— Нет, пошли дальше, — потребовала я. — Пока светит, будем идти. Назад можно вернуться и без света. Дорога прямая, препятствий нет ни каких. Хоть беги! — посмеялась я.

— В этом ты права. Идеально ровный пол, заполированный. Вот только кладка стены здесь постарше будет.

— Мы далеко от собора?

— Да нет. Наверное… — священник прикинул в уме и сказал: — метров триста осталось.

— Видишь мы почти рядом! Успеем!

— Хорошо уговорила, будем идти, пока работает фонарик.

— Интересно, ведь люди раньше тут ходили, неужто на пути не оставили какого-нибудь фонаря или факела. Вдруг остался вот так без огня.

— Кто здесь ходил явно знал, сколько факелов брать.

— Нет, всё равно что-то должно быть! — я стала по ходу движения осматривать стены, а потом и касаться. И чудо случилось! Я вляпалась в какую-то жидкость. — Стой! — Схватила за руку монаха. — Здесь что-то есть. — Поднеся к свету, растёрла между пальцами субстанцию.

— Похоже на масло, — сказал священник, осматривая мои пальцы. — Где нашла? — Посвятив на стену, нашли ложбинку, которая шла вдоль туннеля. — Это освещение, — сказал монах.

— Вот бы спички! — я тяжело вздохнула. — Ты случайно не куришь? — Поинтересовалась у него.

— Нет, бросил. Но зажигалку до сих пор ношу с собой. Бывает, как прижмёт, зажигаю, смотрю на пламя, вспоминая былое. — Потом сказал как бы оправдываясь. — Не до конца избавился от греха.

— Это хорошо, — радостно сказала и поторопила его. — Зажигай!

Огонь широкой синей лентой побежал вдоль коридора. Впереди даже наметился выход.

Подойдя к собору, как мы предположили, осветительный огонь перебрался на самый пол и стал освещать коридор с двух сторон. На противоположную сторону огонь перебрался по полу, чертя перед нами линию, как бы очерчивая, показывая границу. Я притормозила спутника.

— Стой!

— Почему?

— Меня смущает это преграда.

— Ты хочешь повернуть назад, пройдя такой длинный путь? Теперь я не готов вернуться!

— Мне просто кажется, что здесь какая-то ловушка. Смотри, как люди всё так чётко организовали. Вход далеко сделали и проход скрытый. Явно у самой цели должна быть хоть одна ловушка. А тут прям старт перед забегом, перед испытанием.

— В твоих словах есть логика, — согласился монах. — Я бы меньше трех ловушек не сделал, — посмеялся он.

— Давай-ка проверим, — я покопалась у себя в сумочке и достала ежедневник. — Посмотрим, сработает ли, — я бросила его за пределы огня.

В туннеле тут же раздался пронзительный свист, разрезая тишину.

Из стен повыскакивали огромные секиры, которые стали раскачиваться из стороны в сторону.

— Вот тебе и первая ловушка, — восхитилась я.

— Надеюсь что последняя, — недовольно заворчал священник. — Надо искать закономерность, так всегда.

— Ты прав, — согласилась с ним.

Минут десять смотрели танец секир, но ничего не придумали, не уловили ритм. Постояв, еще пять минут, решили идти назад.

Сделав, пару шагов на удалении от полосы препятствий, у меня в голове заиграл мелодичный ритм: «Раз, два, ча-ча-ча! Раз, два, ча-ча-ча». Я остановилась. Обернувшись ещё раз, посмотрела на раскачивающиеся секиры. Потом всучила сумку монаху и как заговорённая в трансе стала говорить: «Раз, два, ча-ча-ча! Раз, два, ча-ча-ча».

Не знаю почему, но монах не стал меня останавливать. Или тоже увидел ритм и закономерность, или просто поверил, что у меня получится. Ведь мы дошли до этого места. С утра он не мог даже и предположить, что будет стоять здесь с какой-то незнакомой женщиной, ища что-то священное, необычное, тайное, то, что хранится здесь много столетий. Да мы люди очень любопытны и в часы азарта даже не думаем о последствиях, о том для чего это всё создано. Ведь неспроста люди потратили столько сил и времени, чтобы выкопать тоннель, да и храм построить на этом месте. Для чего всё это? Явно непростое что-то было здесь, что-то скрытое сокровенное. Монах явно предполагал, что скрытое от всех людских глаз что-то великое мудрое, и он непременно хотел к этому прикоснуться. Поэтому и не остановил меня, зная, что наверху у меня бегают два прекрасных дитя. Он жаждал знаний, что там за этой полосой препятствий. Он только в след перекрестил меня, и тихо стал читать молитву, чтобы не сбивать меня с ритма. А я же уверенно повторяла: «Раз, два, ча-ча-ча! Раз, два, ча-ча-ча». Сначала тихо, потом всё громче, и громче проходя полосу.

Когда я оказалась в безопасности, по всему тоннелю разнеслось мое ликование: «Ура! Ура! Ура! Слава тебе Боже!»

Секиры остановились в центре.

— Пойдём, — крикнула я монаху, который и так уже направился ко мне. — Интересно, что ещё будет. В фильмах бывает пол проваливается, стены сжимаются, да и стрелы летают.

— Прекрати, — оборвал монах мои предположения. — Надеюсь, ничего больше не будет. У нас охраняли сокровища и богатства не такими способами.

— А какими? — Поинтересовалась я.

— Молитвой, да заговорами. Это больше похоже на табличку перед входом. «Милости просим! Если не уйдёте, то вам секир-башка».

— Тогда молись священник, чтобы мы легко прошли — посоветовала ему.

Пройдя метров пятьдесят, оказались в небольшой круглой комнате с купольным потолком. По всему периметру была роспись. На ней изображались Святые, Ангелы, Архангелы. Все они смотрели в центр зала, протягивая туда руки. На полу была круглая пентаграмма с разными символами.

— Что-то здесь недоброе, — сказал обеспокоенный монах. — Как будто печать.

— Да, но оттуда идёт такая энергия, благодать! Такое ощущение, что там сам Бог!

— Или дьявол, — сказал испуганно священник, который уже покаялся, что он открыл ворота и не обратился к настоятелю. Ведь он точно знает про это место!

— Пошли назад.

— Подожди, дай оглядеться, — я встала в центр. — Смотри они как живые, смотрят на тебя, тянут руки, как будто взывают к тебе.

— Да, не трогать ничего и уйти отсюда поскорее!

Решила посмотреть вверх, вдруг там как в здании наверху будет учитель. Я не ошиблась. На меня смотрел Христос, как бы выглядывая из круглого оконца и тяня правую руку ко мне.

— Учитель, — радостно сказала, растягиваясь в улыбке.

— Здравствуй, — ответил он мне. — Я рад, что ты нашла это место.

— Под печатью что? — Поинтересовалась у него.

— Там тот, кто должен быть в этом мире. Его время пришло.

— Почему его закрыли?

— Потому что ошиблись, — учитель тяжело вздохнул. — Мне был очень дорог этот человек. Я любил его с детства. Мы вместе начинали свой путь к Богу. Вот только я не понял его замысла. Он знал с пелёнок, как надо жить. Прости меня, мой любимый… — Учителя снова тяжело вздохнул.

— Это твой брат! — радостно догадалась я. — Богородица родила двойню! Я права?

— Да. Мой брат видел смысл бытия, а я нет. Я был тогда тщеславен. Хочу, чтобы ты его отпустила.

— Там Антихрист! — испуганно возмутилась я, сделав неожиданное предположение.

— Мой брат Антихрист… Нет, не Антихрист! Он просто непонятый мной! Ты можешь сломать печать, я обучил тебя всему. Ты обрела свою силу продления. Проложи ему путь в этот мир, чтобы начался суд.

— Нет! — закричала я и вытянула руку вверх к символу, который видела во сне. — Я не желаю, чтобы этот мир закончил своё существование! — И со всей внутренней мощью, которая нарастала от ярости, гнева и несправедливости, что мы достойны жить, существовать, выплеснула всю энергию в потолок. Мой знак задрожал, ожил и быстро закрутился, излучая голубой свет, который медленно стал спускаться по стене к полу.