Я поднялся с кровати и откинул край одеяла, максимально открывая простынь. Этому приему меня научил отец, некогда солдат бундесвера. Он никогда не заправлял кровать сразу. Сперва он откидывал одеяло и шел заниматься своими утренними делами. Секрет состоял в том, что, по его словам, в любой постели живут микроорганизмы. Откидывая одеяло, ты сушишь простынь после ночного сна, тем самым лишая их питательной среды. У меня были сложные отношения с отцом, но кое-что я у него подсмотрел и теперь пользуюсь.
На кухне я первым делом включил чайник. Глянул вниз и увидел полное с горкой мусорное ведро. Затем открыл холодильник и оценил перспективы. Перспективы поесть растаяли мгновенно, а вот перспектива шкандыбать в магазин вырисовалась достаточно четко. Получив примерный план действий на ближайшее будущее, я отправился укладывать его в голову в умывальник и туалет. Всегда думается лучше, когда занят чем-то знакомым и монотонным. Например, чисткой зубов.
Я был голоден. Соорудив на кухне кофе и кое-как найдя продуктов на сэндвич, я уселся перед включенным телевизором.
– Доброе утро, дорогие телезрители! В эфире с выпуском новостей Ана Фишер.
Сегодня красавица Ана блистала в синей блузке с глубоким декольте и каким-то кулоном на шее. Белокурые волосы были уложены в высокую прическу, в ушах блестели серьги с синими камешками, а на прекрасном личике было совсем немного макияжа.
– «Космический убийца», приближающийся к Земле на немыслимо гигантской скорости сегодня утром в 05:13 пересек орбиту малой планеты Плутон. К завтрашнему вечеру он приблизится к орбите Нептуна.
Я вспомнил, как однажды отец позвал меня вечером на балкон нашей квартиры. Был закат, и небо было темным чистым бархатным покрывалом. Горел серп луны. Отец указал мне на яркую звезду под луной. Я спросил, что это.
«Это Венера», ответил отец. Тогда я от него узнал про текущее противостояние Луны и Венеры. Мне было десять. И я впервые задумался, насколько мы малы в масштабах Вселенной. А тут по новостям на полном серьезе говорят об орбитах Плутона и Нептуна.
– Как сказал директор московской обсерватории Михаил Новиков, цитата: «Мы с вами становимся свидетелями удивительного события. Как жаль, что это событие станет для всех нас последним». Конец цитаты. К другим новостям.
Да уж, жаль ему. Что тут сказать?
– Неожиданная волна массовых волнений прокатилась по крупным городам мира, – продолжала Фрау Фишер. – Люди собираются в группы по несколько тысяч человек и идут по центральным улицам городов. Никаких требований или лозунгов марш не выдвигает. Однако уже отмечены случаи насилия среди идущих и прохожих, не вовлеченных в акцию. В Праге задержаны около ста человек за массовую драку. Министерство Внутренних Дел еще раз напоминает жителям и гостям Гамбурга и всей Германии о необходимости сохранять спокойствие и соблюдать действующий закон, запрещающий проведение массовых…
Еще не хватало, подумал я. Хотя ожидаемо. Радует, что из нашего города все разъехались. Сейчас, в лучшем случае, треть живет. Однако и этого хватит, чтобы центр разгромить до неузнаваемости.
– О прогнозе погоды нам расскажет Урсула фон Лямке. Моин, Урсула! Что нам ждать от погоды сегодня?
Камера переместилась в другие декорации. На фоне интерактивной карты родной страны стояла еще одна премилая особа. Я видел ее впервые. Высокая, стройная, с каштановыми волосами и очень симпатичная.
– Моин, Ана! А погода в первой половине дня нас не радует. – Урсула начала водить руками по ожившей карте в тех местах, где у Германии север. – В Гамбурге до плюс десяти, пасмурно, возможен мелкий дождь. Во второй половине дня выйдет солнце, температура поднимется до четырнадцати тепла. В Бремене и в Бремерхафене утром холодно…
«Да где же пасмурно? – подумал я. – Они что там в своей студии, в окно не смотрят, что ли?». И я повернул голову к окну. Того солнышка, что старалось продраться через шторы еще полчаса назад, уже не было и в помине. Над Бильштедтом висела черная туча. Вот черт. Как переменчива у нас погода!
Допив кофе, я сполоснул кружку под струей воды, вдохновенно посмотрел на шпиль церкви около минуты, и все-таки заправил кровать. Затем я стал собираться в магазин. Это сейчас я обманул ненадолго организм сэндвичем из хлеба, масла и сыра с петрушкой. Но уже через три часа я буду терять сознание от голода. Я себя знаю.
Выключив телевизор, я обулся и вышел на улицу. Зря зонт не взял. Путь неблизкий, ближайший Лидль аж через пять кварталов. Туча висела неподвижно и выглядела очень устрашающе. Мне придется идти вдоль дороги, потому что есть шанс встретить автобус. Когда-то 29-ый ходил каждые десять минут. Сейчас встретить его в течение дня хотя бы дважды – большая удача.
В этот раз мне не повезло и я дошлепал пешком прямо до магазина. Мне досталась тележка-инвалид – одно колесо никак не хотело крутиться так же, как остальные. Из-за этого ее все время тянуло влево.
Лидль встретил почти пустыми полками. Из овощей – картофель, морковь и чеснок. Из фруктов только яблоки. Слава богу, есть хлеб. Зато конфет, которые вчера сожрал балабол Юрген, ожидаемо уже не было. Пристав к единственной работнице торгового зала, я узнал, что люди врут, и привоз товара вообще-то осуществляется ежедневно. Вот только товара-то особо и нет, производство многих продуктов питания остановилось. Завтра будет еще привоз, приходите завтра, молодой человек, может, вам повезёт.
Итак, в мою тележку попали: два пакета молока, две булки тостового хлеба, какая-то очень подозрительная, евросоюзная колбаса, сетка картошки, арахисовая паста (удивительно, что нашлась), пакет замороженных креветок и бутылка рапсового масла. На пару дней должно хватить. Но очень грустно, если честно.
С такими мыслями я проходил мимо отдела с кормом для животных. Причем этого товара было более чем достаточно. Я невольно засмотрелся на фото довольного кота на упаковке. «Нежная утка в сливочном соусе» гласила надпись. А на соседней: «Кролик в креветочном маринаде». А еще рядом: «Семга без кожи а-ля натюрель».
В голове пронеслась мысль, как же я раньше не догадался? Хотя, знаю, почему. У меня никогда не было домашних животных и я понятия не имел, что они питаются лучше многих своих хозяев. Я взял ассорти из кошачьих кормов. 15 штук с разными вкусами и составами. Затем мой взгляд упал на сухие собачьи корма. Подумав немного, я взял огромную пачку гранулированного корма с говядиной. На мой взгляд, он должен быть солонее, чем другие. Затем я вернулся на соседний ряд и увидел пиво. Положив в тележку спайку бутылок Хольстена по 0,33, я отправился на кассу. Там мой карман полегчал на 84 евро с мелочью. Я распихал покупки по сумкам и поспешил домой. Пачку с собачьим кормом из-за ее размера пришлось тащить под мышкой.
Туча никуда не делась. Более того, когда я проходил мимо перекрестка Рекламштрассе – Бильштедтер Хауптштрассе, пошел дождь. Это был мелкий, осенний, противный дождь. Воду как будто бы просеивали через сито. Дождь мелкими каплями оседал на волосах и куртке. Я старался идти быстрее. Вдобавок поднялся холодный ветер. Он продувал меня насквозь. Не хватало еще заболеть напоследок, подумал я.
И тут прямо передо мной появился пес. В последние пару лет бездомные собаки на улицах Гамбурга – не редкость. Это был молодой кобель. Да и не пес он еще, а щенок. В породах не разбираюсь. Цвет – светло-шоколадный. Щенок уселся прямо посреди дороги и поднял на меня умные карие глаза.
– Привет, малыш, – с небольшим страхом в голосе, но как можно дружелюбнее сказал я. Побаиваюсь собак. Даже маленьких.
– Гав! – звонко ответил мне щенок.
Я попытался его обойти, но он тут же поменял локацию и снова преградил мне путь.
– Что такое? – спросил немного растерявшийся я.
– Гав-гав! – снова пролаял щенок и покосился на пачку собачьего корма у меня под мышкой, с которой глядел какой-то счастливый улыбающийся пес.
– А-а-а! Ты голодный? – догадался я.
– Гав-гав-гав! – надо полагать, подтвердил щенок и попытался привстать на задние лапы.
