Как только ударила первая пушка, вид боевых порядков королевской армии неузнаваемо изменился... мушкетеры гвардейцы и солдаты сбросили маскировку и молниеносно перестроились и перед обалдевшими врагами проявились четкие построения трех регулярных дивизий, с конными формированиями на флангах (провокация наших спецслужб про раздрай в королевской армии блестяще удалась). А наша артиллерия усилила свой огонь, за счет того, что в пороховых клубах открылись порталы и австралийская и гавайская артиллерия присоединилась к празднику. Дворянская конница ринулась на фланги смешавшегося противника, специально выделенные батареи снесли в пыль вражескую Ставку командования, а когда из рощи в тылу Коалиции поперли колонны Особого Имперский корпуса (через порталы естественно), принц Ахмет приглашающе указал молодому королю на поле битвы и произнес: 'Нанесите главный удар Сир' - , и король повел в атаку бригаду своей охраны.
Пленных в этом бою не брали, ибо я сказал устами Ахмета: 'Не скошенная трава вырастает вновь, а посему долой милосердие, да здравствует король', - и войска с ревом 'Жанна, Людовик и Победа!' ринулись вперед. И победа эта была полной... испанцев, имперцев и германские отряды уничтожили практически полностью, частично сбежали местные конные дворянские дружины перешедшие на сторону Коалиции и часть наемников, но у Рошфора были готовы проскрипционные списки не глядя подмахнутые счастливым королем и в баронства и графства направились отряды новых владетелей, старых зачищали под корень, дабы повязать кровью новую аристократию, обязанную всем королю и герцогу де Рошфору, ибо грамоты и патенты на титулы, вручал новым синьорам он лично. А зачистка проходила штатно, ибо каждому отряду была придана полубатарея, да и в большинстве случаев, дружинники сами выносили головы своих хозяев и очень удивлялись, когда их вешали. Рошфор заранее предупреждал новых владетелей о том, что предавший единожды, предаст снова обязательно, а новую дружину можно набрать из своих солдат, сделав их вассалами.
А король не вникал в хозяйственные вопросы, ибо въезжал в ликующий Париж. Он дефилировал в золотых доспехах на шикарном белоснежном скакуне* (все это подарки принца), в сопровождении ифритов и гурий, сменивших шальвары на изящные позолоченные доспехи, а за королем маршировали наши легионеры с Острова (под видом личной гвардии Ахмета). По предложению принца Ахмета, в конце парада, особенно отличившиеся солдаты, парадным шагом прошли по Гревской площади и сложили к ногам короля трофейные знамена, баннереты и штандарты. Толпа выла от восторга. Пол сотни художников нагнанные на площадь по моему приказу, прямо там начали писать картины на эту тему, а наш Московитский друг князь и композитор Вольдемар Качессофф, затеял творить героическую оперу, становление полководца.
А после торжеств, принц Ахмет отбыл на родину, так как его ждала коронация и обещал навестить своего друга и брата уже в новом своем качестве (я решил оставить этот вариант на всякий случай, а случай, как известно, бывает всякий).
'Les armes de Cupidon'* - оружие Купидонов, так французы называли луки, а русскую иррегулярную конницу 1812 года называли Купидонами
На белоснежном скакуне* - белая лошадка была естественно гомункулусом, но ни чем не отличалась от настоящей по всем физиологическим параметрам, кроме способности к размножению разумеется. Это был эмбрион запланированной провокации против проявившегося в будущем нашего противника при дворе. Тогда лошадка прикинется отравленной, а следы приведут к злыдню.
<p>
<a name="TOC_id20272421"></a></p>
<a name="TOC_id20272423"></a>Глава 104. На сопках Манчжурии
Мы сидели на веранде Большого Белого Императорского дворца и обсуждали поход в Китай. Мы, это я с Сашкой, Анна с Шарлоттой, Портос и примкнувший к нам князь Вольдемар Качессофф, чей театр был тут на гастролях. В Китае все было несколько не так как в прошлые рейды...
Этот бункер находился в Сиане и судя по данным Информатория он на порядок превосходил даже антарктические чертоги Атлантов. Ближайший рабочий портал был в сотне километров, и мы решили применить нашу новую разработку (спасибо Сашке с Анной), летучих гомункулусов с портальными точками. Одна из проблем была в том, что мобильные портальные точки не срабатывали в радиусе пяти километров вокруг 'бомбы' из за поля ее дежурного раухера. Но все осложняло еще и то, что бункер с 'бомбой' был в районе нахождения легендарной гробницы императора Цинь Шихуанди, которую искали уже несколько сот лет и там сейчас шла самая настоящая война. Про эту гробницу ходили всевозможные слухи и легенды, но главными были истории о стерегущих ее драконах, тысяче захороненных там живьем девственниц и несметных сокровищах. И вот буквально накануне того, как мы собрались в рейд, какой-то местный ван возжелал озеро с лебедями и островом с беседкой. Беседка у него была, и чтобы два раза не строить, озеро стали рыть вокруг нее и вырыли две бронзовых колесницы, с бронзовыми же сундуками, наполненными золотой и серебряной посудой. Как только местный мандарин узнал об этом, он прислал войска и наложил лапу на находку, соседний князь тоже послал армию, ван озлился и позвал на помощь армию корейского императора, а заодно и несколько отрядов японских ронинов-самураев, ну и китайский император тоже послал сюда армию и все это кипешилось возле бункера, традиционно находящегося под скалой одиноко торчащей среди рисовых полей. Обдумывая рейд, я стал напевать мотив вальса 'На сопках Мнчжурии' и воспламененный князь-композитор потребовал объяснений и пришлось рассказать ему про вальсовый такт раз-два-три, раз-два-три и напеть кое-что из Штрауса, и наш друг сразу умчался творить (прости нас еще не родившийся Щтраус).
А мы, поняв, что для данной сторожки нужен лесник* которой бы разогнал всех на хрен и решили выдвигаться туда в составе Гвардейского корпуса с конной артиллерией, ну а серьезную артиллерию пользовать через портальные окна, как это удачно получилось при Новом Азенкуре. Ну и наши затейники Анна и Александр приготовили мешавшим нам пройти к сторожке войскам небольшой сюрприз.
Портальные точки расположили в полукилометре от поля боя, где воюющие стороны никак не могли начать воевать, и мы им решили помочь. ударила наша артиллерия и материализовавшийся на поле боя Гвардейский корпус пошел в атаку, блистая клинками, штыками и залпами а над ним воссияли голограммы огромных летающих драконов. Несостоявшиеся враги, объединились в общем желании сделать ноги, вопя что то о драконах и терракотовых воинах императора, а мы, пока Портос начал руководить сбором трофеев и оцеплением местности, отправились вчетвером (но воглаве пары платунгов абордажников и платунга Валькирий) в бункер.
Чудеса начались сразу за дверью ибо 'вестибюль' в несколько раз превосходил скалу в которой находился, а симбиот пискнул, что наблюдается смещение пространства, но надо было идти дезактивировать 'бомбу' и мы двинулись вперед, а вернее вниз по широченной лестнице переходящей в коридор, который наконец и вывел нас в Главный зал. 'Бомба' была раза в три больше стандартной, но ее системы без проблем приняли код дезактивации, и последняя глобальная опасность для этой планеты рассыпалась знакомым черным порошком. А Анна, смахнув пыль с главного пульта, стал что-то там включать бормоча, что эти закрома надо как-то разведать и разведала на свою и на нашу голову. После того, как она очередной раз щелкнула тумблерами, нас отделила от выхода беззвучно упавшая сверху черная базальтовая плита, а стены с двух сторон рассыпались и если за одной из них оказался очередной коридор, то за другой открылся зал, где стояли тысячи фигур воинов, те самые терракотовые воины из легенд, и самое страшное было то, что они явно собирались оживать и я скомандовал отходить в коридор, который уперся в огромную стальную дверь с кремальерой. Симбионт вдруг доложил, что крейсер 'Олимп' приветствует командира и просит разрешения начать допуск его и экипажа на корабль, и я заорал, что мол конечно да, ибо мы с Сашкой уже работали из Суоми в два ствола, но терракотовые солдаты очень тяжело поддавались разрушению, даже из наших чудовищных карамультуков, и один всадник чуть до нас не доскакал, а на карабины наших воинов, они и вовсе не реагировали. Тут завертелся штурвал на огромной овальной двери за ней открылся предбанник за которым открывалась вторая дверь и я рявкнул - 'Все вперед!'.
