Литмир - Электронная Библиотека

Дружба Маланьи и Нюрки имела самые древние корни. Они произрастали с четвертого класса. Аня тогда перевелась из другой школы по причине перемены местожительства, и с первого дня, как только села за одну парту с Маланьей, девочки не переставали дружить до сих пор. С Машей Разумовой и Аней Кудриной Маланья подружилась через Нюрку. Девочки все втроем учились в Менделеевском университете, в отличии от Маланьи, закончившей институт иностранных языков.

Итак, дорога вела Маланью к даче Ани Кудриной. А точнее сказать, Маланья сама завела себя туда в силу подсознательной привычки мозга, давно уже изучившего этот маршрут, и теперь, в момент расстройства Маланьи, взявшего на себя роль ее автоматического путеводителя.

– Ну, что ж, к Кудриной, значит к Кудриной! – сказала себе Маланья. – И хорошо, что так получилось! Прежде всего, хорошо потому, что Слава не знал, где находится дача ее подруги, и вообще он понятия не имел, что у Ани есть эта самая дача. Теперь, по крайней мере, если ему и вздумается искать Маланью, то сделать этого он не сможет!

Маланья вздохнула с некоторым облегчением впервые за этот путь, и, сбросив напряжение, расслабилась, уменьшив скорость и откинувшись на спинку сидения.

… Итак, она ехала к Ане Кудриной, кстати, будучи совсем не уверенной в том, что Аня находилась на даче!

– А ведь и впрямь, почему я об этом не подумала? – опомнилась Маланья. – Анька вполне может сейчас быть в Москве! Хотя вряд ли!

Дело в том, что ее подруга была беременна, и из частых переговоров по телефону, Маланья знала, что та безвылазно торчит на даче. Правда, шансов на то, чтобы ее не застать, тоже было немало. Ну, например, Аннушка могла отправиться в Москву к врачу в женскую консультацию, или просто по каким-то другим, неотложным делам в город, и там переночевать в квартире, как знать!

Маланья решила позвонить подруге, но вовремя опомнилась.

– Время пять утра! Зачем ее будить так рано? Уж если она на даче, пусть поспит хотя бы еще некоторое время, до того момента, пока я приеду!

И тут Маланья вспомнила, о самой главной причине, по которой она и не могла позвонить! У нее ведь нет мобильника!

–У меня ж его Леха забрал! – расстроилась Маланья, вспомнив об этом. – Эх! Надо было пошарить в другом кармане его куртки! А если Ани все же нет? – промелькнуло сомнение – зачем тогда ехать? – Да, ладно, доеду, тут все равно уже недалеко!

Приняв такое решение, она немного успокоилась, однако второй волной, накатившей на нее после извержения всяческих проклятий, ругательств и негодования, стало плаксивое бессилие, наступающее обычно после стресса, держащего человека в напряжении. На глаза накатили слезы, застилающие дорогу расплывчатой пеленой, а нос надоедливо зашмыгал.

– Ну, здрасте, приехали! – устыдила себя Маланья. Однако невзирая на это, слезы заволокли ей глаза еще больше.

Она свернула на обочину и остановилась. Ей надо было передохнуть, выплакаться для облегчения!

– Эх, сейчас бы в самый раз выпить коньячку, да очутиться в какой-нибудь веселой компании, чтобы сбросить с себя всю эту саднящую душу грязь! – сказала она, и, высморкавшись после очередного плаксивого прилива, схватилась за ключ зажигания, отправившись дальше.

И вдруг ей совсем расхотелось ехать к Ане Кудриной. Маланья вспомнила их последние разговоры по телефону, в которых Аня беспрестанно жаловалась на свое тяжелое беременное положение, на одолевающий ее токсикоз, на отечность ног, на невозможность спать то на боку, то на животе, как она любила.

– И ведь сейчас начнется то же самое! – рассуждала Маланья. – А эти Анькины жалобы, доходящие до занудства, никоим образом не годились в этот момент для настроения Маланьи.

– Нет! – решительно сказала она себе. – К Кудриной я не поеду! Надо вернуться в Москву и отправиться к Нюрке. Слава, конечно же, найдет ее там при желании, но и пусть. Она пошлет его ко всем чертям! А с Нюркой они закатятся в кафешку, выпьют коньячку, поболтают по душам! Благо, что сегодня суббота и ей не надо на работу!

В это время в зеркале заднего вида промелькнула машина, заставив Маланью боязливо вздрогнуть и присмотреться к ней повнимательней.

– Боже мой, это… это же «БМВ»! – испугалась она, и сердце у нее упало.

– Но, как они смогли ее вычислить? Да, нет, этого просто не может быть! Это не их машина! Что за глупости приходят ей в голову?! Хватит уже вздрагивать. Эти Севины олухи не могли даже предположить, в каком направлении она уехала! Уж если им и вздумалось ее искать после исчезновения, то они наверняка отправились бы к ней домой. А может, и вообще никуда не отправились! Ведь весь этот спектакль с ее выигрышем, самая настоящая дурь, только и всего! Сева уже давно на нее поглядывал, желал до слюноотделения, и наконец придумал невесть что на пьяную голову! А протрезвеет – опомнится, еще и извиняться будет! И вообще, во всей этой истории нет никакой доли серьезности, кроме куража пьяных мужиков! Так, что, нечего тут вздрагивать!

«БМВ», между тем, приближалась, а Маланья в этот момент как раз подъезжала к тому месту, где ей следовало свернуть к дачному поселку Ани. Однако она, гонимая тревогой, проскочила поворот, не сбавляя скорости, и понеслась дальше, сама не зная зачем. «БМВ» поддала газу, настигая ее «Пежо», и Маланья, напрягая зрение, даже взглянула на номер, который в этот момент был хорошо виден в зеркале заднего вида. – И зачем? – тут же спросила она у себя. – Можно подумать, что она запомнила хоть один номер из тех двух БМВушек, которые окружили ее у ресторана по распоряжению Севы, и теперь смогла бы определить та это машина или нет! «БМВ», между тем, обогнав ее «Пежо», пронеслась мимо.

– Ну, вот и чудненько! – обрадовалась Маланья – это не по мою душу! Никому я не нужна, и слава Богу!

Она замедлила скорость, развернулась, и, ободренная изменением своего решения по поводу Ани Кудриной, покатила обратно в Москву.

Маланья не проехала и пяти километров, как увидела мужчину, лежащего ничком на дороге. Причем, лежал он таким образом, что объехать его было невозможно. Надо было непременно сбавить скорость и свернуть на обочину. В этих Звенигородских местах дороги были узкие, и мужчина, лежащий посередине шоссе, да еще поперек, оказался настоящей преградой.

Маланья, вскрикнув от неожиданности, резко притормозила, и, приблизившись к мужчине, с ужасом заметила, что тот шевелится.

– Господи! – воскликнула она, и принялась осторожно его объезжать по обочине.

Как только мужчина оказался сзади, Маланья тут же надавила на газ, в первый момент ничего так не желая, как скрыться. Однако во- второй, одумалась, пристыдив себя.

– Что ж я делаю? Ведь он шевелился! Трусость проклятая! Его наверняка сбила та «БМВушка». Не зря же она обогнала меня на такой скорости! Водитель явно пытался скрыться с места преступления. Конечно! Ведь я только что сама проезжала это место, и дорога при этом, была абсолютно пустой! Господи! А я то? Человека, можно сказать, на моих глазах сбила машина, а я струсила и удрала, не оказав ему помощи!

Развернувшись, она поехала назад. Мужчина лежал все в той же позе, ничком.

Маланья притормозила, не доезжая до него, вышла, и, на всякий случай, оставила открытой дверцу машины.

«Мало ли что»! – подумала она из осторожности, и пошла к мужчине.

Приблизившись, Маланья увидела, что мужчина хорошо одет! На нем была дорогая рубашка. Маланья сходу уловила неповторимый, характерный по стилю, знакомый ей карденский признак, да и брюки его были явно недешевы! Маланья работала в международном центре торговли, и уж чего, чего, а отличительных признаков хорошей одежды она там насмотрелась вдоволь! Лица мужчины она не видела, но его черные волосы были чистые и ухоженные!

Словом, на дороге лежал не какой-нибудь пьяный бомж, а приличный мужчина, хотя, по части приличий судить, таким образом, вовсе не стоило бы!

Маланья нерешительно, с опаской наклонилась к нему. Мужчина тихо стонал.

«Значит, он в сознании»! – определила Маланья.

10
{"b":"841718","o":1}