– Мусю взяли на работу.
– Она справится.
Справится то справится, но ведь ее могут доводить до нервного срыва. Я прикрыла глаза, откинувшись на спинку кресла. Надо прекратить переживать. Своими плохими мыслями я могу привлечь эти события в ее жизнь. Не надо забывать, кто я! Прощу ли я себе, если из-за меня в жизни Муси станет происходить что-то плохое?
– Слушай, Ада…
– Что?
– А почему ты Роме подарила кулон, который привлекает любовь? Почему не деньги? Или удачу?
– Что в голову пришло, то и подарила. А почему ты спрашиваешь?
– Не хочу об этом сплетничать… – протянул Ник. – Ладно, скажу. Предавали его и не раз. Не умеет он в людях, видимо, разбираться, хоть и работает в полиции. Что он тут делает, вообще не понимаю.
Я открыла глаза и обратила взор на напарника:
– Почему?
– Рома слишком добрый.
– Ну да, я заметила, – произнесла, намекнув на его подарки.
– А если человек добрый, значит им можно попользоваться. Так думают некоторые особо одаренные личности.
Я покачала головой. Раз предавали его, как он не растерял доброту всю?
Мы уже выехали на шоссе. Мимо проносились машины, деревья. Я приоткрыла окно, запуская прохладный воздух. Улыбнулась. Всегда любила ездить куда-то на машине. Может, Муся права? Поживем – увидим.
– В Ивантейке висяк – двое убитых найдены в общественной бане. При вскрытии обнаружены следы от инъекции. Препарат неизвестен. Какой-то синтетический наркотик. Умерли от передозировки.
– Так может сами и того?..
– Нет. У одного под ногтями нашли образцы ДНК. Скорее всего, убийцы. Но кто это – непонятно.
Я вздохнула. Опять придется общаться с мертвяками?
– Сначала едем в отдел полиции Ивантейки, а там посмотрим. Может, и в ту баню съездим, – добавил Ник.
– А может и в морг, да?
Напарник кивнул, сочувствующе посмотрев на меня. Затем неожиданно для меня спросил:
– Ты опять не ела?
Я недоуменно вскинула брови:
– Ты что, тоже ведьма?
– Я просто хорошо помню слова твоей подруги. Значит, заедем в Ивантейке поесть.
– Да я не хочу.
– Я тут поразмыслил… Знаешь, почему ты в обморок после ритуалов своих падаешь?
– И почему же?
– Тебе не хватает энергии, которую все живые существа получают от еды.
– Предлагаешь просто больше есть? – я отнеслась к этому скептично. Но Ник кивнул. – Почему все так хотят меня откормить? У меня вполне нормальный вес для моего роста и толщины костей!
– Давай проверим! Ты будешь есть больше, и посмотрим, начнешь ли падать в обморок при следующем ритуале?
Я пожала плечами. Мне, в принципе, без разницы.
– Ну ладно. И если ничего не поменяется – ты от меня отстанешь, да?
– Без проблем!
Через полтора часа мы действительно оказались в Ивантейке. Ник остановился у магазина домашней кухни. Я вышла из машины и потянулась. Отсидела одно место! Но все равно была счастлива. Хорошо прокатились! Интересно, надолго ли здесь останемся?
Ник заказал нам по тарелке пельменей и сосиске в тесте. Хотел мне еще и кекс впихнуть, но я скривилась. Сладкого не хотелось от слова совсем! Я итак его не особо жаловала, а сейчас и вовсе от одного вида сахарной пудры тошнило. Поэтому вместо кекса он взял винегрет.
– Что будешь пить? – спросил напарник, когда стоял на кассе.
– Капучино есть?
– Нет, – ответила продавщица. – Есть лимонный напиток, клюквенный, вишневый морс, компот из сухофруктов…
Я задумалась. Сладкого не хотелось есть, а вот пить… Тем более я так любила компоты! Так что выбор остановила именно на компоте. А Ник взял себе клюквенный морс.
Усевшись за барную стойку у окна, мы поели. За окном проносились машины, шелестели на ветру зеленые листья деревьев, а за этими деревьями стоял розовый многоквартирный дом. Красиво…
– А ты говорила, что есть не хочешь, – произнес Ник, глядя на мою пустую тарелку.
Я пожала плечами. Никогда есть не хочу, пока не начинаю. Уж не знаю, в чем дело.
Телефон напарника зазвонил. Он взял трубку.
– Да, Василий Павлович? Так точно, уже в Ивантейке. Направляемся в местное отделение полиции.
Мы загрузились в машину. И поехали.
Нас уже ждали. Пропустили в отделение без проблем, когда мы показали свои удостоверения. Только с неодобрением покосились на мои короткие джинсовые шорты. Ну а что? В рубашках и брюках, что ли, ездить? Тем более, нашему спецотделу форма не полагалась.
С делом нас ознакомил дядечка лет сорока с трехдневной щетиной и залысиной на макушке – майор полиции, Николай Петрович. Мы с Ником полистали выданные бумаги, почитали протоколы с рапортами. Погибшими оказались двое мужчин, оба полных. Один – двадцатидевятилетний Федоров Максим, второй – тридцатипятилетний Жихарев Артемий. Я вздохнула. И раскинула карты, поглядывая на фотографии их мертвых тел. Лежали, они, конечно странно. У Жихарева изо рта вытекала какая-то зеленоватая пена, а у Федорова были жутко закатаны глаза и высунут язык. Ну и мерзостей я на этой работке насмотрюсь.
– Ну? – поторопил Николай Петрович.
Я недовольно на него посмотрела. Ник похлопал майора по плечу, и потянул на выход.
– Ей нельзя мешать, – услышала я, когда они выходили из кабинета.
А карты выдавали вот что. Смерть насильственная, от наркотиков. Но это я итак знала. Кто убийца? Конкретно, естественно, карты не знают. Говорят, убийца – паж жезлов. Молодая девушка или парень, должно быть, светловолосый, может рыжеватый, с яркими глазами. А может, карты показали не внешность, а характер? А может вообще знак зодиака?
Выходила я из кабинета недовольная.
– Ну? – вновь повторил майор.
Я озвучила ему свои мысли. Он недовольно скривился. Наверное, думал, что ведьма ему сейчас прямо все выложит и еще нарисует портрет убийцы! Я поджала губы.
– Значит, едем в морг? – спросил у меня Ник.
– Придется…
– Езжайте, – разрешил Николай Павлович. – Я сейчас им позвоню, предупрежу. Надеюсь, вернетесь с чем-то более подробным.
Я закатила глаза, ничуть не стесняясь того, что майор это видел. Но он проигнорировал мое недовольство.
– Сначала мы поедем в ту баню, на место убийства, – решила я. Все-таки морг – не самое приятное место.
Майор кивнул.
Баня оказалась двухэтажная, обделанная деревянными панелями медно-коричневого цвета. Мы с Ником вошли внутрь. Я огляделась. Уютненько. Все деревянное, и даже стойка ресепшн. Но только ее, в отличие от внешней и внутренней отделки стен, декорировали спилами бревен.
– Здравствуйте, – улыбнулась девушка за стойкой. На ее бейджике было написано «Мария».
Ник молча достал удостоверение. Мария помрачнела. Я же решила проявить вежливость, и прежде чем предъявить свое удостоверение, поздоровалась.
– Место, где погибшие лежали, вы не трогаете? – спросил Ник.
– Нет.
– Проводите нас туда.
Мария проводила. Мы прошли через раздевалку. Вышли в комнату с небольшим бассейном.
– Вон там, – Мария указала на одну из дверей.
На двери действительно была приклеена надпись «Опечатано». В соседней же парной кто-то громогласно смеялся.
– Там люди? – спросил Ник.
– Конечно, ведь наша баня работает. Это отделение «люкс». Парные можно арендовать. Также у нас есть общее отделение.
– Значит, те двое арендовали парную? – уточнила я.
Мария кивнула.
– И никто не мог сюда войти? Из чужих?
– Никто. Но и из работников никто не входил, наши ДНК проверяли.
Я поглядела на углы комнаты. Камер нет. Понятно, почему это «висяк». Кажется, что никто туда не входил? Ан нет. Убил же кто-то Федорова и Жихарева!
– Ник, открывай, – сказала я.
– Ты точно готова?
Как мило. Переживает за меня. Конечно, ведь за дверью могут оказаться души убитых. Я сжала руки в кулаки, прикусила верхнюю губу и сказала весьма неуверенное «Да».
Мария с нами не пошла. Она направилась работать. И по дороге позвонила хозяину бани. Кстати, было бы интересно с ним пообщаться. Вдруг он что-то знает?
