Старик был настолько вредным, что намеренно не удосужился рассказать при жизни, как открыть магический сейф, в котором и были спрятаны все сбережения. Теперь для этого требовался маг. Правда в гильдию тот лорд обратиться никак не мог – они брали плату за свои услуги вперед, а денег у маркиза не имелось от слова вообще.

– Тут-то и пришелся кстати твой отец. В то время он брался за любую работу, чтобы поправить свое финансовое положение. Одному растить дочь в загнивающем маркизате – дело трудное. Да еще и при условии, что гордость не позволяет брать деньги у друзей. – смотрел на меня герцог, и не думая отводить взгляд. – Граф Эредит рассказал кузену, где найти так необходимого ему мага.

– Его брат оказался нечестным человеком? – предположила я, переведя взор на зелень за окном.

Смотреть на Рейнара я больше не могла. Не потому что не выдерживала его взгляд. А потому что боялась, что он прочтет в моих глазах слишком многое.

– Его брат оказался бандитом. – внес уточнение герцог. – Пожирающий нужен был банде, чтобы убрать защиту и вскрыть сейф в имперском банке в Приалии. От графа они узнали, где вас найти. Твоему отцу угрожали расправиться с тобой. Как ты понимаешь, отказаться от этого дела маркиз ар Страут не мог. Попробовав справиться с чужеродной магией, что имела свойство восполняться, он выгорел.

Сделав небольшую паузу, герцог дал мне осмыслить услышанное. Но беда в том, что верить его словам не хотелось совсем. Даже при условии, что говорил мужчина более чем складно.

Я промолчала, не имея моральных сил выдавить из себя хоть слово.

– Граф Эредит узнал о том, что натворил, когда к нему пришли имперцы с допросом. – продолжил он свой рассказ. – С согласия короля Имарки, чтобы загладить свою вину, они с супругой забрали тебя себе.

– Да вам-то откуда все это знать? – не выдержала я.

Слова произносила зло, все же не совладав с эмоциями. Они то утихали до тонкого ручейка, то бушевали штормом в океане.

Одно дело подозревать и совсем другое знать точно, что тот, кого ты называешь отцом, повинен в смерти твоего настоящего родителя. Держи граф Эредит тайну папиного дара при себе десять лет назад и мой отец сейчас был бы жив. У меня была бы совсем другая жизнь. По крайней мере здесь и сейчас я бы точно не сидела.

– Вы все это придумали, чтобы опорочить доброе имя тех, кто стал мне единственной поддержкой и опорой. Чтобы я отвернулась от них и вам было проще на меня давить. – проговорила я уверенно, но едва ли верила в свои слова целиком.

– Вы правы в последнем. – внезапно согласился герцог, вновь поделившись одобрительной улыбкой, однако она тут же угасла. – Я делюсь с вами этой информацией с определенной целью, но это нисколько не отменяет того, что я честен с вами. Что же касается вашего вопроса… Мне едва стукнуло двадцать, когда была совершена первая и единственная попытка ограбить имперский банк. Это был мой первый год при дворе на службе у императора. Я лично допрашивал мерзавцев, посмевших покуситься на сбережения самых уважаемых семей Приалии. Ваш отец, осознав, что вскоре сгорит, решил забрать бандитов с собой, но гвардия подоспела вовремя. Вовремя, чтобы они оставались в жизнеспособном состоянии на период проведения магического допроса. Но только они. Ваш отец к тому времени был мертв.

Последнюю фразу я слушала, уже твердо стоя на ногах. Впрочем, твердости во мне сейчас как раз оставалось меньше всего. В груди клокотало от негодования. Пальцы тряслись так, что пришлось сжать их в кулаки.

Мне казалось, что поднявшись на ноги я стану немного увереннее, сильнее, но нет. Герцог все равно умудрялся смотреть на меня сверху вниз при условии, что я сейчас была выше него.

– Почему вы так жестоки ко мне? Что я вам сделала? – выдохнула я, то ли возмущенно, то ли зло.

– Ничего, душа моя. Ты зря думаешь, что мне доставляет удовольствие беседовать о смерти твоего отца. Напротив, я предельно откровенен с тобой как раз потому что твоя судьба мне не безразлична. – тоже поднялся он на ноги и теперь мне приходилось задирать подбородок, чтобы смотреть ему в глаза.

– Вы мерзавец! – отчеканила я, все же отыскав в себе силы на ярость.

Дернувшись, я хотела обойти мужчину, но не преуспела в этом деле.

– И не отрицаю этого. Постой. – остановил он меня, придержав за руку. – Я тебя еще не отпускал.

– Вы не смеете приказывать мне в моем доме! – выдохнула я с ненавистью.

– Это мой дом. – напомнил он холодно.

Воздуха между нами словно не осталось. Десять сантиметров? Пятнадцать?

Я снова ощущала его дыхание на своих губах. Жар мгновенно опалил щеки, прокатился по шее. Дышать стало трудно в тот же миг. Еще немного и казалось, он меня поцелует. В ярости прижмется губами к моим губам как во сне.

Ох если бы только происходящее вновь было сновидением!

Но нет, серебро в его глазах мерцало в реальности. Его губы упрямо сжимались в реальности. И кожа на руке под его пальцами горела тоже в реальности.

В этом мгновении плавились в беспощадном пламени мы оба.

Дверь в столовую внезапно открылась.

– Добрый вечер. – услышала я растерянный голос отца. – Неужели мы пропустили обозначенное время?

– Да нет, мы-то как раз вовремя. Это братец и леди ар Страут решили прийти на ужин пораньше. – раздался следом тихий словно шелест голос Татии. – Ох, да мы кажется совсем не вовремя. Про…

Что еще хотела сказать младшая сестра герцога, я не горела желанием узнать. Отпрянув от ар Риграфа как от котла с кипятком, я пролетела мимо растерянных родителей и удивленной Татии к выходу из столовой.

Встреча с ними всеми сейчас была выше моих сил. Я просто была не способна на бессмысленные диалоги о погоде.

– Я что обидела ее? – недоумение четко проступило в каждом слове девушки.

– Белла! – ничего не понимая окликнул меня граф Эредит.

– Я не хотела ее обижать. – донеслось мне в спину, едва я оказалась в коридоре.

И эти слова, черт возьми, казались просто невероятно искренними. И злили. Ох, как они злили!

Но еще больше меня выводило из себя мое собственное поведение. Я отлично осознавала, что сейчас фактически сбегала от проблем, которые все равно никуда не денутся. Но на данный момент так было легче.

Мы ведь продолжали смотреть друг другу в глаза даже тогда, когда в столовой появились новые лица. Между нами искрило так, будто кто-то поджег пиротехнику, оставшуюся от маскарада. Где-то очень глубоко внутри меня к моему собственному стыду несмело родилось ожидание поцелуя.

И я испугалась собственных мыслей. Ужаснулась. Воспротивилась им.

Разве было мне дело до того, осмелится ли герцог поцеловать меня наяву? А если осмелится, то будет ли этот поцелуй хоть немного похож на те, что происходили во снах?

Нет, меня ответы на эти вопросы не волновали совсем. Вообще. Абсолютно.

Герцог Рейнар ар Риграф не выглядел старым. Сделав несложные арифметические подсчеты, я поняла, что ему всего тридцать. Для магов эту цифру даже возрастом было трудно назвать, ведь магические потоки позволяли нам немного подчинить себе время. Мы старели куда медленнее, чем обычные люди, и наш возраст едва ли можно было определить на глаз.

Особенно при условии, что сильные маги очень долго оставались молодыми.

О, Древние! О чем я думала!? Да какое мне дело до его возраста?

Злилась просто невероятно. Меня буквально разрывало изнутри от переизбытка чувств. Казалось, что я вот-вот лопну или задохнусь. Или потеряю сознание, чего со мной почти не случалось.

На самом деле я вообще не знала, что делать с той информацией, которую герцог сегодня обрушил на меня. Как мне теперь относиться к графу Эредит? Как смотреть приемным родителям в глаза?

Мне было восемь, когда мой настоящий отец погиб. Я помнила его и маму только по портретам, которые хранила у себя в спальне и которые граф специально для меня повесил в галерее своего особняка.

Впрочем нет. Маму я не помнила вообще. Для меня черты ее лица были лишь изображением на бумаге, даже не пятном в памяти. Она умерла при родах и я никогда не видела ее вживую, о чем часто сожалела.