– Хитрец, ЗД-37, – он погрозил мне пальцем нижней конечности и соглашаясь, кивнул головой. – Хорошо. Завтра выполнишь норму и можешь уединиться со своей самкой.

– Спасибо, господин.

Смотритель ушел, а женщина дернула меня за рукав комбинезона и немного ошарашенно спросила.

– Нам нужно его разрешение для этого…?

– Не для этого…, – возразил я, выделив голосом последнее слово, – а для того, что бы подольше поспать.

Третья смена обучения ученицы и третья ночь с женщиной закончились. Я надеялся на продолжение, но утром смотритель забрал женщину и оскалившись, односложно мне сообщил.

– Хватит.

Мой ритм жизни вошел в привычную клею, но порою в моей голове возникали мысли о женщине. Не в общем о женщине, а именно о конкретной женщине. Она мне не снилась, но в некоторые «свободные» минуты…, или часы, мысли о ней посещали мою голову. Меня не столько тянуло к ней, как к женщине, хотя и это было, а больше вспоминалось общение. Не сказать, что других женщин до нее у меня не было, но именно эту, я вспоминал с теплом. Честно говоря, при выходе на работу или возвращении вечером, я старался приметить ее в столовой. А так же, поглядывал по сторонам, когда отправлялся на работу в роботе.

Время бежало незаметно, и в один прекрасный день, неожиданно для себя, я встретился с женщиной взглядом, когда проходил по проходу в столовую. Мой взгляд вырвал среди других людей, знакомый силуэт, знакомое движение и я понял, что она тоже искала со мной встречу.

Бросится к ней, или просто показательно поздороваться, это значило подставить ее и себя. Наши взгляды встретились как вспышка, и мы, оба, одновременно отвернулись. Мысль посетить дальний участок, где она совершила первую посадку, возле одинокого выступа, прошила меня неожиданно, в момент моего выхода на работу.

Мой робот почти с места рванул вверх и пролетев, приземлился…, приастероиделся, недалеко от намеченного мною выступа. Как я не надеялся на встречу, но после посадки, никого не увидел. С большой неохотой я приступил к разработке глыбы и удивился показаниям приборов. Эта глыба имела более высокие показатели по наличию в ней руды. А это означало, что для ее разработки, я могу получить контейнер и как результат, уменьшится дневная норма и не придется так уж сильно упираться.

Неспеша я загрузил свой кузов и так же неспеша, направился к терминалу.

Меня как будто там только и ждали. Стоило мне приблизиться к терминалу, как я получил личный вызов, и приказ, явится на терминал. Прежде чем разгрузить кузов, я совершил стыковку с терминалом и зашел внутрь. Там меня ждал смотритель и еще один человек. В общем-то, это был не совсем человек, но в отличие от смотрителя, у него была одна голова, две руки и две ноги. Если не учитывать его глаза-щелочки и необычный цвет кожи, как у раскаленной сковороды, (Откуда у меня всплыло это сравнение?), то, это был человек. Даже с растительностью на голове, темного цвета.

Человек осмотрел меня и что-то спросил у смотрителя, на непонятном для меня языке. Потом, после общения со смотрителем, этот, незнакомый человек, потребовал от меня показать ему зубы, высунуть язык и раздеться до пояса. Хорошо, что не потребовал продемонстрировать все остальное.

Человек часто кивал головой на слова смотрителя при их общении. Я так думаю, при обсуждении меня. А сам смотритель, судя по голосу, возмущался и недовольно смотрел на меня.

– Раб, хочешь получить свободу? – спросил человек, обратившись ко мне, а сам выжидательно смотрел на меня. Раб – я понял, что он обращается ко мне, но само слово, для меня не несло никакого смысла, и я продолжал молчать. Время моего молчания затянулось и смотритель пояснил для человека.

– Салхом, уже полгода.

– Думаешь, отупел окончательно.

– Не знаю. Этих дикарей используют совсем недавно. Никто их реакцию на салхом не проверял. Но у этого, – смотритель ощерился, – все еще работает.

Человек понимающе кивнул головой, ощерился и уточнил.

– Сам проверял?

Смотритель ощерился в ответ, и как я почувствовал, это не было улыбкой. Человек снисходительно глянул на него и предупредил.

– Только дёрнись.

Смотритель спрятал зубы, но само выражение на лице, ничего хорошего человеку не предвещало. Человек и сам прекрасно это понял и вторично предупредил.

– Нарушишь договор, и твои, тебя сами же и порвут.

Смотритель выпустил воздух и ответил на ранее заданный вопрос.

– Недавно, новичков привезли. Этот, выбрал себе самку и три ночи резвился с ней.

– Хм-м-м… – произнес человек и одобрительно, оценивающе посмотрел на меня. Покивал головой и согласился со смотрителем. – А это, показатель. Получается, идет подавление психики, а на другие функции не влияет. Интересных диких привозит Корп. – И он немного с насмешкой обратился к смотрителю. – Ты-то, сам, не забыл, что делать с самкой.

В ответ от смотрителя, он получил неопределенный звук и ощеривание, с демонстраций зубов. Человек еще раз осмотрел меня и задумчиво произнес.

– Мне нужно четыре дикаря. Посообразительней. К следующему разу, подготовь. Я заберу. И этот, пусть будет среди них.

– Самки? – немного презрительно поинтересовался смотритель, и добавил. – У той, которую этот выбрал, не плохие показатели.

– Нет, самок не надо. Когда перестает действовать салхом, они становятся агрессивными. Ты спроси, у этого, чего он сюда приперся?

– Так ты же сам, хотел на него посмотреть, – напомнил смотритель, но тем не менее, глянув на меня, спросил. – Ты что-то хотел сказать?

– Да, господин. Я привез образец руды. Приборы показали повышенное содержание металла.

Человек и смотритель переглянулись и смотритель, жестом, отправил меня обратно. Мне пришлось прождать порядочный отрезок времени, пока у робота заменили кузов контейнером, и смог улететь.

После встречи с непонятным человеком, у меня испортилось настроение и мои мысли постоянно возвращались к непонятному разговору. Сам человек мне не понравился, от него как бы тянуло гнилью, а точнее, плесенью. Откуда у меня появлялись подобные сравнения, я тоже понять не мог и от этого, настроение еще больше ухудшалось.

Около десяти дней я продолжал работать на новой выработке и неожиданно понял, что здесь я не один. После очередного возвращения от терминала, я несколько отклонился в сторону от привычного маршрута, сделав небольшой круг и по большой дуге, зашел на посадку. Приборы отметили наличие еще одного робота, но ближе к вершине выступа и с другой стороны, от места моей работы.

Полученный мною контейнер, и сниженная дневная норма выработки породы, позволяли мне немного пофилонить, и я направился пешком в обход выступа. Второго робота я засек с далека и остановился. На астероиде, среди шахтеров, существовало неписанное правило. Если один робот уже ведет разработку породы на этом месте, то второму шахтеру, рядом, делать нечего. По сути дела, я сейчас сам нарушал эти правила и нарывался на неприятности.

Мой робот застыл на удалении, а замеченный мною робот, продолжал работать. Пока меня соизволят заметить, мне пришлось ждать довольно долго, но меня заметили и подали световой сигнал. Я неспеша приблизился, и увидев кто сидит в кабине…. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Женщину я узнал на расстоянии и постарался помахать средним манипулятором.

Меня тоже узнали и ответили подобным жестом. Ни я, ни она, не пытались связаться по открытой связи и некоторое время, наши роботы стояли друг напротив друга, не шевелясь.

Как объяснить женщине, что я хотел бы с ней встретиться? Я этого не знал. Постаравшись дать ей понять, где я долблю руду, я развернулся и ушел. Время до конца смены тянулось для меня мучительно долго. После наполнения последнего контейнера в эту смену, я взлетел повыше, и сделал круг над выступом. Робота женщины уже не было, и я был вынужден, сбросив контейнер в терминале, возвращаться под купол один.

Женщина ждала меня на входе в ангар. Она делала вид что занята, а я проходя мимо нее, тихо произнес одно слово.