Глава 1. Попала так попала.

Привет! Я всегда считала себя обычной девчонкой: среднего роста, с серо-зелёными глазами и светло-русыми волосами. В четырнадцать лет я узнала, что родители мне не родные: у них долго не получалось завести своего ребёнка, поэтому однажды они пришли в детский дом и забрали оттуда меня- девочку, случайно найденную на берегу моря одной белой распашонке. Работницы детского дома назвали меня Ларисой, потому что это имя, как кто-то из них слышал, обозначает «чайка». А когда мне исполнилось четырнадцать, родители узнали, что наконец ждут своего родного ребёнка. Странно, но новость меня не шокировала. Марина и Алексей заботились обо мне, но особого тепла я от них не чувствовала, да и не искала. Хотя видела, как других родителей с их детьми оно окружало золотистым солнечным светом. С того времени наши отношения окончательно разошлись: мы переписывались, перезванивались, они присылали деньги на жизнь, но видеться практически перестали. Я осталась жить в городской квартире, а они уехали в посёлок у моря, где Алексей купил небольшой коттедж, как только узнал о беременности Марины.

Денег, которые они присылали, хватало на всё: я училась, ходила в танцевальную студию и на занятия самообороной, а в шестнадцать лет начала подрабатывать в оранжерее при городском ботаническом саду и в ветеринарном пункте при зоопарке.

Танцевать я начала случайно: на ритмику в школе к учительнице пришла подруга и увела меня в свою студию прямо с урока. С тех пор три дня в неделю я ходила к Елене Андреевне. Занималась с удовольствием, но на соревнования ездить отказывалась. Мне одинаково давались и классические танцы, и латино-американская программа, и народные, а больше всего я любила индийские и арабские.

На занятия самообороной пошла по настоянию Алексея. Всё же ему было трудно оставить меня одну. Он хотел, чтобы я всегда могла постоять за себя.

А в оранжерею и ветеринарный пункт я пришла сама, просто захотелось.

Прошло шесть лет. Я уже училась в медицинском институте. Сегодня сдала последний экзамен в летней сессии. Впереди каникулы. Час назад позвонил Алексей и неожиданно позвал гости. Планов у меня не было, и я согласилась приехать на неделю. Предупредив Елену Андреевну, тренера Юрия Константиновича и сотрудников оранжереи и ветеринарного пункта, что уеду отдыхать, собрала вещи, закрыла квартиру, села в старенькую «Приору» (купленную, между прочим, на самостоятельно заработанные деньги) и поехала к приёмным родителям и Максимке. Благо, ехать было не так уж долго, часа четыре, от силы пять. Уже вечером я въезжала в ворота участка Марины и Алексея. Встреча вышла странной: Марина читала книгу в саду и даже не встала с гамака, разве что рукой взмахнула, и снова уткнулась в книгу. Только Алексей подошёл, неловко обнял и тут же отпустил, косясь на жену. Он взял мою спортивную сумку и понёс в дом. По пути он рассказал, что Максим сейчас у соседей играет с другом Артёмом, но скоро вернётся. Комната, которую мне отвели, находилась на втором этаже и выходила окнами в сад, а чуть дальше, за яблонями, виднелось море. Ветви закрывали обзор, но шелест волн и свежий солоноватый ветер давали понять, что вот оно, совсем рядом. Комната оказалась достаточно уютной: небольшая, но светлая, с огромными окнами, вместо кровати большой удобный диван, на котором я могла разместиться с комфортом, встроенный шкаф с зеркальными дверцами, журнальный столик и кресло в комплекте к дивану. На неделю отдыха более, чем замечательно. Есть хотелось нестерпимо, и я спустилась вниз.

В гостиной спорили Алексей и Марина. Погода портилась, поднимался ветер, и Алексей разрывался между гостеприимством и тревогой за сына. Марина шипела, что сам пригласил, сам и думай, как устраивать и когда кормить. Внутри всё сжалось, пришлось сделать над собой усилие и, как ни в чём не бывало, предложить сходить за Максимкой всем вместе.

Я знала, что меня не любят, но такого отторжения со стороны приёмной матери не ожидала. Я всегда старалась быть разумной и послушной дочерью, не доставлять проблем, мы никогда не сорились… Соседки по подъезду шутили, что я родилась взрослой… Так что дорогу к соседям я практически не запомнила: слишком сильным было нервное напряжение, чтобы не выдать собственных чувств.

Максим и Артём, по словам соседей, играли в саду в мяч, но, когда мы зашла, детей там не оказалось. Ветер усилился, небо затянуло тучами буквально на глазах. Две семьи, не сговариваясь, бросились к калитке за садом, где была дорожка к маленькому пляжу. Мальчишки бегали по кромке, ставшей тёмной, воды- у них мяч упал в волны и, словно дразнясь, метался в паре- тройке метров от берега. Сердце сжалось от дурного предчувствия. Все кричали Максиму и Артёму, чтобы они срочно бежали от воды, но дети смотрели на мяч, словно заворожённые. Новый порыв ветра поднял огромную волну, и она в считанные секунды накрыла ребятишек. Закричали матери, отцы бросились в воду, а следом за ними, не думая, что творю, в воду влетела я. Жуткая, тёмная, мутная вода оказалась холодной по перехватывания дыхания. Мы вынырнули, детей нигде не было видно. Пока отцы кричали, звав сыновей по именам, я набрала воздуха и погрузилась в воду, высматривая их ниже, под нами. Метрах в десяти вода кружила две маленькие тени. Я рванула туда, ухватила ближайшую и со всей силы вытолкнула на поверхность. К нам рванулся отец Артёма, это был его мальчик. Не говоря ни слова я вдохнула ещё воздуха и снова ушла под воду. Тени Максима нигде не было видно, я металась под водой, чувствуя, как быстро заканчивается воздух. Вынырнула, сделала судорожный вдох и снова нырнула. Что-то задело меня за ногу. Я развернулась и увидела брата. Его крутила вода, глаза е него были закрыты, он совсем не сопротивлялся. Я дёрнулась к нему из последних сил: нужно только ухватиться, где-то здесь рядом Алексей, он нам поможет… Уже еле преодолевая сопротивление воды, мы вынырнули на поверхность. Оказывается, нас отнесло уже метров на семьдесят от берега. К нам отчаянно плыл Алексей. Вот он подхватил нас обоих и потянул к берегу. Я искала пульс у братишки и не находила. Грудь сдавило, глаза защипало: мы ни разу не виделись с ним, неужели и не увидимся? Родинку за правым плечом обожгло, я вскрикнула, а мои руки окутало желтоватое свечение, оно перетекло на Максимку, окутало его всего, он вздохнул и открыл глаза. Мне было подарено всего два удара сердца на этот взгляд, а потом меня накрыло волной и оторвало от Алексея Максимки. Вода закружила меня, не давая вырваться на поверхность, какая-то сила непреодолимо потянула вниз, завертела, и дальше я уже ничего не помнила.

Очнулась я на берегу от того, что кто-то осторожно тряс меня за плечо. Глаза удалось приоткрыть с трудом. Надо мной склонилось несколько человек, но разглядеть их не удалось. Солнце слепило, а небо было таким пронзительно- голубым, что смотреть было невозможно. Я зажмурилась. Голоса доносились, словно сквозь вату, ничего понять не удалось. Я почувствовала, что меня подхватывают чьи-то руки, и снова потеряла сознание.

Во второй раз очнулась я в совершенно непонятном месте: толи шатёр, толи палатка. Возле меня сидела женщина лет пятидесяти, по привычным меркам, с чёрными, собранными в косу волосами и тёмно-красным цветастым платком на голове. На ней была тёмно-синяя рубаха и красная многослойная юбка. Тёмные, почти чёрные, глаза смотрели на меня спокойно и мудро. Она вздохнула и наклонилась ко мне:

– Ну вот и очнулась. Меня зовут Чёрная Роза. А тебя как?

– Лариса, – прошептала я с трудом.

Женщина ухватила откуда-то сбоку глиняную кружку, приподняла мою голову и осторожно влила в рот какой-то отвар или настой. Я сделала пару глотков и откинулась на что-то мягкое.

– Откуда ты здесь, Лариса? Я не слышала такого имени за всю свою жизнь, а повидала я немало.

– Я не знаю… Я вытаскивала из воды брата, меня потащило вниз… А потом ничего не помню…