— Выйди.

Дождавшись, когда Камилла уйдёт, она продолжила:

— Когда вы в последний раз слышали об Атилле Шаркёзи?

— Ещё на прошлой операции, — ответил Каин. — С тех пор ничего.

— Вчера мы нашли его.

Регина вытащила из лежащего на кофейном столике конверта несколько фотографий. На них было запечатлено расчленённое тело с торчащими осколками рёбер.

— Это останки Шаркёзи. Обнаружены в Кобаня, в квартале красных фонарей. Судя по всему, решил поразвлечься и был убит оборотнями.

— «Искариот» ничего не сообщал об этом, — сказал Каин, положив фото на стол.

— Они ничего не знают о нашей находке. Просто скрывают его исчезновение, чтобы избежать внутреннего расследования, но это ненадолго. Думаю, через пару дней объявят о его исчезновении официально.

— Ты им не сообщила?

Регина взяла со столика флакончик с лаком и принялась красить ногти на ногах.

— Пока рано, — наконец сказала она, оценив результат. — Я не хочу похерить всё начинание.

— Это расследование попадает под юрисдикцию федералов?

— Попадает. Но есть один нюанс — это не приоритетное расследование. По крайней мере, для меня.

— Опять далеко идущие планы?

— Конечно. По мелочам не размениваюсь, так что вернёмся к основной проблеме. Моя команда проанализировала данные с компьютера Младшего. Налоговые юристы у него — полнейшие дилетанты, даже хвосты подчищать не умеют. Судя по денежным переводам и закупкам, в этом замешана команда Золтана Кадара.

— Кадар… А, вспомнил. Министр без портфеля?

За безобидной на первый взгляд должностью таилось немалое могущество — Кадар занимался делами, которые нельзя было доверить прочим чиновникам высшего ранга. Обширные связи делали его незаменимым в некоторых вопросах.

— Он самый. Доказательства косвенные, но интересные — Младший вёл свою параллельную бухгалтерию без ведома патрона. Даже кое-какой компромат успел собрать. Наивный. Решил, что дешёвый шантаж поможет, если его надумают слить. Мы уже давно копаем под Кадара, но доказательств не хватало, — Регина поставила флакончик на стол и злорадно потёрла руки. — Теперь наконец-то появился шанс прижать его.

Старый транслейтанский род Кадаров и нувориши-иммигранты Квантрейны враждовали десятилетиями, и теперь Регина стремилась воспользоваться этой возможностью для реванша. Времена гангстерских разборок давно прошли, теперь семьи использовали более цивилизованные методы — в основном экономические и политические.

— Теперь я понял, зачем ты стала инквизитором.

— Нет, не поэтому. Просто я неисправимая и закоренелая идеалистка, которая верит в торжество правосудия.

— На фоне Кадара Младший выглядит как-то блекло, — заметил Виктор. — Зачем ему эта плесень?

— Всегда нужны исполнители, которые сделают всю грязную работу.

— Юридический статус Кадара определён?

Регина улыбнулась.

— Пока что он просто подозреваемый. Можем задержать и допрашивать.

— Даже представить не могу, как ты достала ордер.

— Об этом можешь не думать. Твоя задача — выбить из него показания.

— Дело за малым — похитить его из Парламента.

— Не обязательно вывозить, допроси на месте, — предложила Регина, снова занявшись ногтями. — Если будет упираться, Кальфу сможет применить гипноз, а вы запишете показания на камеру. Этого будет достаточно.

— Его же целая армия наёмников охраняет. Да и штурм Парламента…

После проникновения в Транслейтанию идей Милтона Фридмана начали создаваться ограниченные по численности частные армии, а тюрьмы отдали на содержание крупным бизнесменам. Кадар, в своё время заработавший состояние с помощью связей в преступных кругах и серых экономических схем, был одним из инвесторов в этих предприятиях.

— Это не единственная наша проблема, — сказала Регина. — Его пасёт «Грааль». Приказ отдал лично Гейдрих.

Внутренняя служба безопасности давно стала проблемой. Заручившись поддержкой «Грааля», можно было не опасаться расследований даже со стороны инквизиции. По крайней мере, официальных и санкционированных. Влияние семьи могло защитить Регину, но всё ещё нужно было достать Кадара.

— Царствие Небесное в полной жопе, раз нам придётся действовать против «Грааля», — заключил Виктор.

Регина безразлично пожала плечами.

— К этому всё и шло, — наконец сказала она. — Значит, нам предстоит реформировать систему.

— Я бы не сказал, что эта перспектива меня радует.

— Она никого не радует.

— Ещё бы — за последнее время было слишком много потрясений и революций.

— Проблема твоего вида — долгая жизнь. Вы запоминаете слишком много событий.

— Оставим досужие обсуждения. Как нам добраться до Кадара? Вломиться к нему, когда поедет к любовнице?

— С любовницей не выгорит, она нужна только для прикрытия — у него немного другие вкусы. Несколько… специфические.

— Насколько специфические?

— Тебе лучше не знать.

— Неужели он любитель эрекции, которая возникает путём контролируемого трупного окоченения?..

— Ты бредишь.

— Да ладно, у богатеев свои причуды. Иногда даже такие.

— Ты с ними всё равно не столкнёшься. Всё, что тебе нужно знать — что этот бордель охраняется не хуже военной базы, и туда лучше не соваться. Он для ограниченного круга посетителей. Очень ограниченного. Но не всё так плохо — скоро Кадар будет на приёме, который проходит на «Гордости Лейтании». Время вылета пока не известно, но я узнаю.

— Ещё лучше — придётся пролезть на огромный дирижабль.

— Если бы всё было так просто, то в «Дельте» не было бы нужды. Я смогу заменить часть персонала на нелегальных агентов группы «Кордис Дие», они будут сообщать о перемещении Кадара и его охраны. Всё необходимое для операции берите с собой, у агентов не получится пронести туда оборудование или оружие.

— Дело за малым — договориться с Фалуди, — сказал Виктор. — А то этот мелкий упырь постоянно трясётся над своими драгоценными нелегалами, как наседка над цыплятами.

— Предоставь это мне. И поверь, от моего предложения он не откажется.

— Ты сольёшь ему убийц Шаркёзи, — догадался Каин.

— Именно так. Надо будет выдать тебе хорошую характеристику, для повышения.

— Твоя карта сможет отобразить планировку дирижабля? — спросил Виктор.

— Только ту часть, которую увидят агенты. И вам придётся проникнуть туда самостоятельно, инквизицию они на километр не подпустят. Лучше всего это сделать, когда дирижабль будет в воздухе — на аэродроме слишком много охраны, это самое заколпаченное место после Парламента. Обратно вернётесь тем же путём. Или на парашютах, если сможете достать их. Сообщишь координаты, и мы вас подберём.

— Девятка будет просто без ума от счастья.

— Он что, летать боится?

— Ага.

Регина мелодично рассмеялась.

— Никогда бы не подумала.

— Там была какая-то военная история, но подробностей не помню. С тех пор его мучает ситуативный энурез.

— Один из тех сумасшедших пилотов, которых по объявлению набирали?

— Похоже на то. А что насчёт пикси? Тебе удалось узнать, откуда они?

— Большая часть из Шорокшара. Остальные их родственники из Чепела, но это мелкая сошка.

Когда-то двадцать третий район был респектабельным пригородом, но постепенно пришёл в упадок и превратился в трущобное гетто и рассадник нарколабораторий. Чуть дальше, на полпути к Дьялю, располагался спуск в Нижний город. Часть брошенных домов заселили сбежавшие оттуда гомункулы, которые производили и продавали нестандартные техномагические устройства, зачастую запрещённые. Воротилы теневого бизнеса платили хорошие деньги за произведённое ими оружие, которое невозможно было достать иными путями. Периодически оно всплывало во время ограблений или криминальных разборок.

— Думаю, стоит навестить их.

— Только значком не свети, а то весь район распугаешь. Они и так нервные, чуть что за пушки хватаются.

— Не переживай, этим займутся профессионалы.

— Это меня и пугает.