Но вокруг стало пусто и страшно. Рядом оставался только тот высокий мужчина, которому помог странник, да коза смотрела огромными чёрными бусинами, не зная, плакать или радоваться.

– Спасибо вам, – поклонился мужчина. – Вы просто не представляете! Этот урод заявил, что моя коза принадлежит ему, раз поела его сено!

Удивительно, но странник что-то почувствовал. Только что именно, он не мог сказать. Происходящее вызывало неприятие.

– Твоя коза съела его сено? – переспросил странник.

– Ну да, – сказал мужчина, напрягшись. – Но совсем чуть-чуть…

Страннику всё стало понятно. Он вынес вердикт:

– Значит, и ты злодей.

Он вновь достал чёрный меч. Верёвка выпала из рук жертвы, глаза расширились.

– О Всевышний… – пробормотал мужчина.

Меч перерубил ему шею: странник убил очередного злодея.

Вокруг не осталось ни одного человека. Два трупа лежали в нескольких шагах друг от друга, разделив несчастье. Трава была заляпана кровью. Осиротевшая коза заблеяла и попрыгала вдаль. Странник спрятал чёрный меч в ножны. Дело сделано, всё идёт как надо.

«Он сказал ”Всевышний”… – подумал странник. – Так меня ещё никто не называл».

***

Посреди небольшой горной деревни лежали камни. Они явно были украшением: слишком гармонично установлены и подобраны по размеру. Странник смотрел на них, но не чувствовал восхищения, поэтому присел на средний по величине и порылся в заплечной сумке, ища тряпку и точило.

Стояли сумерки. В небе всё ярче светился полумесяц, такой похожий на рога чёрта или сегодняшней козы. В воздухе рассеялась прохлада.

Странник протёр чёрный меч от крови и начал точить его. Свежий воздух разодрался лязгом, и жители поспешили закрыть ставни на окнах. Стало ещё темнее.

Странник подумал: «Это они, наверное, боятся Зла». Хотя сам не знал, что значит бояться. Он ведь не чувствовал. Ничего и никогда.

Удивительно, но, несмотря на жуткий лязг, кое-кто всё же ходил по улицам. Это была девушка. Дыша лёгкостью, она передвигалась вприпрыжку, странно улыбалась и что-то напевала. Какая-то ненормальная: надела платье задом наперёд.

Она остановилась напротив странника и перекатилась с пятки на носок и обратно.

– Ты выглядишь страшно, – радостно сказала она. – Все говорят, сегодня ночью лучше не выходить из дома.

Странник медленно поднял взгляд. Раньше к нему никто так просто не подходил.

– Ничего страшного, мне не нужна благодарность, – ответил он, хотя никто и не благодарил его. – Я делаю своё дело. Зачем ты вышла из дому, раз тебе не велят?

– Я люблю ходить по ночам, и сегодня это особенно интересно. Ты ведь не похож на человека. Почему выглядишь так?

Странник отложил меч. Он не чувствовал горечи.

– Потому что я отличаюсь от вас.

– А, понятно…

Девушка задумчиво походила взад-вперёд.

– Как тебя зовут? – полюбопытствовала она.

Странник напрягся: ему давали разные имена. А среди этих лачуг его называли… Точно…

– Здесь меня зовут Всевышний, – сказал он.

– Странная фамилия. Или это прозвище?

Ответом было молчание. Лицо девушки стало серьёзным. Она сказала:

– Знаешь, те двое, они правда были людьми не очень хорошими.

Странник что-то почувствовал: его состояние изменилось, но как – непонятно. В голову пришла мысль:

«Она – человек, пожалуй».

Девушка продолжала:

– Но, мне кажется, достаточно было их напугать… пригрозить, что ли…

Странник опустил глаза, взял меч и продолжил его затачивать.

– Горбатого могила исправит, – сказал он. – Они ведь тебя обижали?

– Нет. Здесь не любят меня, но не обижают. Меня нельзя обижать, – девушка хитро улыбнулась, – потому что я сглажу.

– Как?

– Это получается против моей воли. Вот просто так. Недавно парень залез в баню и всем растрепал, на каком месте у меня родинка. Так он упал со стремянки и сломал ногу. А бабушка меня назвала бездельницей. И у неё через час прихватило сердце. Я колдунья! Поэтому люди меня опасаются. А это что?

Девушка протянула руку, коснулась рукояти висящего на поясе странника кинжала и достала его из чехла.

– Ого, – благоговейно произнесла она. – Он белый. Ты сейчас и его будешь затачивать?

Странник отмахнулся:

– Его нельзя затачивать.

Девушка поднесла руку к острию… Но резкий крик оборвал её:

– Осторожно!

Застыли испуганные глаза. Странник выхватил кинжал из руки девушки и воскликнул:

– На лезвии – яд!

Всё произошло быстро. Она ничего не успела понять.

– Я не виновата… Я не знала… – начала оправдываться девушка. – О боже! У тебя рана!

Действительно, странник схватил кинжал за лезвие, пытаясь не допустить её идиотской гибели. Теперь на руке зиял порез.

– Яд! – закричала девушка. – Там же яд!

Она не могла сразу разрыдаться, потому что была в сильном шоке. Только смотрела на руку мужчины огромными глазами и прижимала ладони ко рту. Затем она издала странный звук. Кажется, сейчас начнётся истерика.

Странник взял меч и спокойно продолжил его затачивать.

– На меня яд не действует, – сказал он.

Стояла тишина, лишь где-то вдалеке мучилась бессонницей ворона – зловеще каркала. Девушка медленно приходила в себя. Она в последний раз всхлипнула и спросила жалобно:

– Тебе больно?

Странник ответил:

– Я ничего не чувствую.

Девушка недоверчиво покосилась на него.

– Как? Совсем ничего?!

– Ничего и никогда.

– Ты не чувствуешь боль?

– Нет. Не умею.

Странник сомневался, что сказал правду. «Ты можешь чувствовать боль. Сердцем», – таковы были последние слова матери. Но как проверить её догадку? Настолько глубоко его никто не ранил.

Девушка подсела поближе с некоторой осторожностью.

– Ты действительно как будто не имеешь чувств, – сказала она.

Странник не мог не согласиться:

– Да.

Упрямое неприятие отразились на милом личике девушки.

– Ты не можешь ничего не чувствовать. Если ты ничего не чувствуешь, то зачем тебе что-то делать?! Зачем убивать, зачем точить меч?! Зачем просыпаться по утрам? Ты можешь просто сесть и сидеть как истукан… Как камень.

Удивительно, насколько очевидные вещи порою приходится объяснять окружающим.

– Таков мой путь. Я делаю что должен, – сказал странник.

Девушка задумалась.

– Ты чувствуешь страх смерти?

– Я знаю, что у других он есть. Но у меня – нет, я бессмертен.

– Но когда-нибудь ты состаришься и умрёшь.

– Я не старею.

– Ты чувствуешь голод?

– Нет, я просто знаю, что необходимо поесть.

– Ты чувствуешь радость, удовлетворение?

– Я не знаю, как это.

Девушка поразмышляла.

– Это… ну… такая наполненность, приятная расслабленность… ты доволен и кажешься себе выше.

Странник промолчал.

«Возможно, – подумал он, – я чувствую удовлетворение, действительно. Когда убиваю».

– Ты кого-нибудь любишь? – продолжала девушка.

– Я ничего не чувствую.

– Невозможно никого не любить! А свою маму?

Странник что-то почувствовал… кажется. Его мать, его создательница, экспериментировала со своим телом во время беременности: накачивалась малоизвестными опиатами, намеренно заражалась болезнями и оперировала себе живот. Не ограничившись обычной женской способностью к вынашиванию, она решила по-настоящему созидать. Никого иного, как человека, который бы превосходил других. И именно поэтому он не чувствует ни боли, ни эмоций; его тело не восприимчиво к ядам, которые ему с раннего детства добавляли в пищу; на человека он даже внешне не похож – существо странное и страшное. Всё, что осталось настоящего, – предназначение убивать. Но он – герой, и ему подобает убивать только злодеев.

Любит ли он свою мать? В конце концов, она раскаялась… Ребёнок должен любить родителя, это логично.

– Да, я люблю её, – произнёс странник.

Девушка сразу преобразилась. Она радостно засмеялась и вскочила на ноги. Её лицо озарилось ликованием…