— ЮЛИЯ⁈ С НИМ⁈ КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?!!

— Неизвестно, кто — внешность скрыта под вуалью.

— А нимб чей?

— Да тоже неизвестно! — собеседник досадует. — Там гвардейца, что на посту стоял, Ржевский при всём народе отпинал за то, что тот его в лицо не узнал.

— Ух ты.

— У них даже до дуэли дошло, причём на стрелялках.

— С Ржевским⁈ Ох.

— Именно. Парень-гвардеец перетрухал, начальник его перетрухал, думали — не жилец. Не до Родины им в тот момент было.

— Понятное дело.

— В общем, никто из них в тот Нимб всматриваться не стал. Но вроде одета была не по-нашему.

— Это как?

— Как будто на магометанский манер, но неточно: и описания одежды разнятся, и специалистов по Заливу у меня нет, чтобы свериться.

— Ну да. В их посольство не пойдёшь уточнять. Что думаешь? Ты же у нас внутренняя разведка.

— Думаю взять Ржевского на какое-то время под арест, а у нас в подвалах уже поспрашивать.

— Незаконно же⁈

— Плевать. Надо понять, что мог наболтать Растопчин — не просто же так его исполнили.

— Думаешь, Ржевский?

— Не знаю. Вряд ли, конечно — зачем оно ему надо. Но чувствую, он точно что-то знает.

* * *

Своих нахожу там, где договаривались. Правда, Демидова Наджиб почему-то на руки охране не сдала — промышленник сидит между японками и княжнами Барсуковыми и с отфонарным видом пьёт сок через трубочку.

— Мадина, а в нашем городе городе безопасность В ПРИНЦИПЕ есть? — сажусь на свободный стул, говорю на языке Залива.

Чёрт с ними, с нестыковками. Я понимаю, что она понимает, что я понимаю, что она устройство моего государства знает лучше меня.

Так зачем огород городить? Люди мы не чужие, проще в лоб.

— Как функция или как структура? — уточняет Наджиб.

— Как структура. Про функции ты всё и сама на допросе слышала, нет их больше в этом городе…

— Даже в стране вашей Безопасности как структуры нет, не то что здесь, в Соте, — она ведёт рукой вокруг. — Функции частично исполняются другими конторами.

— Какими?

— Той же внутренней разведкой Воронцова. Частично — полицией.

— Не вариант. — Задумываюсь ещё сильнее.

Неужели нет никакой возможности оперативную информацию, полученную от Растопчина, реализовать законным путём?

— Такой безопасности, чтоб отловить то, о чём ты думаешь, нету. — Она пронзительно смотрит на меня, затем начинает объяснять. — Полиция, для начала, не имеет права ничего делать ни вам, первородным, ни князьям, ни графам, ни членам августейшей семьи. Продолжать дальше?

— Не надо.

Я уже понял, что за дочерью Демидова к соседям придётся идти лично. Единственное, перед этим надо на нелегал перейти.

Из этого положения, кстати, и орудующие в городе группы вычислять будет проще, есть у меня кое-какие старые наработки.

Если в городе (и стране) нет безопасности — значит, нет и контрразведки. Структура Воронцова не в счёт, эти меня в жизни не поймают.

Встаю из-за стола.

— Куда собрался⁈ — Возмущённо интересуется Наджиб.

— Одежду купить, — веду рукой от груди до колен. — Сама видишь, хоть в пожарном костюме по городу ходи.

Японские сёстры начинают весело смеяться.

А кстати…

— Юки, не поможешь ли ты мне выбрать следующий комплект одежды?

Ну а чё, все люди взрослые. Работы сейчас столько навалится (по старому профилю), что вообще неизвестно, когда в следующий раз оттянуться выйдет.

— Только не *****! — беззастенчиво при всех позорит меня кузина партнёрши по бизнесу и соседки по участку.

Правда, из-за стола поднимается.

Охота провалиться сквозь землю. Чёрт, ну зачем же она вслух… здесь только себя пожалеть.

Позору на ровном месте сколько.

Она-то говорит по-японски, но, во-первых, Асато и Шу тоже чудесно на этом языке говорят. А Мадина из головы её читает быстрее, чем слова с языка слетают.

Б**. Охота материться. Немая сцена.

Ничего не понял Демидов, но о нём и разговора нет.

А вот взгляды Наташи и Вики Барсуковых мне очень активно не нравятся. Не понял, а они когда по-японски выучились⁈ Господи, свят-свят, только не это.

По спине стекает предательская струйка холодного пота.

— Да вы, Ржевский, ого-го какой затейник, — глумливо ухмыляется Наджиб, говоря хотя и с акцентом, но на вполне узнаваемом нихонго.

Тьху ты. Ей же даже в голове читать не надо, она и так этот язык учить начала. А с её скоростью запоминания информации…

— И трахаться в кабинке я тоже не буду! — никак не унимается Юки. — Хотя бы в отель позови! Хам! Если двух монет в час нет, я сама заплачу!

Ой. Кажется, за одеждой пора не идти, а бежать: сёстры Барсуковы уж не знаю каким образом, но точно поняли. Что-то.

— Мы тоже вас проводим, — решительно говорит по-русски рыжая.

— Я вчетвером не буду! — Юки переходит на русский.

Б**. Зачем? Мысленно впечатываю ладонь в лицо.

— Я на такое не подписывалась! — а кузина Шу всё не унимается. — Ещё я баб в примерочной не удовлетворяла!

Ой. Теперь точно быстро-быстро ускоряться.

Глава 24

— Стой! Куда разогнался⁈ — рыжая с необычной для девчонки силой дёргает меня за руку, буквально занося обратно на стул.

Чёрт, неловко-то как. Вырваться, конечно, можно, но для этого придётся расовый бонус на силу применять. Некрасиво получится, очень жёстко со стороны смотреться будет. Ещё и против девушки.

Что же делать, что же делать. Хороших решений в упор не просматривается.

— Разогнался куда? — с обманчивым спокойствием повторяет её сестра, стремительно пересаживаясь на соседнее место и запирая меня за столом.

Ох. Вот это да, вот это поворот. Застала врасплох — не ожидал.

Неприятно и неожиданно. Теперь, чтобы быстро выйти, только вместе со стулом спиной вперёд падать. Потом кувырком назад в перекат уходить, но там другие столы стоят. Как бы в них не влететь даже на малой амплитуде, центр тяжести-то по-любому гулять будет.

Ещё штаны прогорели до дыр, трусы под ними пузырятся. Смотреться в целом будет несколько некуртуазно.

Чёрт, что же делать.

На каком же этапе что-то пошло не так? Где я просчитался? Когда?

Вроде и смешная проблема, а почему-то здорово не по себе.

— Что у вас с ним было? — хмуро спрашивает сисястая (блондинка) у Юки.

— Тебе зачем? — ощетинивается японка.

— Ну, ты вся такая возмущённая заявляешь, что ничего подобного мне делать не будешь. Могу знать, о чём не должна тебя просить? — молниеносно выплетает коварный узор словесных кружев вероломная Наталья.

Вот же!.. Как только смогла так быстро придумать! И ведь не менталистка, чтобы со скоростью звука соображать!

— Когда в прошлый раз его одежду перед покупкой мерили, ему скорая сексуальная помощь была нужна, — действительно начинает пояснять японка.

Зачем⁈ Не сдерживаясь больше, впечатываю ладонь в лицо, не будучи в силах скрыть крайнюю степень собственной досады по поводу происходящего.

Сгорел сарай, гори и домик. Хуже уже не будет. Наверное.

— ЧТО-О-О?!! — Наталья подпрыгивает вместе со стулом.

Упс, и Виктория тоже. Вот это да, вот это поворот.

Что же делать, что же делать. Рот никому из них не заткнёшь, а выпытывать такие деликатные подробности (не подлежащие разглашению!) — всё равно что прямо вторгаться в мою личную жизнь.

Интересно, а есть здесь в конституции защита личной жизни⁈ Чем гарантирована, какими инструментами и правами⁈

Спросить Наджиб, что ли⁈ Она всегда по законодательству в курсе!

Стремительно поворачиваюсь в её сторону — и упираюсь в поднятую ладонь, она с кем-то разговаривает по бесшумке. Машет мне, чтобы не мешал, разговор де серьёзный.

Чёрт, ну как так. Хоть плачь, как маленький. Какое роковое стечение обстоятельств, только вздохнуть и себя пожалеть.

С юмором у соотечественниц после услышанного становится туго, как и с великодушием. А также с отстранённым философским взглядом на вещи, которым мне последнее время всё больше и больше нравится Наджиб.