Вера приготовила матери на завтра, поужинала с ней, поговорив о приятном, ободряющем и теплым, ушла домой.

Глава 4

Вера шла домой и чувствовала в своей походке какую-то легкость. Груз, давивший на ее плечи все последнее время, потерял свою тяжесть. Нет, он еще никуда ни исчез, но стал гораздо легче, и дышать стало легче. Она даже немного выпрямилась и смотрела не под ноги, а пыталась увидеть что-то для себя новое в этой жизни.

Поднявшись на свой этаж, остановилась перед дверью. Держа ключи в руке, долго ее не решалась открыть, еще раз прокручивая в голове свой приход после работы. Потом, словно очнувшись, глубоко вдохнула и выдохнула. Вставила ключ в замок, открыла дверь и вошла.

– Света, возьми пакет. – Позвала она дочь.

В квартире стояла тишина, хотя везде горел свет. «Спит, что ли?» Глянула на часы в прихожей.

«Еще половина двенадцатого. Обычно она еще не спит.» Сняла обувь, занесла пакет на кухню и пошла в комнату дочери.» Светланы в комнате не было. «Ушла что ли? А куда?» Вере стало немного тревожно. Лицо было в полном недоумении. Мысленно пытаясь найти ответ, она остановилась и замерла в раздумьях, что делать. В наступившей тишине услышала всхлипывания в ванной комнате, быстро подошла к ванной и рывком открыла дверь. На краю ванны вся в слезах сидела Светлана, сжав одну руку другой. Руки были в крови, которая тихонько капала в ванную.

– Что случилось?! – Голос задрожал и губы то же. Она шагнула к дочери и обеими руками обхватила ее голову, крепко прижав к себе. – Что ты сделала?! Света, не молчи! Дай мне руку я посмотрю. – Она присела, разжала ее руки и с трудом раскрыла ладонь, с которой текла кровь. Был очень глубокий порез. – Ты что-то резала ножом и попала по руке?! – Снова встала и прижала голову дочери к себе. – Девочка, моя, сейчас я тебе ее обработаю. Потерпи, я принесу аптечку. – Сжала в свои руки ее ладонь, сложив в кулак. – Сейчас, сейчас. Потерпи, моя хорошая. – Разжала окровавленные руки и побежала за аптечкой, утирая слезы, которые текли по ее щекам.

Обработав рану и перебинтовав, Вера немного успокоилась и сама стала успокаивать дочь.

– Светуля, все заживет, поверь мне. – Она гладила дочь по спине, которая подрагивала от всхлипываний. – Девочка моя, ты же у меня такая хорошая. Я так тебя люблю. Все уже позади. Завтра сходим в травмпункт. – Взяв раненую ладонь в свою руку, и накрыв ее другой рукой, немного подержала, а потом несколько раз погладила. – Я чувствую, что все уже заживает. Посмотри мне в глаза, Свет. Веришь мне?

– Верю. – Всхлипнула Света, постепенно успокаиваясь.

– Тогда, давай переоденемся, а то, как после Куликовской битвы все в крови. – Пыталась пошутить Вера, хотя у самой на глазах еще были слезы.

– Ой, мама, а ты похожа на вампира, который только что у кого-то отпил свежей крови. Все лицо красное-красное и даже лоб.

– Ой, Светка, Светка, по-моему, сейчас, крови-то ты попила у меня. Ладно, давай заканчивать эту кровавую историю. Мне еще надо все здесь убрать, пока соседей нашей кровью не залили.

– Ни чего, их можно. – Света немного улыбнулась сквозь слезы. – А то они такие вредные. Собачку свою пока выведут на улицу, она все двери по пути пометит. – Здесь был Кактус. На кактус и похожа. Да и сами, как кактусы. Зеленые и в репейнике.

Обнявшись, в слезах, дочь с матерью смеялись. Потом, успокоившись, пошли переодеваться.

Вера навела порядок в ванной, замочила окровавленную одежду и зашла в комнату к дочери. Села на край кровати, погладила ее по голове.

– Как твоя рука, болит?

– Уже, почти, не чувствую.

– Ну, тогда расскажи, как ты так умудрилась порезаться?

– Убрала стекла в твоей комнате, попила чаю и пошла смотреть телевизор. Заметила еще одно стекло, которое вылетело за порог твоей комнаты. Резко повернулась и наклонилась, что бы поднять, зацепилась за порог и потеряла равновесие. Так ладошкой в него и въехала.

Вера покачала головой, представляя себе эту жуткую картину.

– Мам, оно еще там и лежит.

– Все, спокойной ночи. Я уберу. Завтра с утра идем к врачу. Я работаю во вторую смену, так что отпрашиваться не надо. – Она поцеловала дочь и, выходя из комнаты, выключила свет.

«Какая у меня замечательная и добрая мама.» Думала Света закрыв глаза. «Почему я на нее сержусь? Она же не виновата в том, что у нас сложилась такая не совсем устроенная жизнь.»

«Значит, я не виновата. Так вот в чем причина замкнутости дочери. Наша не устроенная жизнь. Эх, Света, Света, кабы знать, где упадешь, подстелила бы соломки. Никогда бы в жизни даже не взглянула на твоего отца. Да и тебе такой отец не нужен. Ладно. Надежду терять не будем, а будем верить в лучшее. Пробьемся. Нас двое.

Так, а что же происходит со мной? Я слышу, что думают другие. Значит, это не галлюцинации. И что дальше? А что дальше, я не знаю.» Вера еще немного постояла у дверей, нашла взглядом стекло, подняла его двумя пальцами и с отвращением отнесла в мусорное ведро.

Глава 5

Утром Вера приготовила завтрак и пошла будить дочь.

– Света вставай. – Вера заглянула в комнату дочери. – Собираемся к врачу, а потом ты пойдешь в школу. – Как твоя рука?

– Не знаю, вроде не болит.

– Тогда мыться, одеваться и завтракать. Жду на кухне. Нужна будет помощь – позовешь.

– Хорошо, мам.

Светлана вытянула руку из-под одеяла и пошевелила пальцами. Затем стала сжимать и разжимать ладошку. Никаких ощущений, что там травма, не было. Села на кровать и еще раз проделала упражнение сжимая и разжимая ладонь. Поднялась и пошла к маме на кухню.

– Мам. – Она протянула забинтованную руку.

– Что случилось, Свет?

– Рука такая, словно вчера ни чего не было. Вот смотри. – Она с силой сжимала и разжимала ладошку, затем хлопнула ей по столу и опять протянула матери.

Вера, с замиранием сердца, смотрела на упражнения дочери. Сжалась и зажмурила глаза, когда она стукнула ладонью по столу. Открыв глаза, посмотрела на руку, потом на дочь, потом опять на руку.

– Как ни чего? Я вон даже вижу на бинтах потемневшее пятно проступившей вчера крови. – Она вновь посмотрела на дочь, потом опять на руку. – Светка, что ты мне голову морочишь? Не хочешь к врачу идти? Разыгрываешь спектакль, что тебе не больно? Вчера было не до спектакля, точнее, вчера был спектакль драматический.

– Мам, я не вру.

– Так, давай руку, я буду потихоньку разбинтовывать. Будет больно – скажешь. Там все наверно присохло к бинту. – Она осторожно стала разматывать бинт.

Света с интересом и любопытством наблюдала за процессом. Бинт с каждым снятым слоем становился все больше красным от крови, а у самой раны отрывался уже с трудом.

– Не больно? – Спросила мать и посмотрела в глаза дочери.

– Нет. – Ответила Света. – Затем выдернула руку и стала бинт раскручивать сама, резко дергая в присохшем месте.

Вера при каждом рывке бинта морщилась, словно бинт разматывали на ее руке и испытывала всю боль от того, что должна была чувствовать дочь. Остатки бинта стали прокручиваться на руке, и Света их просто стащила. Обе одновременно склонились к разбинтованной ладони. Ладонь была такая, словно вчера, ни какого пореза и не было. Потом посмотрели на окровавленный бинт, друг на друга и опять на ладонь.

– Я ничего не понимаю. А ты, Свет?

Света промолчала, погладила другой рукой по тому месту, где вчера был порез и отрицательно покачала головой. Воцарилось молчание. Каждый вспоминал вчерашнее происшествие, пытаясь все сложить в логическое заключение. Увы, ответа не было.

– Завтракай и собирайся в школу. Я пойду, прилягу. – Сказала Вера и пошла к себе в комнату. Затем остановилась, вернулась в прихожую, достала кошелек и открыла. Деньги были на месте. Положила его обратно, зашла в кухню, посмотрела в мусорное ведро, отыскала глазами вчерашнее стекло и ушла, не сказав ни слова.

Света молча наблюдала за странными передвижениями матери. Когда мать ушла в комнату, она еще раз ощупала ладонь и пожала плечами. «Моя мама стала знахарем, что ли? Она же сказала, что все заживет. Вот это – даааа.» Сделала она свой вывод.