Лизе было 12 лет. С мамой и папой они поехали к маминой двоюродной сестре праздновать день рождения тетиного сына. Денису исполнялось 14 лет. Лиза сразу понравилась мальчику. Он помог застегнуть пряжку на ее сандалии, принес с огорода полную до краев голубую чашку спелой клубники, пускал ей в глаза солнечных зайчиков из осколка зеркальца.

Потом всей компанией они пошли купаться на реку. Все уже мокрые и веселые стояли на берегу, а Денис стоял в реке и, смеясь, кого-то изображал. То мартышку, то цыпленка табака, то дозорного. Между этим он подолгу нырял и снова корчил рожицы и хохотал.

Всем было весело, и все дружно хлопали в ладоши. Вот он вошел в роль короля с короной на голове и снова нырнул. Все ждали. Смотрели и ждали. Мальчик больше не вынырнул.

Лиза быстро вытеснила из памяти эту историю. Замуж она не вышла, но в 25 лет родила мальчика. Сына назвала Денисом, потому что только от этого мужского имени на сердце становилось надежно, трепетно и тепло.

Когда ей позвонили на работу и сказали, что Денис утонул, слово «утонул» вытащило на поверхность сознания ту историю из детства. Жгучая боль умножилась. Завтра мальчику исполнилось бы 14 лет. Она рвала на себе волосы… И молилась, молилась, молилась…

В больницу она приехала полностью седая. Сын лежал без сознания под капельницей. Он ударился головой о рыбацкую лодку и нахлебался воды.

Но он дышал, а значит жил.

Меня папа назвал в честь шестикратной чемпионки Олимпийских игр по конькобежному спорту Лидии Скобцевой.

«Ну огонь-баба! Все успевает, азартная, жизнерадостная, целеустремленная, успешная», – с восторгом говорил отец.

Конькобежным спортом я не занялась – Одесса не Челябинск. Но за что ни возьмусь – все в руках спорится. Мастер спорта по парашютному спорту, победитель многих олимпиад по математике и физике, два высших образования, профессор, преподаватель строительного института. И так же, как у Скобцевой, у меня и муж, и сын – тренеры. Правда, по дзюдо.

Я мать троих детей. Моим младшим детям сейчас 17 и 21 год. Старшая дочь погибла под колесами автомашины, когда ей было 8 лет. Сейчас ей было бы 24 года. В детстве я была свидетелем гибели девочки из параллельного 2-го класса. Меня даже привлекали для участия в следственном эксперименте. Я перебегала дорогу перед движущимся на меня молоковозом. Это было так ужасно…

Как звали ту девочку? Не помню. Нет, постойте. Ее мама кричала: «Светик, деточка моя!»

Старшую, погибшую дочь женщины тоже звали Светланой.

У людей с этими историями не прослеживаются семейные переплетения, нет причин, связанных с родословной, нет исключенных из семьи. Есть только одно – роковое воздействие имени.

Но как часто в практике расстановок всплывают ситуации, когда детей называют именами рано ушедших из жизни, без вести пропавших или неудачливых родственников. Например:

Мать похоронила шестимесячную малышку. Девочку звали Маша. Следующую дочь женщина тоже называет Машей. Она не видит этого ребенка, так как сердце ее тоскует по малышке.

Пятилетняя Полинка отказывается жить с родителями, просится к бабушке. Назвали ребенка в память о прабабушке. В семье прабабушки Полины уже было 7 детей, и ее восьмую отдали «в приймы» в чужую семью.

Пете 16 лет. На спор с ребятами он прыгает в школе с четвертого этажа и ломает себе ноги. Оказывается, что у деда был брат Петр, который по пьянке прыгнул с моста. Так и остался калекой на всю жизнь.

Это еще раз свидетельствует о том, что, давая имена детям, хорошо бы знать историю семьи, ее генеалогическое дерево, и учитывать события и ситуации родных и близких людей.

Называя детей именами знаменитостей, тоже желательно изучить информацию о судьбе этих людей.

Бывают и другие интересные, я бы сказала, мистические совпадения в ходе расстановочных сессий. Они относятся не только к клиентам, но и к заместителям в расстановках, судьбы которых на удивление переплетены, похожи вплоть до мелочей, в том числе и в именах. Воистину все в этом мире взаимосвязано. Все не случайно.

Молодая женщина Юля запуталась в своих взаимоотношениях с молодым человеком по имени Ярослав. Свою расстановку она делать еще не готова, но участвует в расстановках других людей. В этот вечер мать 17-летнего Ярослава делает расстановку на неадекватное поведение сына. У Ярослава есть старшая сестра Аня, а младший ребенок в семье умер.

В ходе расстановки Юлю осенило. Проведя параллель между этой семейной системой и семьей своего Ярослава, она рассказала: «Старшую сестру моего Ярослава тоже зовут Аня, а младшая его сестра умерла в детстве от гепатита. Ее звали Юля. Я после расстановки поняла, что Ярослав относится ко мне, как к своей погибшей сестренке. Очень любит, но когда дело подходит к близости, он начинает вести себя неадекватно, напивается, пропадает и страдает от этого».

Клиентка Анна заказывает расстановку по вопросу стремления к суициду. Пути ведут к ее без вести пропавшему на войне деду Михаилу, на роль которого она выбирает сидящего в зале Андрея, чьи ноги сразу подкашиваются и он ложится на пол, рядом с ним ложится отец Анны, Анатолий (умер, когда ей было 12 лет). Саму Анну неотрывно тянет к мертвым. Шаг за шагом мы, сделав все возможное, освободили женщину из объятий умерших.

После расстановки Андрей был шокирован, как вся эта история похожа на историю его семьи. А главное, что его задело, что все имена совпадают. Его отца звали Анатолием, и он рано ушел из жизни, дед Михаил погиб во время Великой Отечественной войны. Его жену зовут Анна, и она тоже склонна к длительным депрессиям и разговорам о смерти. «Только я здесь не причем», – говорит Андрей. Я подзываю мужа Анны, который сопровождал жену, и интересуюсь, как его зовут. «Андрей», – отвечает мужчина.

Да, есть чему удивляться!

А вот еще один неординарный случай из моей практики психотерапевта.

На консультацию пришла красивая молодая женщина с измученным от бессонницы лицом. Ее дочке 1 годик и 8 месяцев. Она очень агрессивна, гиперактивна, привыкла криком добиваться того, что она хочет. Может кричать, в прямом смысле, до посинения. И крик этот похож на вой сирены. Родители пугаются за состояние здоровья девочки и разрешают ей делать то, что она хочет. А хочет ребенок, например, запустить мяч в оконное стекло или бросить вазу с балкона 6-го этажа.

Мы долго, без особого результата, исследуем возможные причины разрушительного поведения ребенка. Наконец, я спрашиваю, как зовут ребенка и в честь кого ее назвали.

«Афина, – отвечает мать. – Я назвала ее в честь греческой богини-воительницы, чтобы она не была такой мямлей, как я, чтобы могла за себя постоять». Я тут же открываю замечательную книгу Джин. Ш. Болен «Богини в каждой женщине» и читаю вслух об Афине: «Вхождение Афины в общество олимпийских богов было поистине драматическим. Она появилась на свет из головы Зевса взрослой женщиной в блестящих золотых доспехах, с острым копьем в одной руке, издав при этом громкий воинственный клич».

«Да, это про Афину. Она никогда не была ребенком. С первых дней она смотрела на меня по-взрослому, кричала требовательно и угрожающе. Что же мне делать? Я ее все равно так люблю», – говорит женщина.

Я советую маме переименовать ребенка, составив имя из букв ее имени, например Инна, Анна, Фаина. Называть ее по-другому хотя бы в течение 2–3 месяцев. Если такой подход не сработает, я готова сделать расстановку.

Сработало! Об этом через полгода я узнала от бабушки девочки, которая и прислала дочку ко мне на прием.

Буквально на днях я встретила свою сокурсницу по университету. Она недавно родила ребенка. Девочке 1 годик и 1 месяц. Вероника достает мобильный телефон и показывает мне одну за другой фотографии девочки. «Это Жозя в бассейне», «это Жозька с папой», «это мы все вместе».