- Только не лети так к покупателям, а то они пугаются! - подколола меня Даша, сероглазая брюнетка. Она сначала показалась мне стервой, но потом оказалось, что это просто способ держать людей на расстоянии.

- И поменьше папам улыбайся! Мамы за такое знаешь как мстят! - заговорщицки вытаращила свои огромные карие глазки Аня, кудряшки, заколотые, но не покорённые, мотнулиcь туда - сюда.

Я пообещала, что приму всё к сведению, мы поели и продолжили работу.

Через четыре дня, отработав полную неделю, я получила свой первый аванс. Гоша гордо улыбался, а я боролась с желанием прыгнуть ему на шею и завизжать от радости! Сколько денег! Поблагодарила, пообещала стараться ещё больше, и мы с девочками пошли в "Тринити" - отметить мои первые две тысячи.

О Юре я давно забыла. Он тогда в кафе так и не явился, так что вопрос с его вероломным и легкомысленным поведением в отношении наших девочек был снят, забыт и затоптан. Но сейчас он был здесь. Маша и Даша напряглись, в глазах поселился холод и готовность к скандалу. Я беспомощно переглянулась с Валей.

- Не бойся, они всегда так его встречают! - махнула та рукой и позвала официантку.

- Да, что вы хотели? - мы уже знали всё меню едва ли не на память, так что заказали быстро. Пицца, салаты, томатный сок, графин водки и вино - для меня и Αни.

Юра делал вид, что мы не знакомы: отворачивался, хохотал над шутками товарищей, часто прикладывался к бокалу с пивом. Я пожала плечами и решила не обращать на него внимания. В конце концов, мы едва знаем друг друга.

Девчонки честно сказали, что рады моему приходу в магазин. Даже Даша оттаяла и тепло улыбнулась мне.

- Мы боялись, что Гоша примет какую-то дуру, – выдала громко Тоня, которая любила правду-мать в любых формах и децибелах, – А тут ты!

- Я тоже рада, что шестой стала ты, - пьяно улыбалась Аня. Все закивали. Спиртное ползло вниз, а настроение и энергия - вверх.

- Спасибо, девочки, - расчувcтвовалась я.

Стемнело, на улице поднялся неслабый ветер, кружа мусор и мелкую пыль. Мы рванули по остановкам, на ходу прощаясь до понедельника. Я впрыгнула в автобус уже буквально под первые капли дождя. И почему я не взяла зонтик? Потому что никогда не смотрю прoгноз погоды, потому что занята... мечтами. Да-да! Сеня позвонил вчера.

- Привет, – с ленивой интонацией потомственного аристократа протянул он.

- Привет, - тихо ответила я. Ценники разлетелись радужными рыбками по полу, выпав из моих рук.

- Ты завтра во сколько освободишься? - он хочет назначить свидание?!

- В шесть, - твёрдо ответила я, нақонец собрав всё имеющееся достоинство и благоразумие. Валя знаками спросила, тот ли это парень, о котором я рассказывала. Мои довольные глаза были ей ответом. Она показала мне два пальца вверх и собрала рассыпанные бумажки.

- Отлично! Я за тобой зайду после семи! - немного поспрашивал, как моя первая неделя. Я рассказала, что всё хорошо, работа мне нравится, девочки все приняли меня нормально.

И вот теперь этот дождь! Как же он не вовремя. Прикрываясь пакетом и поскуливая от холодных, тяжёлых капель, стекающих за воротник курточки, я добежала до дома. Возле подъезда кто-то стоял, в темноте плохо виднo. Едва я подошла, как меня обвили теплые руки, и большой зонт оградил от усилившегося дождя.

- Ну и как это назвать? Я тебе звоню, стучу, твои соседи уҗе успели рассмотреть мой паспорт, три раза позвонить твоей маме и подробно ей меня описать, а тебя всё нет! - Сеня говорил серьёзно, но глаза смеялись. Тусклая лампочка над подъездом и отсвет молний сделали парня невероятно привлекательным.

- Прости, - только и сказала я. Он вздохнул тяжко, - И что мама?

- Мама сказала, что я ещё хороший вариант, так что теперь выбора нет - мы обязаны пожениться!

Первой прыснула я, за мной он. Мы стояли и хохотали, как два сумасшедших. Потом я пригласила его домой. Дала ему папины тапки, и пока он заваривал чай, делал бутерброды, быстро скользнула в ванную.

- Будешь маме звонить? - я покусала губы, не решаясь на такой подвиг, - Ладно, потом так потом. Садись!

От горячего мне стало хорошо, щёки пылали, ноги стали ватные. Вино в полной мере расползлось по организму и теперь толкало на глупости.

- Останешься? - я протянула руку и погладила его по подбородку. Горячие губы обожгли пальцы. Голубые глаза сверкнули адским огнём. Дальше я помню отpывками.

Уже затихающая гроза заглушила мои стоны и крики. Сеня неутомимо ласкал моё тело, умело и страстно. Я вжималась в него, обвивала руками и притягивала ещё ближе. Сколько длилось безумие, сладкое, сумасшедшее? Едва вскрикну в последний раз, он тут же начинает сначала. И шепчет, шепчет. Какая я невероятная, как он хочет меня снова и снова. Я только за...

Утром нас разбудил крик мамочки на пятилетнего Сашку. Οбрадованный малец по уши вымазался в свeжей грязи, да ещё и сел в лужу попой. Мы посмеялись, потом вместе приняли душ. Завтрак превратился в фильм "Девять с половиной недель", нам удалось насытиться и едой, и друг другом.

Прошла ещё одна неделя. Он оставался у меня на каждую ночь, выходные проводил со мной все. Я и думать забыла об обещании маме приезжать на выходные и звонить как можно чаще.

- Ты не хочешь... - я никак не решалась предложить ему переехать ко мне. Но так хотелось! И одной больше не быть, и не думать, когда мы ещё увидимся.

- Хочу! - Сеня лукаво улыбался, принимая игру.

- Я же не договорила! - удивилась я.

- Я хотел сказать тоже самое... - затащил к себе на колени и накрыл мои губы своими. Я задрожала и прижалась к его сильному телу ещё ближе.

И тут стал надрываться мобильник. Со стоном сожаления мы разомкнули объятия. Телефон нашёлся в прихожей на тумбочке.

- Да? – спросила я, даже не глянув, кто звонит. За что и получила. Тонна ругательств, oбвинений, стенаний и, как ни странно, похвалы и благодарности Сене - вот что излилось на меня из далёкого далёка, где в данный момент находилась моя семья.

- Как ты могла? Не позвонить нам, не сказать, где ты! Этот юноша... какое счастье, что он такой заботливый!

Заботливый юноша сейчас своими чуткими пальцами музыканта такое вытворял у меня под майкой! Я молчала, кусала губы, но Сене понравилась игра - одна его рука нырнула в мои шорты, вот тут-то моё терпение скончалось.

- Ма! Я прошу прощения-я... - откашлялась, - Замоталась, было много работы... Скажи, ты не против, если Сеня ко мне переедет?

Тишина в трубке. Сеня даже перестал меня гладить, что позволило унять сердце, готовое выскочить вон из груди.

- У вас это давно? - что это, мама не расшифровывала, но мы поняли.

- Не... - я хотела сказать "неделя", нo парень понял, что срок маловат, и нас сейчас могут обругать по - новой. Сеня выхватил трубку и залился соловьём. Я только рот раскрыла.

- Анастасия Павловна! Лолочка меня вам просто боялась представить. Мы вместе уже давно, просто скрывали, - минут пять он вешал красивую, ажурную лапшу на мамины уши, та восторженно внимала истории нашей любви.

- Ох! Какая ты у меня уже взрослая! - вздохнула мама. Я вздохнула тоже, сжимая телефон, который Сеня вернул с видом победителя. Он поцеловал меня в плечо, погладил по волосам и ушёл на кухню, дав возможность поговорить с родительницей, – Только бы ты была счастлива, милая. Живите...

Сеня сказал, что вещи соберёт за час и потом вернётся ко мне. Я с задумчивым интересом наблюдала, как он одевается, находя свои вещи под диваном, у батареи, даже на телевизоре. Для верности он ещё раз меня поцеловал, так что все мысли улетучились, оставив голые инстинкты, и ушёл.

Эту ночь мы провели уже как пара, словно так и должно быть. Внутри поскреблось робко сомнение, что я поспешила впустить его в свою жизнь, но оно тут же смелось ураганом страсти и горячих поцелуев.

ГЛАВ

Α

3. Марки

- Мне нужно уехать на пару недель, - сказал Сеня и смыл пену с подбородка. Промокнул лицо полотенцем, погладил его рукой в поисках пропущенных щетинок.