться, что он такой же сладкий, как твои губы, – страстно шептал Баркер.
Когда похотливый начальник снова нашёл её губы, Мария обхватила руками его шею и принялась отвечать на страстный поцелуй. Пока их языки боролись, ныряя то в один рот, то в другой, Баркер вытащил край блузки из-под юбки и начал поглаживать ладонями обнажённую спину Марии.
– Да, ты нежная и гладкая, – пробормотал он.
Марию трясло от возбуждения. Сердце едва не выскакивало у неё из груди.
Услышав треск расстёгиваемой ширинки, она охнула и, прервав жаркий поцелуй, откинулась на спинку дивана. Обжигающая волна прокатилась по телу Марии, когда та увидела торчащий из брюк Баркера член. Большая твёрдая дубинка торчала вперёд, слегка подрагивая.
– Я надеюсь, ты не перестанешь уважать меня? – спросила Мария у Баркера, когда тот обжал её пальцы вокруг пылающего инструмента.
– Никогда, – прошептал он, свободной рукой обхватывая роскошную сиську.
Похотливая парочка вновь слилась в страстном поцелуе. Одновременно с этим Баркер двумя руками мял большие упругие холмы, а Мария всё сильней стискивала пульсирующий член.
– Двигай рукой, сладкая, – простонал сорокалетний бабник. – Подрочи мне.
Мария тут же исполнила его желание, поскольку ей самой ужасно этого хотелось. Медленно водя кулаком от основания члена до головки, она в то же время ощупывала проскальзывающее между пальцев горячее древко. «Инструмент Джерри давненько не был таким твёрдым. Боже, просто как стальной штырь. Может быть, я наскучила мужу. Наверное, именно в этом причина его холодности».
Мария поклялась, что попытается привнести в их однообразный секс какие-нибудь возбуждающие новшества. «Вот только удовлетворю этого похотливого красавчика рукой, и тут же начну думать, как пробудить страсть в любимом муже».
Почему-то Мария не сомневалась, что Баркер даже не попытается её трахнуть. Она была уверена, что его жёнушка старая ханжа, которая даёт ему только в одной позе. И Баркер просто хочет вспомнить молодость, когда он обжимался с молодыми красотками на заднем сиденье автомобиля. «Это же не будет считаться изменой, если я просто удовлетворю его рукой. Он, бедный, видимо, ещё дольше меня живёт без нормального секса».
Мария возбудилась ещё больше, когда вспомнила, что познакомилась в колледже с несколькими красивыми преподавательницами. «Но Баркер пригласил к себе в кабинет именно меня. Я их всех победила». Эта мысль приятно щекотала её самомнение.
Захмелевшая учительница вынырнула из собственных мыслей только тогда, когда Баркер, оторвавшись от её губ, начал шептать ей на ухо непристойности.
– Господи, какие большие и упругие сиськи. А пизда, я уверен, очень тесная и горячая. Мне хочется насадить тебя на свой большой хуй. Ты хочешь? Хочешь, чтобы я тебя выебал?
– Нееееееет, – простонала Мария. Не убедив этим стоном даже саму себя.
– А что такое? Тебе же хочется, я чувствую, – прохрипел он, принимаясь исследовать языком её ушко.
– Но… но… мы же не свободны, – пробормотала она, в глубине души желая широко раскинуть ноги перед красивым начальником.
– Не напоминай, – усмехнулся Баркер, и крепко стиснул роскошные груди молодой учительницы. – Боже, какие же они упругие. Я даже не заметил, что ты без лифчика. Признавайся, развратница, ты пришла соблазнять наших студентов?
– Нееет, просто чистого не оказалось, – хихикнула она. – Не щипай соски… ай… мммм… О господи, как хорошо.
Мария боялась признаться в этом даже самой себе, но привычка Джерри хвастаться ей перед другими мужчинами что-то в ней изменила. Первое время она краснела, когда он показывал ей, что какой-нибудь мужчина откровенно пожирает её взглядом. Но спустя некоторое время к покрасневшим щекам начала примешиваться приятная истома, а потом и зуд в киске.
