девушка. – А Защитник принимает облик того, кому ты обязан жизнью, а этот человек

отвечает тебе не долгом, а хорошим отношением, - она начала злиться.

- Мисс Снейп, вы на что-то злы? – поинтересовался Джеймс.

- Мне сказать, на что я зла? – спросила Саломея. – Вам не понравится мой ответ, так что я

воздержусь, пожалуй.

Но тут раздался удар колокола, возвестивший об окончании сегодняшнего мучения. Как бы

Джеймс и Сириус не пытались продолжить дальше эту увлекательную беседу, у них ничего

не вышло, поскольку девушка быстро схватила Драко за руку и потащила к выходу, благо

все учебники и пергаменты были убраны в сумки еще в начале занятий. Сейчас было как

раз время обеда, так что они отправились в Большой зал. Девушка была как-то слишком

тиха. Драко понимал, что произошло нечто сверх ординарное. В силу того, что в зале не

наблюдалось Гермионы, та уже была в библиотеке, пытаясь прояснить ситуацию с

измененными патронусами. Наконец, Саломея вышла из своего отстраненно-задумчивого

состояния, оглянулась на преподавательский стол. Увидев на обычном месте Ремуса, девушка сразу же направилась к нему. Люпин чуть вопросительно приподнял бровь, когда

понял, что Саломея идет к нему. Лили с неудовольствием смотрела на это, она никак не

могла понять дружеских отношений оборотня со слизеринцами. Тедди, сидящий на руках у

Мириам, которая его кормила, тут же потянул ручки к девушке.

- Плинцесса, - расцвел он в улыбке и тут же волосы стали черными у корней и к кончикам

переливались светло-зеленым цветом, как то платье Саломеи на хеллоуинском балу.

- Ты чудо, Тедди, но мне надо поговорить с твоим папочкой, - улыбнулась ему девушка.

- Что-то случилось? – насторожился Люпин.

- У меня вопрос, на который я не могу понять ответа, тем более что у меня есть более

ранняя информация, и она противоречит практике, - нахмурившись, сказала девушка.

- И что же это? – Люпину стало интересно.

- Патронус не может быть одинаковым у двух людей…, - начала девушка.

- Это не совсем так, - покачал головой Ремус. – Если группа людей находилась в

смертельной опасности или в стрессовом состоянии и что-то послужило причиной их

спасения, то это что-то, если оно живое, может принять форму Патронуса, а если у мага до

этого был уже защитник, то он может измениться. А так понимаю, вопрос возник потому, что

у тебя изменился патронус.

- Да, - кивнула Саломея. - Он теперь принимает облик, - девушка запнулась. – Гарри

Поттера.

- Что, прости? – поперхнулся Ремус.

- Ну, и не у меня одной, - тут же решила сдать всех девушка.

- У кого еще? – Саломея даже не заметила появления отца. Тот сейчас был насторожен.

- У меня, Гермионы, Рона, Симуса патронус стал Гарри Поттером, Драко… Хмм, твоя пантера, у Панси – я, - перечислила девушка.

- Ты? – не поняла Мириам.

- В этом нет ничего удивительного. Именно Сал заставила мисс Паркинсон жить дальше, а

заодно и своей выходкой с татуировками, устроила так, что Панси перестала быть изгоем на

факультете, а заодно и показала другим студентам, что метка это не конец жизни, -

произнес Северус.

- Да, ход был превосходный и очень умный, - улыбнулся Люпин.

- Я знала, что вы все поймете, - сказала девушка. – Спасибо, Р… Профессор Люпин, - в

самый последний момент исправилась девушка. Северус покачал головой, показывая

глазами, что ей надо быть поосторожнее на людях.

- Дорогие студенты, - произнес Дамблдор, когда девушка вернулась на место. – В эту

субботу состоится первый матч: Гриффиндор против Слизерина.

- Идиотизм, - прокомментировала эту новость Саломея.

- Тебе не нравиться квиддич? – с какой-то странной усмешкой поинтересовался Драко.

- Я не об этом, - отмахнулась Саломея. – Война закончилась, многие из слизеринцев

воевали против Волдеморта, но директор все также стравливает два факультета.

Все понимали, что девушка как никогда права. Несколько дней до выходных прошли

спокойно, если не считать косых взглядов Поттеров и Блека. За эти дни Слизеринцы

седьмого курса потеряли невероятное количество баллов и только на ЗОТИ. Всем

факультетом им не удавалось на других уроках вернуть баллы назад. В отместку

Гриффиндорцы стали терять точно такое же количество баллов на зельях. Противостояние

вышло на новый уровень. Другие преподаватели пытались как-то повлиять на ситуацию, но

все было без толку, пока в пятницу Дамблдор не вызвал к себе Люциуса, Северуса, Сириуса

и Джеймса. Что происходило за закрытыми дверями, никто так никогда и не узнал, что

именно сказал им Дамблдор, но все четыре профессора в тот день вели себя более менее

нормально, к тому же Блек и Поттер в этот день вели ЗОТИ у седьмых курсов Гриффиндора

и Слизерина не вместе.

Наконец, наступила суббота, и все были взбудоражены перед первым в сезоне матчем.

Драко вяло ковырялся в тарелке, аппетита совсем не было. Он бросил вилку на стол,

решительно встал и отправился в раздевалку, зыркнув на свою команду так, что те

поспешили за ним. Саломея заметил презрительный взгляд, который бросил на Драко

Джереми Поттер. Она прищурилась, понимая, что ловец Гриффиндора явно что-то задумал.

«Посмотрим, какой из тебя ловец», - подумала девушка. Гриффиндорская команда с

ухмылками отправилась в свою раздевалку. До матча оставался час.

Саломея медленно шла к полю для квиддича. Ей никак не удавалось успокоиться.

Беспокойство нарастало. Она была уверена, что гриффиндрский ловец что-то задумал, что-то нехорошее, что может стоит Драко довольно дорого. Вдруг она остановилась, на лице

появилась странная усмешка. Она развернулась и отправилась в сторону слизеринских

раздевалок. Почему-то ей захотелось позлить Джереми, чтобы вывести его из себя, чтобы

тот перестал контролировать ситуацию.

- Почему ты так ненавидишь нашу семью? – неожиданно раздался голос за ее спиной.

Саломея развернулась и увидела Эльвиру Поттер.

- С чего ты решила, что я ненавижу вашу семью? – вопросом на вопрос ответила она.

- Это каждый видит. Вы, Снейпы, просто на дух нас не переносите. Я знаю, что твой отец не

любил моего старшего брата, но сейчас ведет себя так, словно тот был его любимчиком, -

фыркнула девочка.

- А тебе не приходило в голову, что мой отец просто отдал уважением мальчику, который

освободил этот мир от тирана? Что он просто не смог понять людей, которые скрывались

столько лет, заставляя своего сына жить в аду? – Саломея с трудом себя сдерживала. Ей так

и не удалось справиться и забыть о предательстве людей, которые должны были все эти

годы быть рядом.

- Ты не…, - начала Эльвира.

- Не понимаю? – закончила за нее Саломея. – Да, я не понимаю, зачем нужно рожать

ребенка, если он тебе не нужен. Лучше умереть еще не родившись, чем обрекать ребенка

на жизнь в полном одиночестве, чтобы тебя считали уродом и вообще недостойным носить

звания человека. Я не понимаю, как мать, выносившая дитя, способна вот так просто

забыть о нем, а потом явиться через шестнадцать лет и заявить: «Привет, сын, мы

вернулись». Я не понимаю, - Саломея говорила все громче и громче, привлекая уже

внимание к их беседе. Все, накопившее в ней с момента, когда она увидела своих

родителей, выплескивалось сейчас. Эльвира с каким-то ужасом смотрела на красивую

слизеринку, которая не замечала, как из ее глаз текут слезы.

Саломея набрала воздуху в грудь, но тут ее талию обхватили нежные руки, девушка

развернули, и она мельком заметив платиновые волосы, уткнулась в грудь Драко. Ее плечи

сотрясались от беззвучных рыданий.

- Ну, что ты, моя хорошая, - поглаживая девушку по спине, шептал Драко. Саломея подняла

голову и посмотрела в серо-серебристые глаза. Они, казалось, забыли о существовании