Что весёлого сказали про папу, я не расслышала – в тот момент, когда он вышел на сцену, меня как оглушили. Я одно временно аплодировала, улыбалась и почти рыдала. Наверное, от гордости. Хорошо, что освещалась только сцена и мои мокрые щёки и дрожащий подбородок никто не видел. На сцене папа не задержался: как и все, он заученно помахал рукой и убежал за кулисы.

Инны на приёме не было. Пассажирам представили только главного администратора, а она была обычным. Если бы нас знакомили со всеми администраторами и поварами, то капитанская вечеринка затянулась бы до утра. Она и так была бесконечной.

Всё! Первый день закончился.

Итог: обжорство и слёзы.

«Галактика», 21 августа, 11:50

Интересно, где Алё? Куда пропала? Получается, я почти полдня проспала. Дома в шесть утра обычно вскакиваю, а тут до обеда продрыхла. Думаю, это из-за окна, ведь утром будит не только звон будильника, но и солнечный свет, а ему в нашей каюте взяться неоткуда. Да, темнота и набитый едой живот сделали своё дело: OLGA KELAREVA превратилась в бурундука и впала в спячку.

Сегодня день скуки. Обычно в круизах программа такая: днём – экскурсия в порту захода, вечером – развлечения на корабле. В Стамбул мы зайдём сегодня вечером, но в город нас выпустят только завтра, так что придётся искать развлечения на борту. В программе ничего интересного: танцы, какое-то космическое лото, морская викторина, заплыв на матрасах. Ну что ж. Значит, продолжу читать. Папа всё равно потребует пересказ – надо быть готовой.

Может, Алё пошла на обед? Вроде бы он через полчаса… Но есть совсем не хочется. Пожалуй, надо размяться.

Придумала! Схожу к Инне и узнаю, что такое матрасный заплыв.

«Галактика», 21 августа, 16:50

На «Галактике» неприятное происшествие: сегодня днём в главном бассейне никакого заплыва на матрасах не было, потому что в нём чуть не утонул мальчик. Бассейн вообще-то для взрослых, детям там купаться строго запрещено, у них отдельный – мелкий. Как вышло, что мальчик очутился в воде, никто не знает и не помнит. Точно известно лишь то, что Инна нырнула за ним прямо в своих лаковых балетках. Она – настоящий герой, только почему-то её это не радует. Всхлипывает и твердит:

– Я всё исправила. Я всё исправила.

И так уже раз десять. Ничего не понятно. Мария, её соседка по каюте, попросила меня уйти. Вместе с обещанием всё выяснить передала мне тарелку с… Кажется, это была голова того самого лебедёнка. Да, на тумбочке стояло блюдо с его остатками, в которых можно было узнать крыло и сложенную спиралью шею.

Хм, странно.

«Галактика», 21 августа, 19:05

Алё зовёт в каюту родителей, чтобы с их балкона наблюдать заход в Стамбул. Ну хотя бы сейчас про меня не забыла – целый день где-то пропадала без меня. Но я сама виновата: то сплю до обеда, то в чужих каютах лебедей ем.

Впрочем, если честно, пропажу Алё я почти не заметила. Вчера про папу забыла, сегодня про неё. Как-то собраться не могу, в голове всё перемешано. Может, из-за того, что болтает из стороны в сторону? Я, кстати, к качающейся земле давно привыкла, а вот для Алё эти ощущения – новые. Её изящная походка куда-то пропала, но я ей про это не скажу – всё равно не поверит.

Вообще, пока всё идёт не так, как я себе представляла. Ладно, посмотрим. Скорей бы на берег. Всего день прошёл, #выводыделатьрано.

«Галактика», 21 августа, 19:35

Из-за сильной качки в Стамбул заходим на три часа позже. Но для пассажиров опоздание не имеет никакого значения – хоть на пять часов задержись, обидно не будет, потому что в город всё равно не выпустят. По расписанию все экскурсии завтра, а сегодня посмотреть на Стамбул можно или с главной палубы, или как семья Алё – с балкона.

На крошечный балкон я не поместилась, но даже и хорошо, что так вышло, потому что нашлось место получше.

В верхнем бассейне, где я устроилась, никого нет – только стая орущих чаек кружит. Шезлонги сложены, зонтики закрыты. Ветер приносит обрывки музыки и восторженные крики нижней палубы:

– Ух ты!

– Смотри, смотри!

– Ого, какой мост!

– Видишь?

– А пароходиков сколько! Настоящая пробка! Вот это трафик!

Стамбульские сумерки не розовые, не фиолетовые, а жёлто-серые. Интересно, они всегда такие или только сегодня? Заходящее солнце слепит глаза лучами-лазерами. Сменив прицел, они проходят сквозь портовые краны, потом скользят по прибрежным окнам и исчезают в Босфоре.

По берегам – купола огромных мечетей, пики минаретов, дороги с машинками-муравьями и дома, дома, дома. Их, наверное, миллион. Нет, наверное, больше. И куда ни посмотри, везде deniz, deniz, DENIZ, Deniz: на прогулочных катерах, теплоходах, рекламах. Торжественно гудя, «Галактика» швартуется у длинного причала. Нам помогают маленькие красные буксиры, упорно толкая нашу громадину к берегу.

Оп! Толчок. Всё, пришли!

«Галактика», 21 августа, 20:15

Всё просто: deniz – это море. Богдан подсказал. Он, оказывается, тоже на верхней палубе от толпы прятался. Ну, как – прятался: просто на палубу лёг и ноги на ящик положил. Правда, встречать Стамбул он совсем не собирался, просто хотел в тишине поиграть. Мы друг другу не мешали: я смотрела на море, он – в свой телефон. Если бы я не слишком задумалась, то заметила бы его сразу, а не после того, как чуть на него не наступила.

Странно. Босфор и бьющиеся в истерике чайки были и правда ужасно волнующими, но если кто-нибудь спросит: «Лё, признайся, что тебя впечатлило больше всего?», то придётся честно ответить, что самое сильное впечатление – это огромные босые лапы Богдана.

Вот что это? Перегрелась?

«Галактика», 22 августа, 7:10

Давно мне кошмары не снились. Даже не помню, когда это последний раз было. Впечатления, люди, мысли, истории варились-варились, булькали-булькали, кипели-кипели, и наконец кастрюля взорвалась. Весь сон, конечно, не помню. В голове последняя картинка.

Гора, похожая на айсберг. Высоченная, скользкая, пик острый и блестящий, как наконечник на новогодней ёлке. Мама заталкивает на эту гору огромный снежок, но он, конечно, всё время скатывается. Мама не сдаётся до тех пор, пока не замечает, что снежок – это на самом деле арбуз. Когда она его бросает, он раскалывается, и из него вылетают семечки, которые превращаются в чёрных чаек – такие бывают? Может, это обычные вороны? Так. Чайки-вороны – причём все – хотят меня клюнуть, но я не промах: смело разгоняю их надувным матрасом, причём он почему-то не лопается, хотя клювы у этих злых птиц как наточенные ножницы. Одна вороночайка приземляется мне на голову и голосом Магнии говорит: «Вот теперь вы абсолютно свободны», и только я собираюсь её смахнуть, как в неё попадает стрела, которую выпустил папа-кентавр. Папе идёт быть полулошадью, на копытах передвигается уверенно, как будто таким и родился. Странно, но перед своим исчезновением он не сказал ни слова, только хвостом красиво махнул. Алё во сне не было, Инны тоже, а вот Богдан приснился, только его огромная голова быстро исчезла где-то в облаках, так что, сколько у него там глаз, я не рассмотрела. Если один, то это Циклоп, если два – Ахиллес с циклопическими пятками. Когда я коснулась одной из них, небо тут же рухнуло, и я проснулась.

«Галактика», 22 августа, 18:55

Ох, целый день без журнала! Но столько событий… неудивительно, что до него добралась только вечером. Если верить программе, то шоу фокусов вообще-то через три ча са, но чудеса начались ещё утром. Радостно-взволнованная Инна – ночи ей хватило, чтобы отойти от вчерашней истерики, – выдернула меня с завтрака, сообщив, что автобусная экскурсия по Стамбулу отменяется. Не успела я сделать жалобные брови, как Инна объявила: