Её возражения застряли в горле. Фрейя всё ещё мотала головой, отрицая услышанное, но не могла сказать ни слова в свою защиту.
Осенняя Воровка вытянула мохнатый указательный палец.
— Портреты в этом коридоре говорят только правду. Взгляни на всех этих Королей Гоблинов, Фрейя, и увидишь, что ты ищешь на самом деле.
Она посмотрела на портрет, у которого они остановились, и вздрогнула, потому что на нём был изображён хорошо знакомый ей Король Гоблинов. Он смотрел на неё с кривой ухмылкой. Он был настолько реалистичным, что, казалось, вот-вот сойдёт с полотна. Фрейя узнала его мерцающую лунную кожу и звёздные глаза. В его взгляде было такое могущество, что у художника, должно быть, ушло несколько часов, чтобы довести каждую деталь этих глаз до совершенства.
И тут она увидела кое-что, что не вписывалось в картину. Нахмурившись, она подошла ближе и поняла, что там есть ещё один портрет. Прямо за ним была картина — такая же, как та, на которую она сейчас смотрела.
Что там было на первом портрете? Металлическая шкатулка, серебряная, узорчатая.
Фрейя вновь потянулась к карману и коснулась флакона, который тоже был уже не в лучшем состоянии и, возможно, когда-то был не таким маленьким.
На втором портрете она разглядела стеклянную сферу со стебельком внутри. Передвинув пальцы, она нащупала зелье с плавающей внутри лавандой.
Сделав глубокий вдох, она вновь взглянула на картину перед собой.
— Это не символы дворов, верно? — прошептала она. — Это символы правителей.
— Почти. Это символы того, кем мы становимся, занимая трон, и, возможно, того, чего мы больше всего желаем, — Осенняя Воровка прислонилась плечом к деревянной рейке. — Весна всегда бежит от ответственности, поэтому её правители ищут то, что помогает заснуть: пыльцу, пудру, парфюм. Лету важнее всего удобство, поэтому у Летних Лордов и Леди всегда есть зелья. Осень желает лишь одного: выяснить, чего хотят другие. Все дары были получены много лет назад от Королей Гоблинов.
Тёмные глаза Воровки распахнулись вновь, вспыхнув страстью к знаниям. Фрейе внезапно показалось, что Воровка, будь у неё возможность, вскрыла бы грудную клетку гостьи, чтобы внимательно изучить каждую деталь её тела на предмет подсказок.
— Так вот почему он с таким азартом наблюдает за каждым моим шагом, — ответила она. — Всем правителям Осеннего Двора свойственно любопытство, верно?
— Да. И Король Гоблинов всё ещё остаётся частью этого Двора. По крайней мере, душой. Хотя сейчас здесь правлю я, он родом из этого места и когда-нибудь сюда вернётся. Король отвечает не просто за один какой-то двор, у него много обязанностей, — Воровка указала на картину. — Так чего же ты хочешь?
— Не понимаю, о чём Вы.
— Взгляни на картину ещё раз, Фрейя из Вулвича. Скажи мне, что ты видишь, — что-то в поведении Воровки изменилось. Её поза стала агрессивнее. Фрейя нервно сглотнула и всмотрелась в полотно внимательнее.
Изображение дрогнуло прямо у неё на глазах. Исказилось, преобразилось, изменилось. Фрейя нахмурилась.
— Что ты видишь?
Себя. Стоящую рядом с Королём Гоблинов в синем, как море, платье. на голове лежит маленький изящный венец, который выглядит так, будто тысячу звёзд прицепили к серебряному ободку. Но это не то, чего она хочет. Фрейя отказывалась в это верить.
— Нет, — произнесла она. — Мне нужно найти сестру.
— Что ты видишь?
Если портрет — и есть сущность этого Двора, пускай. Фрейя потянулась и дёрнула его из рамы. Полотно порвалось с жутким звуком, эхом разнёсшимся по коридору. Все картины разом зашевелились. Их обитатели стучали кулаками по рамам и разъярённо кричали, мол, как она посмела снимать короля с его законного места на стене.
Фрейя бросилась бежать обратно туда, откуда они пришли, попутно сворачивая портрет в рулон.
Голос Осенней Воровки следовал за ней:
— Ты можешь бежать сколько хочешь, Фрейя! Но Король Гоблинов всегда тебя найдёт!
Глава двадцать пятая
Портрет ошибся. Возможно, магия хотела показать Фрейе её возможное будущее, но не её сокровенные желания. Никак нет. Магия не может забраться в её голову и понять, чего она хочет, раньше, чем сама Фрейя.
Девушка выбежала на деревянный мост и схватилась за переплетённые перила.
Почему она увидела на картине себя? Что это могло значить, если не то, о чём она мечтала…
Нет. Это направление мыслей нужно сразу пресечь. Она не даст гоблинам залезть ещё глубже в её подсознание. Она не выбирала себе такую жизнь и не мечтала о ней. Пускай рассказывают о всевозможных чудесах сколько хотят, она всё равно останется при своём: ей нужно забрать сестру обратно домой.
Гоблины просто пудрят ей мозги. Вот и всё.
Сквозь ветер донёсся голос. Он был настолько прекрасным и спокойным, что ей захотелось обернуться. Запах свежеиспечённого яблочного пирога ударил ей в нос, и она поняла, что надо бежать.
Но не стала.
Король Гоблинов стоял позади неё, посреди этого тёплого деревянного коридора с портретами королей — его предшественников. Королей, все из которых были гоблинами и лучшими в своём роде.
— Теперь ты увидела правду, — сказал он. Серебро его глаз потемнело. Его брови были нахмурены, словно он боялся услышать её следующие слова. — Что думаешь?
— Что за правду я увидела? — Её рука невольно взметнулась и покачивалась в воздухе, точно умирающая птица в полёте. — Это коридор Королей Гоблинов. Я понимаю, что во всех этих вещах, которые ты сказал мне собрать, есть что-то особенное, но у меня нет ни малейшей догадки, что ты собираешься с ними делать. Это всё не имеет смысла. Никакого!
— У тебя ещё не сложилась цельная картинка, но это нормально. Я искренне верю, что ты всё поймёшь, когда придёт время. — Он сделал шаг навстречу. Бархат его костюма повторял движения мышц, подчёркивая его сильное тело и неестественное сияние кожи. — Ты куда умнее других, Фрейя. Тебе нужно только приложить чуть больше усилий.
— Чуть больше усилий? Да я уже не первую неделю выкладываюсь по полной, чтобы вернуть сестру, а ты говоришь мне постараться получше? — Её лицо вспыхнуло от злости, кровь застучала в висках. — Ты послал меня на невозможную миссию. Я хочу вернуть сестру, Король Гоблинов. Сейчас же!
— Мы заключили сделку, и я не отдам тебе сестру, пока ты не выполнишь свою часть.
Он шагнул ещё ближе.
Мерцающий вихрь в его глазах становился диким и неукротимым. Это было так красиво, так захватывающе, что она едва не потерялась в его взгляде. Но не в этот раз. Фрейя уже выучила все эти фокусы фейри. И знала, чёрт побери, как держать себя в руках.
— Прекрати, — рыкнула она. — Мне осталось раздобыть лишь одну вещь, и тогда я заберу свою сестру и мы вместе покинем это проклятое место.
— Уверена? — он наклонил голову вбок, тёмный водопад его волос упал на плечо. — Я так понимаю, тебе ещё никто не рассказал про Зимний Двор?
Она почувствовала холодок, пробежавший по позвоночнику.
— Нет.
Король Гоблинов подошёл так близко, что его грудь едва не касалась её. Он поднял когтистую руку и пропустил эти смертоносные пальцы сквозь её волосы. Кончики длинных локонов спутались вокруг них подобно паутине.
Его губы прижались к её уху, и он хрипло прошептал:
— Бедняжка Фрейя. Последняя часть игры — самая сложная.
Ахнув от удивления и жара, она отпрянула от него.
Он смотрел на свои пальцы. Несколько тёмных волосков остались в его хватке.
— В Зимнем Дворе, знаешь ли, нет живых. Уже давно. Удачи в поисках кого-то, кто сможет тебе там помочь.
Он растворился в воздухе, оставляя её гадать, а был ли он здесь на самом деле. Осенняя Воровка столь уверенно говорила, что он не сможет просто так проникнуть в Осенний Двор, но вот он появился и исчез.
Кровь вскипела в ней. Она побежала через мост и дальше в ярко-оранжевый лес, будто охваченный пожаром. Почему все, кто попадался ей на пути в этом мире, пытались подчинить её? У каждого было своё представление о том, что она должна делать.
