Эверт злится. По-настоящему сильно злится. От того, как он смотрит на Ронака, у меня сводит живот. Я почти уверена, что они вот-вот перейдут в звериную ипостась и набросятся друг на друга. Я не хочу, чтобы они делали друг другу больно.

Еще больше я не хочу, чтобы они разрушили то подобие мира, которое удалось построить за последние пару недель. Я знаю, что на самом деле они друзья, и я не позволю им изменить это. Не из-за меня. Я должна быть той, кто держит их вместе. Я – Купидон, который исцеляет сердца. А не разбивает их еще сильнее.

– Подождите минутку, – останавливаю их я. – Давайте вернемся на минутку назад. Во-первых, кто сказал, что я ухожу от вас? Ничего подобного. Все это время я пыталась вас увидеть. До вас трудно добраться, понимаете? И я не хочу, чтобы ваша стая распалась. Я уже говорила вам об этом, помните? Ты не покинешь свою стаю, Эверт.

Он бросает на меня злой взгляд.

– Я могу делать все, что, блин, хочу.

Боги, как же он меня бесит. А еще он очень сексуальный, когда так смотрит.

Я прищуриваюсь.

– Прекрати. Вы нужны друг другу. Вы должны пройти отбор, а для этого вам нужно прикрывать друг друга. Но даже после этого вы должны остаться вместе. Я не собираюсь уходить, но, если вы распустите стаю, я больше не буду ни с кем из вас разговаривать. – Они смотрят на меня хмуро, но все-таки по-разному. – Это ясно? – спрашиваю я.

Эверт сжимает челюсть, но коротко кивает.

– Хорошо.

– А что насчет тебя? – зло спрашивает Эверт.

– Что насчет меня?

– Чесака. У тебя не может быть пары, – шипит он сквозь зубы.

– Он здесь, так что, очевидно, может.

– Мне плевать на него. Для меня важна только ты. Я тут с ума схожу, переживая за тебя. Ты должна была остаться с нами. Ты упала на наш остров, помнишь?

– Как я могла забыть, как Не-Первый подстрелил меня стрелой?

– Всю жизнь будет мне это припоминать, – бормочет Ронак себе под нос.

– Так ты и вправду серьезно настроена насчет всей этой фигни про пару? – спрашивает Эверт, глядя на Окота.

– Да. Он обнюхивает меня и называет возлюбленной, – говорю я. – Это очень мило.

– А как же, черт побери, мы?

Я хмурюсь. Я не ожидала такой реакции. Конечно, мы с Эвертом всегда флиртовали, но они ясно дали понять, что я не могу быть для них чем-то большим. А я дала понять, что мне, Купидону, нужны и секс, и любовь.

– Насколько я знаю, вам, парни, нужно было найти генфинку, чтобы вернуть способности и связь стаи. Я обещала вам, что воспользуюсь своими навыками Купидона и помогу вам. И я остаюсь верна этому обещанию.

Хотя от этой мысли горько во рту. Они обмениваются взглядами, которых я не могу прочесть.

– Так что я никуда не уйду, – повторяю я. Не то чтобы я могла бы, но им этого знать не нужно.

– Вы все еще хотите этого? – тихо спрашиваю я. – Найти себе в пару генфинку?

Пожалуйста, скажите «нет». Пожалуйста, скажите, что вы хотите быть со мной.

Ронак резко кивает.

– Да.

Эверт бросает на него испепеляющий взгляд.

– Я сказал, что с меня хватит. К черту магию. У нас ее достаточно.

Ронак вздыхает, а Силред бормочет что-то, чего я не могу расслышать.

– Но…

– Чесака, – перебивает меня Эверт. – Хватит. Мы поговорим об этом позже. Но ты сказала, что не собираешься оставлять нас, а значит, тебе не нужна чертова пара. Так что попрощайся с ним.

Я прищуриваюсь.

– Значит, вы можете найти себе пару, а я нет? Так не пойдет, эгоистичный ты дурак. Ты должен быть счастлив, что я встретила Окота. Он хочет меня.

– А что, если я скажу, что хочу тебя? – огрызается Эверт.

Что ж. Этого я не ожидала.

Мой рот открывается и закрывается несколько раз, прежде чем мозг успевает осознать, что сейчас сказал Эверт.

– Ты хочешь меня? Для чего? – Я провоцирую его на откровенность, распаляясь все больше. – Перепихона? Может, я и предлагала это вначале, но сейчас я хочу большего. А ты не предлагаешь мне большего. Это решение – выбор стаи. А не только твой. И «стая» уже проголосовала против. – Как он смеет вести себя так, будто это моя вина? Как будто это я отвергла их, хотя мы все знаем, что все было наоборот. – Мы прояснили: ты не покинешь стаю. Так что, если вы, как стая, не предложите мне что-то большее, вопрос закрыт.

– Неверочертпобериятно, – говорит Эверт, вскидывая руки. – Сил. Давай ты. Я не могу с ней больше разговаривать.

Я делаю большой вдох.

– Слушай, я не хочу ссориться. Пожалуйста. Я просто хотела вас увидеть. Я переживаю за вас, парни.

– У нас все будет хорошо, Эмили, – уверяет меня Силред.

Я так хочу прижаться к его груди… хочу, чтобы он обнял меня.

– Разве ты не можешь воспользоваться своими способности сверхсилы и вырваться отсюда? – спрашиваю я Ронака.

Он качает головой и стучит костяшками по прутьям камеры.

– Камеры пропитаны железом и магией. Ничьи силы здесь не работают.

Какое же гадство.

Окот вклинивается прежде, чем мы успеваем сказать что-то еще.

– У нас осталось мало времени.

От мысли, что придется покинуть их, мне так больно.

Взгляд Окота смягчается.

– Я постараюсь что-нибудь придумать. Ты увидишь их еще раз.

– Постараешься? – спрашиваю я плача.

Уф. Почему меня так легко довести до слез? Наверное, у меня суперспособность.

– Конечно. Это ведь те генфины, у которых в руках сердце моей пары. Я сделаю все, чтобы моя пара была счастлива.

Слова Окота производят на парней мгновенный эффект. Все трое напрягаются, и я чувствую, как их оценивающие взгляды обращаются ко мне. Думаю, они не ожидали услышать от незнакомца, как сильно мне дороги.

Я неловко прочищаю горло и меняю тему:

– Да, в общем… Я очень скучала по вас, парни, и мне очень нужно было вас увидеть, и…

– Ты так и не ответила на мой вопрос, – говорит Ронак, дергая меня за рукав. – У тебя нет руки. Совсем как когда ты вернулась с острова Арахно. Скажи нам почему.

Взгляды Эверта и Силреда останавливаются на рукаве, за который все еще держится Ронак.

– О, это? – Я пожимаю плечами и фальшиво смеюсь. – Это… ммм… иногда случается.

Я не могу сказать им правду, особенно сейчас, когда у них полно других забот. Завтра на отборе у них должны быть ясные головы.

К тому же, я уже пообещала себе, что не буду заставлять их остаться со мной. Они, быть может, и не хотят, чтобы я оставила их, но это не значит, что они хотят взять меня парой. И я не могу их в этом винить.

Вместо того чтобы признаться, я быстро протягиваю другую, все еще телесную, через решетку.

– Мне просто нужно, чтобы вы все прикоснулись ко мне. Пожалуйста.

Ронак удерживает остальных на расстоянии вытянутой руки, а затем снова поворачивается ко мне.

– Скажи нам почему.

– С тобой всегда должно быть так трудно?

– Ты всегда должна так упрямиться?

– Ты им не рассказала? – удивленно спрашивает Окот.

Генфины снова смотрят на меня, а я оглядываюсь через плечо на Окота.

У нас сейчас произойдет первая ссора? Подождите. Звучит забавно. Обычные вещи меня заводят. После ссоры мы могли бы заняться горячим сексом. Или невероятным примирительным сексом. Звучит классно. Мне и то, и то, пожалуйста.

Вот только… ох, кого я обманываю? Я не могу заниматься сексом, пока генфины в тюрьме. Сначала они должны оказаться в безопасности. В целости и сохранности и живые, а потом я займусь сексом. Всеми его видами. Сексом, который будет длиться днями.

Из-за моего взгляда выражение лица Окота меняется.

– Что? – спрашивает он с невинным видом.

Я корчу рожицу за то, что он раскрыл мои секреты.

– Просто… не теряй головы.

Он хмурится.

– Я не знаю, что значит «Не терять головы». Сейчас почти лето. На улице жарко, голова кругом идет.

Я ухмыляюсь, едва сдерживая порыв сжать его большие щеки.

– Я совершенно не могу на тебя сердиться, когда ты говоришь такие очаровательные вещи.