Когда лифт спустился в вестибюль. Бринн уже и думать забыл о полинезийце. У него выдался хлопотливый день. Он предвидел трудности в разговоре с Бакстером и хотел заранее все взвесить. Выйдя на улицу, в пасмурное, серенькое апрельское утро, он решил позавтракать в кафе "Принц Чарльз".
Часы показывали двадцать пять минут одиннадцатого.
- Ну-с, что скажете? - спросил Аауи.
- Похоже, с ним каши не сваришь! - сказал Роджер Битти.
Он дышал всей грудью, наслаждаясь свежим, чистым воздухом. Какая неслыханная роскошь - наглотаться кислорода! В их время даже у самых богатых закрывали на ночь кран кислородного баллона.
Оба следовали за Бринном на расстоянии полуквартала. Его высокая, энергично вышагивающая фигура была хорошо заметна даже в утренней нью-йоркской толчее.
- Заметили, как он уставился на вас в лифте? - спросил Битти.
- Заметил, - ухмыльнулся Аауи. - Думаете, чует сердце?
- Насчет его чуткости не поручусь. Жаль, что времени у нас в обрез.
Аауи пожал плечами.
- Это был наиболее удобный вариант. Другой приходился на одиннадцать лет раньше. И мы все равно дожидались бы этого дня, чтобы перейти к прямым действиям.
- По крайней мере узнали бы, что он за птица. Такого, пожалуй, не запугаешь.
- Похоже, что так. Но ведь мы сами избрали этот метод.
Они по-прежнему шли за Бринном, наблюдая, как толпа расступается перед ним, а он идет вперед, не глядя ни вправо, ни влево. И тут-то и началось.
Углубившись в себя, Бринн налетел на осанистого румяного толстяка; пурпурный с серебром медальон крестоносца первого ранга украшал его грудь.
- Куда лезете, не разбирая дороги? - пролаял крестоносец.
Бринн уже видел, с кем имеет дело. Проглотив оскорбление, он сказал:
- Простите, сэр!
Но крестоносец не склонен был прощать.
- Взяли моду соваться под ноги старшим!
- Я нечаянно, - сказал Бринн, побагровев от сдерживаемой злобы. Вокруг них собралось простонародье. Окружив плотным кольцом обоих разодетых джентльменов, зрители подталкивали друг друга и посмеивались с довольным видом.
- Советую другой раз смотреть по сторонам! - надсаживался толстяк крестоносец. - Шатается по улицам как помешанный. Вашу братию надо еще не так учить вежливости.
- Сэр! - ответствовал Бринн, храня судорожное спокойствие. - Если вам угодно меня проучить, я с удовольствием встречусь с вами в любом месте, с любым оружием в руках, какое вы соблаговолите выбрать...
- Мне? Встретиться с вами? - Казалось, крестоносец ушам своим не верит.
Мой ранг дозволяет это, сэр!
- Ваш ранг? Да вы на пять разрядов ниже меня, дубина! Молчать, а не то я прикажу своим слугам - они тоже не вам чета, - пусть поучат вас вежливости. А теперь прочь с дороги!
И крестоносец, оттолкну Бринна, горделиво прошествовал дальше.
- Трус! - бросил ему вслед Бринн; лицо у него пошло красными пятнами. Но он сказал это тихо, как отметил кто-то в толпе. Зажав в руке трость, Бринн повернулся к смельчаку, но толпа уже расходилась, посмеиваясь.
- Разве здесь еще разрешены поединки? - удивился Битти.
- А как же! - кивнул Аауи, - Они ссылаются на прецедент 1804 года, когда Аарон Бэрр убил на дуэли Александра Гамильтона.
- Пора приниматься за дело! - напомнил Битти. - Вот только обидно, что мы плохо снаряжены.
- Мы взяли с собой все, что могли захватить. Придется этим ограничиться.
В кафе "Принц Чарльз" Бринн сел за один из дальних столиков. У него дрожали руки; усилием воли он унял дрожь. Будь он проклят, этот крестоносец первого ранга! Чванный задира и хвастун! От дуэли он, конечно, уклонился. Спрятался за преимущества своего звания.
В душе у Бринна нарастал гнев, зловещий, черный. Убить бы этого человека - и плевать на все последствия! Плевать на весь свет! Он никому не позволит над собой издеваться... Спокойнее, говорил он себе. После драки кулаками не машут. Надо думать о Бене Бакстере и о предстоящем важнейшем свидании. Справившись с часами, он увидел, что скоро одиннадцать. Через два с половиной часа он должен быть в конторе у Бакстера и...
- Чего изволите, сэр? - спросил официант.
- Горячий шоколад, тосты и яйца пашот.
- Не угодно ли картофеля фри?
- Если бы мне нужен был ваш картофель, я бы так и сказал! напустился на него Бринн.
Официант побледнел, сглотнул и, прошептав: "Да, сэр, простите, сэр!", поспешил убраться.
Этого еще не хватало, подумал Бринн. Я уже и на прислугу кричу. Надо взять себя в руки.
- Нед Бринн!
Бринн вздрогнул и огляделся. Он ясно слышал, как кто-то шепотом произнес его имя. Но рядом на расстоянии двадцати футов никого не было видно.
- Бринн!
- Это еще что? - Недовольно буркнул Бринн. - Кто со мной говорит?
- Ты нервничаешь, Бринн, ты не владеешь собой. Тебе необходим отдых и перемена обстановки.
Бринн побледнел под загаром и внимательно огляделся. В кафе почти никого не было. Только три пожилые дамы сидели ближе к выходу да двое мужчин за ними были, видно, заняты серьезным разговором.
- Ступай домой, Бринн, и отдохни как следует. Выключись, пока есть возможность.
- У меня важное деловое свидание, - отвечал Бринн дрожащим голосом.
- Дела важнее душевного здоровья? - иронически спросил голос.
- Кто со мной говорит?
- С чего ты взял, что кто-то с тобой говорит?
- Неужто я говорю сам с собой?
- А это тебе видней!
- Ваш заказ, сэр! - подлетел к нему официант.
- Что? - заорал на него Бринн.
Официант испуганно отпрянул. Часть шоколада пролилась на блюдце.
- Сэр? - спросил он срывающимся голосом.
- Что вы тут шмыгаете, болван!
Официант вытаращил глаза на Бринна, поставил поднос и убежал. Бринн подозрительно поглядел ему вслед.
- Ты не в таком состоянии, чтобы с кем-то встречаться, - настаивал голос. - Ступай домой, прими что-нибудь, постарайся уснуть и прийти в себя.
- Но что случилось, почему?
- Твой рассудок в опасности! Голос, который ты слышишь, - последняя судорожная попытка твоего разума сохранить равновесие. Это серьезное остережение. Бринн. Прислушайся к нему!
- Неправда! - воскликнул Бринн. - Я здоров! Я совершенно...
- Прошу прощения, - раздулся голос у самого его плеча. Бринн вскинулся, готовый дать отпор этой новой попытке нарушить его уединение. Над ним навис синий полицейский мундир. На плечах белели эполеты лейтенанта-нобиля.
