Замедлив скорость на посадочной полосе, самолет вырулил на стоянку. После того как смолкли двигатели, пассажиры стали продвигаться по салону в направлении выхода, суетливо вынимая из верхних ящиков ручную кладь.

Стив Каменецкий на мгновенье остановился на трапе и сделал глубокий вдох. Прохладный утренний воздух заполнил легкие. Последний раз он дышал воздухом этих мест, в которых родился и вырос, более двадцати лет тому назад, в день, когда улетал в Соединенные Штаты. Тогда казалось, что он проваливается в неизвестный мир, в другое измерение, в котором нет никакой точки опоры. Он не представлял, как будет там жить и что делать. Но и в этом мире, из которого уезжал, жить становилось невозможно. Утопая в хаосе и непредсказуемости, всё рушилось прямо на глазах.

Перестройка захлебнулась, наступала власть криминала и беззакония. Предприятия закрывались. Люди оставались без работы и без возможности заработать на жизнь себе и своим семьям. Проектный институт, в котором он работал, вскоре тоже прекращал существование. Вот тогда и созрело решение – уехать.  Для него неважно было куда уезжать – главное откуда.

И вот теперь он вновь оказался в родных местах. Стив взглянул на здание аэропорта. За последние двадцать лет оно обветшало и поблекло. Конечно, это не Лос-Анжелес или Нью-Йорк, но всё же могли бы хоть немного привести его в порядок, подумал он.

Спустившись по трапу и пройдя паспортный контроль, Стив отправился получать свой чемодан. За последние годы ему приходилось бывать во многих аэропортах мира. Залы для выдачи багажа там были огромных размеров. Здесь же выдача происходила в небольшой комнате, в которой за столом сидели два таможенника. Во времена его молодости это был внутренний аэропорт страны и никакой таможенной службы тут не существовало. Сюда не прилетали огромные лайнеры, а для небольшого количества пассажиров, этого аэропорта вполне хватало. Теперь же, после распада Союза, отсюда улетали самолеты во многие города мира, и на тех же площадях умудрились разместить еще и таможенную службу. Проверив багаж Стива, и не обнаружив ничего запрещенного, таможня дала «добро». Подхватив чемодан, он покатил его к выходу из здания.

Выйдя наружу, Стив остановился. Ярко светило солнце. Он прищурился и надел солнцезащитные очки. Теплый ветерок наступающего дня, лишь недавно начавшейся осени, ласкал лицо, а воздух был прохладен и чист. Стив вдыхал его полной грудью и не мог надышаться. Вот тебе и «дым отечества» мелькнула мысль, и он улыбнулся.

Вокруг небольшой площадки перед зданием шелестели листвой могучие тополя и клены. А, казалось бы, недавно, это были молодые деревца, подумал Стив. Как быстро летит время!

Невдалеке виднелась стоянка такси и он направился к ней. Асфальт на тротуаре во многих местах потрескался и был в ухабах и рытвинах, на которых чемодан постоянно подпрыгивал и пританцовывал.

– Стас! – за его спиной, неуверенным тоном, позвал кого-то женский голос.

Вытаскивая чемодан из очередной рытвины на асфальте, Стив не обратил на это никакого внимания.

– Стасик! Каменецкий! – громче и увереннее позвал тот же голос.

И тут Стив внезапно понял, что зовут его. За долгие годы, прожитые в Америке, он уже давно привык к своему новому имени – Стив. И то, что в детстве и юности его звали Стасиком, Станиславом, Стасом, постепенно забылось, ушло, растаяло в тумане времени.

Он оглянулся. В нескольких шагах от него стояла русоволосая привлекательная женщина лет сорока пяти и пристально всматривалась в него пытливыми голубыми глазами. Брючный деловой костюм подчеркивал стройность её фигуры.

– Вы это мне? – он ткнул себя в грудь.

– Ты же Стас Каменецкий? Значит тебе.

Он попытался припомнить тех девушек, с которыми когда-то был знаком в этом городе, но эта женщина не походила ни на одну из них. Определенно, её он видел в первый раз.

– Мы разве знакомы?

– Когда-то были знакомы. Но вряд ли ты меня можешь узнать. А вот тебя узнать довольно легко. Ты почти не изменился.

– Это можно расценивать как комплимент? – он улыбнулся. – Обычно комплименты говорят женщинам. Но спасибо. И всё же – откуда вы меня знаете?

– А ты своих одноклассников еще помнишь?

– Разве мы учились в одном классе? Мне кажется вы выглядите моложе меня.

– Ну вот! Ответный комплимент не заставил себя ждать, – женщина улыбнулась, и он невольно отметил её очаровательную улыбку. – Нет. В одном классе мы не учились.

– Ну и…? – он вопрошающе посмотрел на нее.

– Ладно, – всё еще улыбаясь, сказала она. – Не буду тебя томить. Свою одноклассницу Олю Муравьеву помнишь?

– Да. Я помню почти всех своих одноклассников.

– А её младшую сестру Наташу, тоже помнишь?

– Помню, что у нее была маленькая сестренка. Кажется, лет на семь младше нас. Тоже училась в нашей школе.

– И вот она, я, – рассмеялась женщина. – Конечно, ты меня не смог узнать. Я только в третьем классе училась, а вы уже школу заканчивали и считали нас малышней, которая под ногами путается.

– Да. Вот так сюрприз! Только прилетел и сразу такая неожиданная встреча.

–Теперь, наконец, может начнешь говорить мне «ты»? – предложила Наташа. – А то как-то неудобно получается.

– Согласен. А вы… ты что здесь делаешь? Прилетела, улетаешь?

– Ни то, ни другое. Провожала сына. Он улетел в отпуск. А ты, я слышала, уехал из страны.

– Да, уехал. Живу в Штатах.

– Давно уехал?

– Вот уже двадцать лет прошло.

– Ого! А к нам каким ветром?

– Транзитным, – рассмеялся Стас.

– Это как? – не поняла она.

– Вообще-то я лечу в Будапешт. Но раз уж перелетел океан, то решил воспользоваться случаем и проведать родные места. А отсюда на самолете до Будапешта не так уж и далеко.

– И что в городе будешь делать? Есть какие-то планы?

– Особых планов нет. Похожу по знакомым улицам. Да и старых друзей хотелось бы повидать.

– А куда ты сейчас? Где остановишься? У друзей?

– Нет. Не хочу никого стеснять. Да и не предупреждал никого. Заказал гостиницу на набережной.

– Я здесь с машиной. Хочешь, подвезу, – предложила Наташа.

– Спасибо, не откажусь. Если тебя, конечно, не затруднит.

– Не затруднит, – рассмеялась она. – В ваших Америках все такие вежливые? Или только ты?

– В наших Америках вежливые не все, как и у вас. А у меня это осталось еще от советского воспитания. Теперь поздно переучиваться.

– Тогда пошли к машине.

Они направились к парковке, и подошли к черному Nissan Qashqai. Наташа достала из сумочки пульт и нажала кнопку.

– Клади чемодан.

– Крутая тачка, – одобрительно кивнул Стас, укладывая чемодан в багажник.

– Нравится? Тогда садись, поедем.

Он уселся на сиденье, положил солнцезащитные очки на переднюю панель и хотел пристегнуть ремень. Наташа заметила его движение.

– У нас это не обязательно, – предупредила она. – Да у тебя и не получиться. Там уже стоит заглушка.

– Разве за это не штрафуют?

– По теории да. Но полиция за этим не следит. Вот никто и не соблюдает.

– Страна чудес, – покачал головой Стас. – А зачем тебе в городе кроссовер? Ведь везде асфальт.

– Ты еще не видел наших дорог. Вот поедем, узнаешь, зачем в городе нужна такая машина, – Наташа плавно нажала на педаль газа, и машина медленно выкатилась со стоянки.

– Надолго к нам? – поинтересовалась она.

– Дня на четыре.

– А что так мало?

– Больше не получится. Мне через пять дней нужно быть в Будапеште.

– И что ты там забыл?

– Это по работе.

– А что за работа у тебя?

– Занимаюсь системами автоматического управления.

– А здесь ты чем занимался?

– Тоже автоматикой.

– Ты что-то заканчивал?

– Да. Окончил наш Политех. И еще несколько лет успел поработать, пока всё не начало разваливаться.