Когда она вернулась в комнату, Тоши улыбнулся и поклонился ей. Он тоже был одет в кимоно, мужское, с зелёным поясом. Затем он протянул маленький глиняный стаканчик с сакэ - рисовой водкой.
Они сели на полу возле крошечного столика. В вазе дымились ароматные палочки. Тоши налил чай в пиалы и улыбнулся, заметив как Голди рассматривает композицию из цветов.
- Это ты сделал? - спросила она.
- В свободное время я рисую тушью в стиле нанга или составляю икебану.
- У нас такое трудно увидеть - мужчина составляет букеты из цветов, сказала Голди, улыбаясь.
- Он подогрел воду на миниатюрной печке, которую устанавливают специально для чайной церемонии и сказал:
- Искусство аранжировки цветов по законам икебаны основано на влиянии синтоистских верований и воззрений буддизма. В икебану входят 3 основные компонента: природный материал: цветы, ветви деревьев, листья; ваза и металлическая наколка - кэндзан. Главный принцип - изысканная простота, достигаемая выявлением естественной красоты материала. Это помогает расслабиться и обрести душевный покой.
Внимательно его слушая, Голди почувствовала, что это отличный момент для ещё большего сближения.
- Я знаю лучший способ снять напряжение, - сказала она и обойдя столик подсела возле мужчины.
Она стала массировать его плечи возле шеи и как бы невзначай коснулась её губами. От неожиданности он вздрогнул и повернул голову и в тот же момент его губы встретились с её губами. Лишь на мгновение он поддался слабости, отвечая на поцелуй, но взял себя в руки и нежно оттолкнул её.
- Я тебе не нравлюсь? - растерянно спросила Голди, умирая от стыда за то, что позволила себе сделать первый шаг.
- Не в этом дело, - он отвёл взгляд.
- Что же тогда?
- Я хочу быть честен с тобой. Скоро я уеду домой, - сказал он очень сдержанно и немного погодя пояснил, - В Японии есть девушка, Мидори, которая должна стать моей женой. Так решили наши семьи, когда мы были ещё детьми. Теперь я должен вернуться, чтобы семьи Накамура и Ситака объединились.
- Ты любишь её?
- Она станет моей женой, этого достаточно, - твёрдо повторил он, но тут же тихо добавил, - Ты навсегда останешься в моей памяти. Все свои дни я буду хранить в своей душе образ золотоволосой богини Калифорнии.
- Как я хотела бы большего, - разочарованно произнесла Голди.
- Мне очень жаль. Но наши желания не имеют значения, - он остановился, словно подыскивал нужные слова, - Для меня честь семьи важнее даже очень сильных чувств, поэтому я исполню свой долг и буду хорошим мужем той, которую для меня избрали.
- А как же любовь?
- Даже ради любви я не предам традиции своего народа, - он опустил глаза и передал ей чашку чая, - Мой род очень древний и всё ещё живёт согласно кодексу бусидо. Дух Ямато внутри нас очень силён, хотя для вы, люди запада, вряд ли сможете это понять.
- Тогда зачем ты пригласил меня к себе? Я думала...
- Потому что это - наша последняя встреча.
Наступило долгое молчание. Они пили чай, не говоря больше ни слова. Немного позже Тоши взял с журнального столика фотографию и показал её Голди.
- Это она? - спросила девушка.
- Да, это Мидори Сан.
На портрете улыбалась необыкновенно красивая японка в национальной одежде. Голди невольно испытала ревность и почти с отчаянием произнесла:
Она прекрасна. Теперь я тебя понимаю.
Тоши улыбнулся.
- Не сравнивай себя с ней, - сказал он, - Бедные звёзды! Нет им места в небесах - так сияет луна...
- Что?
- Это хайку - японская поэзия. И эти строки словно написаны о тебе.
- Расскажи ещё, - попросила она.
- Ясная луна. У пруда всю ночь на пролёт брожу, любуясь... . Или вот. В мире всё повидав, глаза мои снова вернулись к белой хризантеме..., процитировал Тоши, не отводя от неё взгляда.
- Но ты не вернёшься к хризантеме, - сказала Голди, приняв это на свой счёт.
- Нет.
Голди больше не настаивала. Хотя он не сказал этого прямо, но из его слов она поняла, что он всё таки любит её. Это было слабое, но утешение, потому что оно дарило надежду.
Тоши отошёл в сторону и поклонился перед изображением Будды, повторяя:
- Наму Амида Буцу.
Наверное он искал силу, чтобы расстаться с женщиной, которая полонила его сердце. И он её нашёл, потому что в этот день они сказали друг другу: "Сайонара".
За последующие несколько дней Голди посетила множество магазинов, истратив немыслимое количество денег. В одном из них она купила сервизы и вазы из японского фарфора "кадаяки", производимого в Яцусиро на острове Кюсю. В другом - картины работы Тайга Икэно и Бусона Еса XVIII в. Вскоре её дом преобразился. И сделала она это лишь потому, что всё связанное с Японией напоминало ей о Тоши. Она даже решила обязательно посетить страну, которой он был так верен.
Начало нового сезона на телевидении обычно попадало на первые дни сентября, а за окнами стоял август. После отъезда Тоши Накамуры она не находила себе места. Если бы Скайлер нашёлся! Он всегда был для неё близким человеком. Не просто любимым человеком, любовником, другом, а родной душой. Никогда она не могла подумать, что их что-нибудь разлучит. И вот теперь он был далёк от неё и в прямом и в переносном смысле.
Она потянулась к телефону.
- Для меня есть информация? - спросила она в "Открытом мире".
- Вы позвонили вовремя, - ответили ей, - Только сейчас поступила информация, что мистер Рендолф участвует в любительских соревнованиях дельтапланеристов на Гавайях.
- А где именно? - поинтересовалась Голди.
- На острове Оаху.
"Может бросить всё и поехать к нему, - подумала она, - Почему бы и нет? Лето ещё не закончилось и мне всегда нравились Гавайи".
Сказано - сделано. С солидным багажом она высадилась из самолёта в международном аэропорту Гонолулу. Не долго думая, она отправилась на Вайкики Бич, престижный курорт острова Оаху. Там располагалась сеть первоклассных отелей и туристических центров. И хотя Сансет Бич был не хуже, выбор был не в его пользу. Вайкики - всегда был её любимым местом отдыха. Здесь было много людей, жизнь кипела днём и ночью, и можно было найти себе развлечение по душе, в отличии от уединённых и диковатых мест Ханалей Бич на острове Куауи, где предпочитали отдыхать её братья.
