Дав клятву не лгать Аиду, Аристократ задал каждому из них вопрос. И пока он их допрашивал, Поллукс несколько раз пытался перебить его, из-за чего Тритодемос сделал ему замечание.

Однако, видя, что Поллукс попал в неприятную ситуацию, и боясь быть обвиненными в лжесвидетельстве, все признались в правде.

После этого зрители, собравшиеся вокруг деревянного помоста, услышали следующее:

Прежде всего, земля, принадлежащая этим свидетелям, находится на плодородной равнине Сибарис, что уже само по себе вызывает зависть. Следует отметить, что когда союз только создавался, людей было больше, а земли меньше, поэтому, чтобы земля не пустовала, вольноотпущенникам и освобожденным рабам разрешили арендовать земли. Позже арендовать землю на Сибаритской равнине стало сложнее, настолько, что даже быть подготовленным гражданином было недостаточно, чтобы получить право на аренду. Как же рабы, которых освободил Поллукс, могли арендовать такие хорошие земли? Это стало огромной проблемой.

Во-вторых, после того как эти свидетели заплатили союзу свои налоги, они должны были заплатить Поллуксу еще и 40% от дохода с земли;

В-третьих, даже те свидетели, которые стали официальными гражданами, должны были каждый год отдавать 5% от своего земельного дохода. Почему же эти теперь уже граждане все еще проявляли инициативу и давали ему деньги? Потому что Поллукс подкупил некоторых людей из Министерства сельского хозяйства, чтобы они выделили больше земли этим людям, которые стали официальными гражданами. Поскольку выделенная им земля часто находится в относительно отдаленном месте, найти ее было нелегко. В результате эти люди брали на себя инициативу платить домочадцам Поллукса, потому что боялись, что Министерство сельского хозяйства будет забирать их землю каждый раз, когда будет проводить ежегодную земельную инспекцию.

После того как Аристократ закончил свой допрос, Поллукс почувствовал гнев народа. Поэтому он поспешно крикнул: «Они все лгут! Я не совершал ничего подобного. Кое-кто подставляет меня, потому что боится, что я поколеблю веру народа в него!».

***

Глава 358

Тритодемос немедленно зазвонил в колокол: «Подсудимый, предупреждаю вас в последний раз! Если вы продолжите высказывать догадки и обвинения, суд запретит вам выступать!».

Поллукс поспешно проглотил свои слова и оглянулся на присяжных, размышляя, удалось ли ему повлиять на них тем, что он намеренно сказал. К этому времени он уже чувствовал, что вероятность того, что ему удастся избежать своего преступления, становится все меньше и меньше.

Затем Аристократ достал кусок папируса и сказал присяжным: «На этом папирусе записано количество имущества, которое патрульные нашли в доме Поллукса. К счастью, Поллукс не положил деньги в банк, а те несколько прохожих, которые вошли в дом, могут служить свидетелями. Общая сумма составляет…». (В то время репутация банка Хейристоя была уже хорошо известна, поэтому, чтобы предотвратить потерю денег, люди вкладывали свои деньги в банк, где они должны были платить очень низкую плату за хранение каждый год и могли снять деньги в любое время. Более того, они могли снять свои деньги в различных банках Хейристоя в Теонии по сертификату, выданному банком, что было очень удобно и популярно. Однако Поллукс отказался вносить свои деньги, потому что банк принадлежал семье Давоса).

Намеренно сделав небольшую паузу, Аристократ затем громко и четко произнес перед тысячами глаз: «22 таланта и 45 мин!», вызвав возгласы удивления на площади.

Затем Аристократ добавил: «Насколько я знаю, Поллукс, кроме дохода, который ты получаешь от своих 2,5 акров земли, у тебя нет никаких других отраслей».

Поллукс яростно возразил: «Большинство из них остались от моего... Моего деда и отца!».

Презрительно улыбаясь, Аристократ продолжил: «Но почему большинство монет твоей семьи — монеты Аида*? Я спрашивал твою семью, и они сказали мне, что ты никогда не ходил в банк для обмена». (Примечание: Имеются в виду серебряные монеты, выпущенные после создания Союза Теонии, на лицевой стороне которых изображен божественный лик Аида).

Слова Аристократа перекрыли ложь Полукса. В гневе он закричал: «У домочадцев Давоса больше денег, чем у меня, так почему вы не проверяете и его?!».

Толпа начала освистывать его.

Аристократ снова улыбнулся и сказал: «Как видите, мне даже не нужно говорить, так как народ прекрасно знает о делах семьи Давоса. Скольким гражданам Теонии помогла низкая процентная ставка Банка Хейристоя? Сколько магазинов, которые вот-вот должны были разориться, были спасены!».

«Да, это правда!».

«Хейристойя добрая!».

Толпа разразилась криками, и гнев, и который вот-вот должен был вспыхнуть. Видя это, Тритодемос обрадовался и не стал перебивать Аристократа.

«И ресторан Хейристоя, и горячий источник не только улучшили жизнь людей, но и сделали Турий известным как «самый потрясающий город в Магна-Греции»…».

«Молодой человек, вы правы!».

«Архонт Давос принес гордость в Турий!».

«Более того, деньги, заработанные Архонтом, не хранятся у него дома, как у вас. И он даже пожертвовал свои деньги на строительство храмов, библиотек и каменного моста».

«Архонт пожертвовал деньги на строительство каменного моста? Я не знал об этом».

«Я слышал, что после строительства библиотеки, архонт Давос подарит академии большое количество ценных книг».

Пока зрители обсуждали, Тритодемос спросил: «Подсудимый, есть ли у вас еще что-нибудь сказать в свою защиту?».

Подобно утопающему, который ведет последнюю борьбу, Поллукс воскликнул: «Да! Да! У моей семьи было 57 акров земли! Это правда, так как свидетельство о праве собственности до сих пор хранится у меня дома! Но после прихода Давоса я… Я добровольно отказался от всей своей земли, и теперь мне принадлежит только 2,5 акра земли. Я сделал такую огромную уступку для Турии и Теонии, так не должны ли вы подумать о потере моей семьи?!».

«Даже если у тебя все еще есть эти так называемые документы на право собственности...». — Аристократ посмотрел на Поллукса, он знал, что Поллукс все испортил, поэтому теперь он был еще более уверен: «Я надеюсь, что обвиняемый понимает одну вещь: после того, как Кротон разрушил город Турий, прежнего Турия больше не существует. Точно так же перестало существовать и его правительство. Поэтому договор, подписанный старым правительством Турии, естественно, недействителен. Если бы архонт Давос не повел свою армию отбить Кротонцев, осмелились бы Турийцы жить в Турии? Очевидно, что нет, поскольку их можно только заставить скитаться по другим городам-государствам. Выживать и так достаточно трудно, не говоря уже о том, чтобы владеть землей».

В этот момент тон Аристократа стал немного тяжелым: «Поэтому сегодняшний город Турий, хотя он все еще называется Турий, больше не является старым городом Турий. Нынешний Турий — часть Союза Теонии и его центр!».

«Верно. Нынешний Турий не имеет ничего общего со старым городом. Ты хочешь владеть более чем 57 акрами земли — не мечтай!».

«Аид непременно заберёт тебя, жадного человека, в свое царство, и пусть владыка Радаманта выпорет тебя!».

Под насмешки толпы силы Поллукса, казалось, иссякли, он уныло опустился на стул.

Тритодемос посмотрел на него и сказал: «Молчать! Теперь присяжные должны проголосовать, виновен ли подсудимый или нет!».

С этими словами помощник судьи немедленно ставит на стол судьи песочные часы, и присяжные должны принять решение до того, как песочные часы опустеют.

У каждого из присяжных есть две бронзовые медали, на одной из которых выгравировано «виновен», а на другой — «не виновен». Присяжные быстро, почти не колеблясь, положили бронзовую медаль в руках в бронзовый горшок.

Кланг! Кланг! Кланг!

Этот чистый звук, казалось, ударил по сердцу Поллукса, как молот.