1958

ЗОЛОТО

Александру Безыменскому

То ли жизнь становится напевней,

То ли в каждом доме соловьи…

Города, поселки и деревни —

Золотые прииски мои!

Я недаром погибал от жажды,

Я фронтов десяток пересек,

В душах комсомольцев и сограждан

Собирая золотой песок.

Ни за что не стану торопиться.

Жизнь моя, по-прежнему теки!

Дорогие желтые крупицы

Не истратить бы на пустяки!

От меня промышленность отстала —

Я коплю без края, без конца

Зерна драгоценного металла,

Что не сразу отдают сердца…

Жизнь моя ничуть не стала тише,

Громкий пульс в крови мы сберегли.

Жизнь идет, земля под солнцем дышит,

Океан колышет корабли.

Не мешало б нам встречаться чаще.

Жизнь идет, года идут подряд,

И над прошлым и над настоящим

Золотые бабочки летят.

1958

ПРИЗНАНИЕ

Юности своей я не отверг,

Нравится мне снова все, что делаю,

Будто после дождичка в четверг

Расцвели сады оледенелые.

Если жив я — и любовь жива!

Для тебя, единственная, ласковая,

Я нашел хорошие слова,

Лучшие из словарей вытаскивая…

Не так легко сравнение найдешь,

Твои глаза в стихотворенье просятся,

Как голубые ведрышки, несешь

Ты их на коромысле переносицы.

Я повторить вовеки не смогу

Твои слова, горячие и близкие, —

Ведь речь твоя способна и в пургу

Всех журавлей призвать в поля российские.

Я всех людей могу богаче быть,

Нет у меня, поверь, на бедность жалобы,

И, чтоб тебе вселенную купить,

Мне, может быть, копейки не хватало бы…

Мне много жить и пережить пришлось,

Но я тебе заносчиво и молодо,

Как связку хвороста, мечты свои принес —

Зажги костер, погрейся, очень холодно…

1959

ЯМЩИК

Посветлело в небе. Утро скоро.

С ямщиком беседуют шоферы.

«Времечко мое уж миновало…

Льва Толстого я возил, бывало,

И в моих санях в дороге дальней

Старичок качался гениальный…»

«Пушкина возил?» —

«Возил, еще бы!..

Тьма бессовестная, снежные сугробы,

Вот уже видна опушка леса

Перед самой пулею Дантеса…»

«А царя возил?» —

«Давно привык!

Вся Россия видела когда-то —

Впереди сидит лихой ямщик,

Позади трясется император…»

«Ты, ямщик, в романсах знаменит…»

Им ямщик «спасибо» говорит,

Он поднялся, кланяется он —

На четыре стороны поклон.

Он заплакал горькими слезами,

И шоферы грязными платками,

Уважая прежние века,

Утирают слезы ямщика.

Шляется простудная погода,

В сто обхватов виснут облака…

Четверо людей мужского рода

До дому довозят ямщика.

И в ночи, и темной и безликой,

Слушают прилежно вчетвером —

Старость надрывается от крика,

Вызывает юности паром…

Ловкий, лакированный, играючи

Мчит автомобиль во всей красе,

Химиками выдуманный каучук

Катится по главному шоссе…

Слышу я сквозь времени просторы,

Дальний правнук у отца спросил:

«Жил-был на земле народ — шоферы.

Что за песни пел? Кого возил?»

1959

ТАК ЖИВУ Я

Нет, все листья не облетели,

Может, жизнь потому хороша,

Что живет в моем старом теле

Понимающая душа.

Понимаю и принимаю

И ребенка, и старика,

К человечеству приближаю

То, что видно издалека.

Вижу все — и морей просторы,