После этого все пошло на планете кувырком. Слишком много накопили друг к другу претензий элиты разных стран и союзов. И избежать этого нельзя. Не зависимо друг от друга десятки научных коллективов создали эту технологию. Магия давала в руки людям слишком богатый инструментарий для исследования мироздания. А это открытие лежало буквально на поверхности.

– Ты голодный? – Настя прервала мои мысли и, бочком, протиснулась в палату, в руках держа набитый едой доверху поднос.

– Ого, – я привстал на койке и втянул воздух ноздрями. – Умираю, как хочу есть. Спасибо, красавица, что не дала пропасть добру молодцу.

Настя улыбнулась на мою шутку и устроила разнос на удобном столике рядом с кроватью.

– Налетай уж, добрый молодец, – как-то совсем по-новому мне улыбнулась белокурая девчонка, в которой я сейчас с трудом узнавал грозную волшебницу и мать моих детей. Всегда суровую и требовательную к себе и окружающим. Или ведьму по классификации всеевропейского ордена крестоносцев. К женщинам с даром у них появилось сугубо прикладное отношение. Что-то вроде ходячего биоинкубатора для выращивания новых воинов и магов. И секс-станка. Откуда взялось такая перемена в мировоззрении нескольких сотен миллионов человек – бог его знает. Или перекрестившиеся исламисты внесли в христианство отдельные порядки шариата или еще что-то, но факт. Они люто ненавидели наших волшебниц. Особенно если те ни в чем не уступали по силе сильнейшим из их ордена.

В Европе после мусульманского бунта конца двадцатых вообще стало очень туго с толерантностью и демократией. У них воцарился самый жесткий вид религиозного деспотизма во главе с Орденом крестоносцев. Не знаю откуда, но Ватикан очень многое знал о магии и смог быстро развить будущих воинов и магистров своего военизированного крыла. Они, как и мы стали готовится к будущему Апокалипсису задолго до его начала. А потому быстро набрали силу. И соответственно стали диктовать обывателям все, что они считали нужным.

Так под разные мысли о пока еще не произошедшем грядущем я, захлебываясь от голода, наворачивал вкуснейший борщ на курице, закусывая поджаристым пирожком с картошкой. Настя сидела напротив, уперев руку в щеку, и смотрела на меня очень внимательно. Изучая так, будто увидела впервые.

– Что? – Прошамкал я с набитым ртом.

– Ничего, – девушка улыбнулась мне, – просто сегодня очень за тебя испугалась, когда увидела всего в крови. На миг показалось, что ты умираешь. Даже и не подозревала, насколько ты мне не безразличен.

Я улыбнулся и промолчал в ответ. А что тут еще добавить. Ценить кого-то, по настоящему, начинаешь только когда теряешь. Ох, и права девонька своей глубинной женской мудростью. Всегда поражался этой их черте – они могут быть абсолютно глупыми и необразованными и в то же время мудрыми в житейских вопросах. В отличие от мужиков. Гениями из гениев легко крутили, как хотели, девушки. А те только наивно хлопали глазами, не понимая, почему в данный момент поступили так, а не эдак.

–И, Владимир, – Настя стала до предела серьезной и, у меня от неприятных предчувствий, засосало под ложечкой. Ее вопрос, чувствую, мне не понравится. – Что ты сделал с теми парнями?

Кхм, я закашлялся от неожиданности, подавившись кусочком не прожеванного пирожка. Настя подскочила и от души хлопнула по моей спине. Я выплюнул попавший не в то горло кусочек и утер выступившие от кашля слезы. С трудом отдышался и посмотрел на девчонку, а эта, зараза, заржала. Натурально, как молоденькая игривая кобылка, флиртующая с понравившимся ей жеребцом.

– Настя, – я покачал головой, глянув на довольную девчонку, – так и убить можно.

– Разговоры еще никого не убивали, – фыркнула веселящаяся Настя.

– Ошибаешься, – в моей памяти промелькнули многие лица, – Слово убило больше людей, чем атомная бомба. Уж поверь мне в этом.

Девушка резко посерьезнела и снова вопросительно уставилась на меня, давай понять, что без ответа она не уйдет.

– Я видела, – через несколько мгновений сказала она, не дождавшись от меня ответа.

– Что именно? – Я не собирался отказываться от ужина и не повел и ухом на детскую Настину разводку.

– Не знаю точно, – она опустила глаза и задумалась, собираясь с мыслями. – Я сразу побежала за братом. Но чувство ужаса и странный голос точно помню.

– Настенька, – я отложил на секунду ложку и посмотрел в синие, словно летнее небо, глаза, – Я обещаю, что придет время, и мы обо всем подробно поговорим. Пока мне нечем доказать свои слова. Уж слишком все фантастично с позиции сегодняшнего дня. Ты меня можешь просто посчитать насквозь больным психом и не сделать то, что нужно. Понимаешь? Кое-что менять мне очень страшно. Там в будущем были очень счастливые для нас обоих моменты. Я не хочу ничего испортить.

– Ладно, – через силу Настя уняла свое рвущееся любопытство. – Ответь только на один вопрос: кто мы с тобой там в будущем?

Я улыбнулся. Почему-то нисколько не сомневался в этом вопросе.

– Все очень просто. – Протянул руку и нежно коснулся пальцами внутренней части руки девушки. – Мы женаты и нас есть сын и две красавицы дочки – близняшки.

На удивление девушка даже не особо удивилась. Мне показалась, что она ждала именно этого ответа. Внезапно, наклонившись, она неумело меня поцеловала в краешек губ, и сама, смутившись от своей смелости, вскочила на ноги.

Что-то пробормотав, покрасневшая до корней волос Настя, выскочила в коридор.

Я даже головой покачал, про себя удивляясь и вспоминая свою жесткую, решительную жену. Если бы кто-то там, в будущем, увидел краснеющую и стеснительную Настю просто бы не поверил своим глазам. Ее называли там, в будущем, Проклятой Ведьмой. Палачом народа. После того как она жестко зачищала распоясавшиеся банды во главе с главарями, получившими толику магии. И сожгла дотла Вашингтон из-за 8 тысяч вампиров, начавших массовое обращение людей в упырей. Что-то вроде элитного зомби-бойца. Только живого. А затем вырезала всех людей вырвавшихся из-за оцепления международных сил, чтобы избежать распространения опасности. Не помогло, к сожалению. На следующий день вампиры нанесли по нам удар. И мы поняли, что в городе столкнулись только с их слабейшими представителями. С настоящими Атлантами пришлось договариваться. Очень могущественные твари оказались.

Но ее ненавидели и боялись все жители Западных стран. Их пресса постаралась слепить из нее врага номер два всего цивилизованного мира. Первый номер, правда, получил я.

Да уж парочка получилась из нас колоритная. Нашей семьей пугали солдат и магов всей западной коалиции, изрядно сократившейся после того как взяли власть в Америке кровососы и провозгласили возрождение Атлантиды.

Да уж, факт. Грядущее нам предстояло занимательное, с какой стороны не посмотри. Страшное до одури, практически воплощение чьих-нибудь кошмаров, но скучно не будет – это точно.

Так постепенно под разные мысли я и уснул, вскакивая, правда, несколько раз за ночь. Сознание приживлялось с некоторой сложностью, но утром я проснулся цельным человеком. Не было флешбеков эмоций от подросткового тела, кипящего эмоциями. Я снова почувствовал себя тем самым Владимиром Громовым, который внушал почти священный ужас 12-ти тысячелетним кровососам новорожденной Атлантиды.

– Ну как тут у нас больной? – В палату зашла медсестра застав меня уже полностью одетым. – Ты чего вскочил? Давай обратно в койку.

– У меня сегодня важное дело есть. – Я не собирался отвлекаться на глупости в виде пары синяков.

– Это уже я буду решать, – возмутилась работница змеи и чаши.

– Нет, – я не собирался спорить, поэтому просто, опираясь на трость, вышел из комнаты, оставив Зинаиду Ивановну возмущенно хлопать глазами на закрытую дверь.

Столовая меня встретила гробовым молчанием. Все воспитанники переглядывались между собой и украдкой бросали взгляды на меня. Я уже говорил, что развлечений в детдоме мало. Я же благодаря вчерашним событиям стал местной звездой номер один. Пока, конечно, не найдётся новый повод, посвежее.