– Андрюш, а ты помнишь, когда мы впервые с тобой увиделись?

– Конечно. На экзамене по специальности. Ты шла навстречу по коридору. Я сразу обратил на тебя внимание.

– Почему?

– Ну… ты была самая красивая!

– Для тебя что, внешняя красота важнее всего?

– Да нет, конечно. Но я тебя заметил именно поэтому. Ну, а потом узнал, что ты еще и умница. Хотя бы потому, что тоже поступила. А конкурс-то был немаленький.

– Да, конкурс был…

– Ну что, за успешную сдачу первой сессии? – улыбнулся Андрей и поднял бокал. А на меня накатило.

– За разлуку, – я едва сдерживала слезы.

– Ну что ты, милая! Вот смотри, у меня в ноябре будет несколько индивидуальных занятий, я приеду дня на три-четыре. Мы обязательно увидимся!

– А потом ты снова уедешь.

– После Нового года, зимой, у меня будут еще занятия.

– А Новый год? Может быть, приедешь к родителям?..

– Не получится. Но я тебе обещаю – следующий Новый год мы будем встречать вместе.

…Мы лежали, обнявшись, на разложенном диване. Его борода пахла модным в то время одеколоном «Саша» – я обожала этот запах! И – то загоралась от любви и задыхалась от счастья, что Андрей рядом со мной, то испытывала невыносимую душевную боль от предстоящего расставания… Эта гремучая смесь обостряла чувства, мы любили друг друга, как в последний раз! Андрей в любви был неутомим. Старенький диван не выдержал накала страстей, и у него подломилась одна ножка. Я подложила стопку книг.

Сестра потом долго веселилась по этому поводу.

– Да ладно, – успокаивала она меня, – диван старый, все равно пора его заменить.

Как я дожила до нашей встречи в ноябре, знает только Бог да моя сестрёнка – моя лучшая подруга.

После сессии и, соответственно, расставания с Андреем, хоть и временного, я впала в глубокую депрессию.

Андрей там, в Твери, со своей женой. Уезжая, он даже и не подумал наврать мне, что они давно с ней чужие и живут вместе только из-за ребенка – как обычно врут мужчины своим любовницам. Нет, он был честен. Но уверял, что любит только меня, а с женой просто… ну, как бы выполняет супружеский долг, безо всяких чувств.

Мне от этого было не легче. Я впадала в отчаяние, когда представляла его за выполнением «супружеского долга»!

У меня абсолютно пропал аппетит. Раньше я за собой такого никогда не замечала. Просто не хотелось ничего есть, совсем. Мама уговаривала меня хоть что-то позавтракать, и я делала вид, что ела, опасаясь ее напугать. Обедала на работе, там, понятно, никто за мной особенно не наблюдал. А я могла только пожевать сухой черный хлеб и запить чаем. Когда приезжала к сестре, она специально для меня сушила сухарики, ими я и была сыта. Люда пыталась «подлечить» меня настойкой на зверобое, которую делала сама, – бесполезно. Да и не люблю я крепкие напитки.

– Ах ты, бедная моя трубадурочка, посмотри, как исхудала фигурочка! – цитировала сестра песенку из известного мультфильма, жалостливо глядя на меня. Но ничем не могла помочь. А я действительно похудела…

Конечно, мы переписывались. Тогда еще не было компьютеров и электронной почты. Мы писали друг другу обычные бумажные письма. Он – на мой домашний адрес, а я… я отправляла свои послания в Тверь «до востребования», Андрей получал их непосредственно в почтовом отделении. Хотя свой домашний адрес от меня почему-то не скрывал.

Но зачем же все-таки дал свой адрес?.. Только спустя годы, в свете последующих событий, я могу предположить: наверное, он допускал, что я все-таки воспользуюсь возможностью дать знать его жене о нашей связи. И тогда ему не придется начинать неприятный разговор, все покатится само собой… Хотел избежать тяжких объяснений, хотя бы частично переложить это на меня? Может быть… Но тогда я об этом не задумывалась.

Андрей был для меня абсолютным идеалом. А чтобы я поверила в серьезность его намерений, однажды он даже пригласил меня в гости – к родителям. Но об этом позже.

Я считала дни до нашей встречи в ноябре. Наконец он сообщил конкретную дату, когда приедет. Мы созвонились и условились, в котором часу встретимся на вокзале, чтобы поехать в мой подмосковный город. Я договорилась с тётушкой, у которой была свободная квартира (сама она жила в Москве у мужа), что она даст нам приют на пару дней. Показывать Андрея маме и сыну я была все-таки не готова. Не помню уже, почему мы тогда не остановились у сестры. А может быть, мне просто хотелось, чтобы он побывал в моем городе – и на улицах, родных для меня с детства, остались его следы…

И настал этот день. Я прибыла на вокзал заранее – вдруг Андрей приедет пораньше? Для меня, всегда и везде опаздывавшей, это было подвигом. Стоя на перроне, я напряженно вглядывалась в толпу, выходящую из подземного перехода. Мне и верилось, и не верилось, что вот сейчас я увижу Его! Наверху, под крышей вокзала, большие часы отсчитывали минуты до нашей встречи.

Ноябрь – это уже почти зима, было довольно холодно, подморозило. Но я не чувствовала холода – меня грела мысль о скорой встрече с любимым. Так прошли первые полчаса. Но я пока не волновалась. Мало ли что могло случиться, когда человек едет издалека. Тут трудно точно рассчитать время.

Я заранее оправдывала его за опоздание и решила, что дождусь, несмотря ни на что.

На часах неустанно бегала секундная стрелка, секунды складывались в минуты… Вот прошло еще пятнадцать минут… и еще полчаса… Одна за другой уходили электрички, на которых мы могли бы уехать. Билеты я уже купила. Переступая с ноги на ногу, я представляла, как он сейчас выйдет из перехода, и я окажусь в его объятьях!..

Начали мерзнуть руки. Я будто застыла в ожидании… Меня обтекала со всех сторон вокзальная суета, а я ничего вокруг не замечала – взгляд был прикован к переходу. И не заметила, как прошло уже больше часа от назначенного времени. Периодически звучали сообщения об отправлении очередной электрички. Нет, он не может не приехать! Нет! Я не уйду. Дождусь.

Конечно, будь тогда мобильные телефоны, всё было бы проще. Но их еще не было. Стояли только стационарные, в квартирах и офисах, да телефоны-автоматы на улицах.

Я продрогла настолько, что не чувствовала ни рук, ни ног. Просто стояла на месте, потому что двигаться уже не могла – казалось, я вся заледенела. Полтора часа я стою на перроне. И не ухожу. Чего я жду? Андрей уже не приедет. Это ясно. Но я упрямо продолжала стоять.

И почти не заметила, когда около меня кто-то остановился. Подняла голову. Он. Взял меня за руки.

Я не в состоянии была вымолвить ни слова, всё происходило как во сне.

– Ты меня дождалась! Я уже думал, что не дождешься! Поезд опоздал, а потом мне нужно было еще заехать к родителям…

Он еще что-то говорил, а я почти ничего не понимала. Как будто мое сознание тоже заледенело. Мы двинулись в сторону электрички, зашли в теплый вагон. Сели. Он взял мои руки и стал отогревать их своим дыханием.

Наконец я смогла разлепить губы:

– Не знаю, почему я не ушла…

Он нежно обнял меня, прижал к себе – такому теплому и родному. Я стала понемногу согреваться. Всю дорогу мы сидели, обнявшись, он что-то тихо говорил мне, а я положила голову ему на плечо и ни о чем не думала, постепенно оттаивая.

Впереди было два счастливых дня. Целиком наших.

Но все хорошее заканчивается. За светлой полосой приходит темная.

Близились новогодние праздники. Мне позвонил из Риги Николай, звал к себе. А я не могла даже представить, что буду встречать Новый год с кем-то другим. Мне было тошно от одной мысли об этом!

– А кто это – Николай? – удивилась Люба. – Это еще одна история?

– Ну да, только совсем небольшая. Расскажу о ней чуть попозже.

А те новогодние праздники, встреча 1985-го года, прошли для меня в тоске и печали. Правда, мы с сестрой затесались в какую-то компанию малознакомых для меня людей, ее коллег по работе. Людмила уговорила меня приехать, чтобы я не грустила одна. Но я все равно чувствовала себя одинокой на этом празднике жизни и скучала… Однако потом обнаружилось, что в квартире стояло пианино – и мы с сестрой спели. У нас был слаженный и отработанный годами дуэт, мы всегда с успехом «давали концерты» и на домашних праздниках, и в гостях… Конечно, успех и здесь был неизбежен. Нас просили спеть еще и еще… Потом, когда все начали расходиться по домам, двое молодых людей вызвались нас проводить. Люда взглянула на меня – я пожала плечами. Мы с сестрой были очень похожи, нас считали красавицами, и эта «красота в квадрате» никогда не оставалась незамеченной в любой компании. И уж особенно – после нашего вокального дуэта.