Благодарности

Благодарю всех, кто помогал мне. Без вас эта книга была бы невозможна.

Моего мужа, который верил в меня всякий раз, когда опускались мои руки.

Моих самых первых читателей, которые задавали много важных и нужных вопросов, давали обратную связь:

Танюшу Матвееву, Наташу Орлову, Илону Муравске, Марину Сидорову, Сашу Зарипову.

Моего редактора Сашу Зарипову.

Моих друзей, которые поддерживали меня и давали сил.

Моего психолога, Марию Волошину, которая прошла со мной этот тяжелый путь.

И конечно же, благодарю тебя, мой читатель. Приятного путешествия!

Вырезки из журнала двадцатилетней давности:

«Подсудимая отказалась говорить с судьями, присяжными и службой защиты детей, она не просила адвоката для собственной защиты. В результате проведенной следственной работы, общественность признала ее (подсудимую) виновной в жестоком обращении и убийстве 16 подростков.»

«Столичные новости» №11, май 19.. г.

«Жестокое нарушения закона о защите детства привело к ужасающим результатам! Представьте себе весь страх и ужас детей, которые были вынуждены жить в переполненных комнатах, много работать и постоянно видеть детей другого пола! Это возмутительно!»

«Педагогический вестник» № 5, мая 19.. г.

«Оставшиеся в живых 2 детей отказались говорить в суде после молчания их «мучительницы» и не дают никаких комментариев в прессе. Дело получило огромный резонанс у общественности. Протестующие требуют немедленной смертной казни…»

«Столичная правда» №6, июнь 19.. г.

«Бедные, несчастные детки! Они остались смущенными и напуганными после происходящего. Смогут ли они прижиться в обществе после всего страха и ужаса, который окружал их?! Может ли общество принять одичавших от беззакония детей? И как же нам, общественности, выразить свою помощь потерпевшим?»

«Моя страна», №6, июнь 19… г.

«Их детство еще впереди, однако, они уже не дети. Невозможно оставаться детьми после пережитого. Им бы еще лет пять играть в настольные игры и читать сказки! А вместо теплого, уютного и славного детства, эта ведьма дала им в руки инструменты и выкинула на улицу, чтобы добывать себе еду! Детей вообще не должны волновать такие вопросы! Ее нужно казнить и немедленно!»

«Региональный вестник» №12, июнь 19… г.

Со всех журналов смотрела совершенно обычная женщина. Среднего роста, длинные светлые волосы, убранные в хвост, зеленые глаза, пухлые губы. Не было ни хищного взгляда, ни дерзкой улыбки. Ни на одной фотографии Инесса не смотрела в камеру, ее взгляд всегда был направлен куда-то в сторону или вдаль. Почему-то, когда думаешь о жестоких людях, всегда кажется, что они будут уродами с ужасными бородавками или неровной кожей. Все ждали шрамов или неприятных черт лица. Но она была не такой. Именно это и создавало особый диссонанс.

На самом деле все было куда неприятнее резких статей и личных мнений репортеров и политиков. Мало что правдивого можно было написать в рамках цензуры после молчания трех человек. Зато слухов из-за шестнадцати трупов ходило много. Многие были уверены, что Инесса годами издевалась над детьми как физически, так и психологически. Судебный процесс длился несколько месяцев, однако, кроме сухих фактов, никто ничего нового не узнал. Наверное, именно это так сильно и раздражало людей. Протестующие не унимались еще 2 месяца после окончания процесса. Люди ходили с плакатами и громко выкрикивали «сжечь суку» и «умри, стерва!» по улицам города.

Сложно было понять, что стало причиной такой сильной агрессии. Но основой для жестоких слов стал принятый несколько лет назад закон «О защите детства». В нем описывались обязанности старшего поколения, например: обеспечивать ребенка материально, защищать его права и нужды, дать качественное образование, ограничить круг общения ребенка до представителей его пола.

В результате этого закона детьми оставались все граждане, не достигшие 21 года. Дети учились в государственных закрытых школах отдельно друг от друга. Юноши не имели права видеться с сестрами и матерями до достижения совершеннолетия, как и девушки не могли видеть братьев и отцов. Работа также была запрещена до достижения совершеннолетия.

Существовали некоторые смягчающие условия из-за произошедшей пандемии. Среди них была жизнь в зарегистрированной детской деревне. И так как Инесса прошла регистрацию в самом начале пути восстановления государства и задолго до подписания закона, общественность терпела их образ жизни. В первые годы после принятия закона, их дом часто посещали проверяющие, которые следили за соблюдением правил: девочки должны были жить отдельно от мальчиков, получать сбалансированное и разнообразное питание и исполнять несложные обязанности. Кроме того, с детьми часто разговаривали врачи и психологи, чтобы убедиться в спокойной домашней обстановке.

Но кроме всех смягчающих законных обстоятельств, была еще невероятная любовь общественности именно к этой детской деревне. Дело в том, что эта деревня была первой, о которой узнала широкая общественность. Люди так полюбили детей и Инессу, что каждый ребенок завидовал, а каждый взрослый гордился. Наверное, именно поэтому большинство проявляли особую жестокость: от такой огромной любви очень маленький шаг к дикой ненависти.

В итоге судебного разбирательства Инессу осудили на пожизненное заключение в тюрьме сверхстрогого режима. Присяжные поднимали вопрос о разрешении смертной казни для этого случая. Люди надеялись пресечь подобное отношение к детям и устроить шоу. Однако, дремавший до этого общественный защитник, которого определили Инессе, громко рассмеялся и сказал, что для такого поступка смертная казнь станет слишком легким выходом. Жизнь в заточении и изоляции представлялась общественности куда страшнее и тяжелее. В итоге, Инесса провела в заключении 20 лет без возможности общаться с кем-либо, а затем умерла от сердечного приступа.

Двое выживших подростков прошли несколько курсов психотерапии, но так ничего и не рассказали о своем детстве и юности с этой женщиной. Одна из них, Анастасия, вышла в свет и какое-то время была популярна в вечерних токшоу. Однако, психотерапия не помогла ей, и, спустя семь лет после трагедии, она умерла от передозировки наркотическими средствами. Единственный выживший, Роман, остался в приюте Святого Михаила, где мирно работал с животными и растениями. Про него все забыли на много лет. Однако, после смерти «первой ведьмы государства» журналисты снова начали обивать порог приюта в попытке получить ответы на вопросы. Роман больше молчал и работал: то подрезал деревья, то ухаживал за животными, то работал в огороде. Спустя два месяца шумиха улеглась, и он вернулся к обычному жизненному порядку.

Суббота

– Здравствуйте. – У входа в сад стояла молодая девушка, на вид лет 18 с маленьким блокнотом и ручкой в руках и поясной сумкой. – меня зовут Анна, я журналистка маленькой …

– Уходите. – отрезал Роман, стоя с секатором у куста сирени.

– Роман, я хотела бы задать вам несколько вопросов о произошедшем. – с прежним усердием продолжила она.

Роман молча посмотрел на нее и отвернулся, продолжая работать. Сирень уже отцвела, и он приводил в порядок кусты, срезая прежние грозди цветов и формируя из куста шар. Работать у него получалось хорошо – все кусты сирени были с аккуратно подстриженной кроной, и Роман заканчивал последний.

– А вы не слишком молоды, чтобы работать журналисткой? – сказал он с усмешкой, мельком взглянув на нее своими выцветшими от времени глазами. Голос у него был скрипучий, будто осипший. Казалось, что связки его нужно смазать маслом, чтобы он начал нормально разговаривать.

Девушка и правда казалась очень молодой. Возможно, её миниатюрность вычитала годы, а может быть, и чистое детское лицо с большими голубыми глазами. Роман оглядел её и продолжил свою работу.