— Сто дней? Так много?!

— Об этом не написано в книге?

— Нет, — травник пожал плечами и полез в рюкзак.

— Потом посмотришь! Уходим!

Оказавшись на улице, я сунулся к выходу. Не вышло. Давка оказалась столько плотной, что между ног у толпы не проберётся и ребёнок. Я вернулся назад и потащил Мина вдоль стены к трущобам.

Минут за пять мы добежали до торговой лавки Ката и Гвина — двух бочек, прикрытых дверью. Пролом в стене расчистили, теперь внутрь запросто пролезал взрослый человек. Судя по всему, не только Кат знал о секретном проходе.

Мы залезли внутрь и побрели почти в полной темноте. К счастью, заблудиться внутри стены — невозможно. По дороге встретились лишь несколько ответвлений. А вот расшибить голову или наткнуться на острую железяку под ногами — это пожалуйста.

Вырвавшись за стену, я увидел сотни бредущих из города людей и отблески пожаров на опушках леса. Мин вышел, почёсывая шишку на лбу:

— Треул бы тебя побрал, я чуть не убился!

— Тихо!

Оттащив травника в сторону, я прислушался. Голос показался знакомым. Приказав Мину ждать, я вернулся в секретный проход и двинул глубже. Метров через двадцать из ответвления лился колыхающийся свет — внутри горел факел.

— Гадир ушёл к Боргу? — грубый мужской голос отбился эхом в замкнутом пространстве. В голосе я узнал Бирюзового клинка Исиласа.

— Да. Что будем делать с детьми?

— Главное, ещё раз не упустить мелких засранцев. Думаю, Борг скажет подержать их здесь какое-то время, а потом заберёт себе.

Прижавшись к стене, я подошёл ближе. В помещении гулял сквозняк. Трепыхающийся факел заглушал посторонние шумы. Незамеченным остался даже отфутболенный мною камень.

Опустившись на колено, я заглянул внутрь. В вытянутой комнате стояли: Исилас, Хриплый и Граш. Уровень Митры — 11. Ворожей. У дальней стены толпились мальчики. Я насчитал шестнадцать голов. Среди них был Кат, Гвин и пацан, который повторял голос Хриплого.

— Спасибо, что помог поймать, — Исилас кивнул ворожею.

В свете факела блестели его потрескавшиеся губы. Зачёсанные на одну сторону волосы собрались жирным комком. Граш носил широкие сапоги, в которых, будто швабра в ведре, болтались худые ноги. Вокруг шеи вился чешуйчатый хвост то ли крокодила, то ли ящера, вместо брони он носил кожаную жилетку с множеством карманов и застёжек. Граш с одиннадцатым уровнем Митры выглядел не лучше, чем попрошайка из трущоб со вторым.

— Пожалуйста, — ворожей улыбнулся коричневыми зубами. — Могу я забрать своих двоих?

— Я пвивежу тевя, пвеватель! — прокричал Кат сквозь кляп. — Мы повевили теве!

— Зачем они тебе? — спросил Исилас.

Граш потёр руки и унял растягивающуюся улыбку, от которой на губах треснули старые раны:

— Я ведь не обязан отвечать?

— Нет, — Исилас с выдохом отвернулся. Должно быть, он и сам не хотел знать. — Дождёмся Гадира, потом заберёшь.

— Ну ладно, — ворожей щёлкнул зубами и вгрызся в нижнюю губу.

Вернувшись к выходу за стену, я застал Мина погрузившимся в книгу. Он водил по странице пальцем и кивал.

— Ну чего там? — я присел рядом, озираясь по сторонам.

— Здесь написано, что скорость трансформации зависит от соотношения количества Митры и тёмной энергии в теле. Чем больше тёмной энергии, тем дольше трансформация. У тебя много?

Митра 6290/8000.

Темная энергия 5000/5000.

— Хватает, — я похлопал себя по карманам и пожалел, что не прихватил в покоях Виля хотя бы простенького кинжала. — Три четверти от Митры.

— Три четверти — это много!

— Слушай, Мин, ты, случайно, оружия с собой не прихватил?

Травник сорвал с пояса верёвку с кожаной вставкой и протянул мне:

— Есть праща.

— А что-нибудь понадёжнее?

— Нет, — он покачал головой. — А тебе зачем?

— Исилас и его ручные псы держат детей из Хандо в соседней комнате.

Травник закрыл книгу и вытаращил на меня глаза:

— Где?!

— Поможешь мне?

— Конечно.

… … …

Мин стоял у входа в помещение, где пленили мальчиков. Мерцающий камень освещал его бледное лицо. Животом травник прижался к стене и в полглаза наблюдал за происходящим внутри.

Иногда через секретный ход пробегали люди и уходили за стену. Никому не было дела до травника. В течение последней пары часов они видели столько, что хватит на сто историй у костра и две сотни — сказок для внуков. Только самые любопытные на секунду останавливали взгляд на мерцающем в темноте фосфорном камне.

Я прятался как можно ближе ко входу в стену, но не дальше, чтобы видеть лазурный свет фосфора. Безделушка, за которую Мин заплатил две сотни золотых, служила сигналом. До тех пор, пока фонарь висел на высоте человеческого роста, я был уверен, что с мальчиками всё в порядке, и что никто из троицы не выходит наружу. При условии, что Мин не уснул или не забыл, зачем он вообще там стоит.

Гадир возвращался вприпрыжку. Свисающие бока бились о бёдра, ножки-кегли едва поспевали за движущимся, словно поезд, телом. Его расплывчатое лицо покраснело, короткие волосы собрались мокрыми гроздьями.

— Нашли кого бегунком посылать! — пробормотал моряк, просовывая голову внутрь пролома.

Плечами и животом он тёрся о края дыры. Пыхтел, кряхтел и ругался, но внутрь кое-как пролез. Утерев со лба стекающие капли пота, он подпёр руками поясницу и разогнулся под треск позвоночника. Я встретил его, выпрямившись в полный рост, с улыбкой на лице и заведённым за спину фиолетовым кулаком.

— Опять ты?! — раскрасневшееся лицо толстяка обесцветилось.

— Привет, Гадир!

— Погоди! Не бей! — он поднял руки. — Ну его к Треулу, этих бандитов!

Гадир снял с пояса ножны и бросил на землю. Затем вывернул из кармана жменю драгоценных камней и переложил мне в ладонь.

— Хватит с меня! Пускай убивают, если хотят! Моряк должен бороздить море, а не это…

Уверенным шагом он прошёл по секретному туннелю и свернул в выход за стену. Проводив Гадира взглядом, я поднял оружие:

Меч с силой Солёного моря. Требуемый уровень Митры — 6.

Урон 55–65. Изготовлен из серебра и жемчуга.

Пропитанное солью лезвие наносит дополнительно 10 урона. Раны заживают в два раза медленнее.

Меч с голубым отливом по контуру весил ровно столько, сколько требовалось, чтобы кромсать врагов, не изнывая от усталости, и одновременно не переживать, что железяка разломается пополам, когда ударится о другой меч. В нижней части рукояти был встроен матовый жемчуг размером с шарик для гольфа. С дополнительным уроном и магической способностью за такую игрушку можно было просить от двух тысяч золотых, а с жемчугом в рукояти цена поднимется чуть ли не в двое. В чём-чём, а оружии бандиты знали толк.

Поясом Гадира я обмотался два с половиной раза. Ножны так и не получилось приладить. Не нашлось подходящей дырки, а заниматься подгонкой — не самое подходящее время. Впрочем, я и без этого профукал сигнал…

Мин исчез, как и лазурный свет фосфорного камня. Я метнулся к проходу, но прежде, чем успел заглянуть внутрь, услышал голос Исилала:

— Негожий?! Слышишь меня?!

Я прижался к стене:

— Как поживаешь, Исилас?

— Дочь Треула мне в жены! — крикнул Бирюзовый клинок. — Это точно ты! Узнаю этот дрянной голос! Покажись! У нас твой дружок!

Опустившись на колено, я положил меч на землю и заглянул в проход. Исилас стоял посреди комнаты и направлял острие меча в шею Мину, которого держал Хриплый. Граш отошёл к дальней стене и слегка расставил в сторону руки, будто хотел защитить детей. Может так оно и было, но в его больном взгляде читалось нечто другое. Уж если он и хотел защитить детей, лишь для того, чтобы самому ими распоряжаться.

Подняв руки, я медленно вошёл и в свете мерцающего факела рассмотрел выкрашенные в красный цвет наплечники Исиласа. Хриплый пришил к кожаному доспеху куски красной ткани, будто погоны.

— Значит тебя зовут Тродос? — Исилас улыбнулся. — Я ведь подумал, что Гадир головой двинулся. Сначала толстяк ныл о земляной болезни, бурчал, что моряк не может долго находиться на суше, а потом он придумал эту чушь про негожего. Конечно, я ему не поверил! Негожий из Хандо припёрся в наше логово! Как в такое поверить?