– Многовато за нами послали, – сказал я.

– Хорошо, что собак у них нет, – произнёс Миша шёпотом.

– Покусанного собакой в рай не пускают. Охотятся они без собак, а значит – нам повезло, – прошептал я.

– Ну что, подождём третий отряд? – прошептал майор.

Я кивнул головой и прошептал:

– Хорошо, что мы не ели, а то по запаху могли засечь.

Майор кивнул головой и подмигнул Мише.

– Если будет третий отряд, то он пойдёт по склонам или его не будет, – прошептал я.

Стемнело, мы поели, сходили в туалет и стали укладывать рюкзаки. Миша удивился лёгкости своего груза, но, чтобы уровнять вес, он получил от меня трофейную СВД и шесть магазинов с разгрузкой. Майор помог Мише разобраться с винтовкой, как целиться, как стрелять, прочие премудрости. Утром мы спустились с площадки и двинулись к пещерам, обозначенным на карте. Было около восьми утра, когда мы подошли к пещерам и, проведя проверку, вошли в одну из них.

– Если бы был сквозной проход, то мы вышли бы в Курдистан, – сказал тихо майор.

– А здесь кто-то побывал до нас и совсем недавно, – ответил я.

– Откуда знаешь?

– Смотри, след мокрый, значит кто-то перешёл речку и входил сюда. В пещере влажно и след не высох – это раз, куча дерьма в углу без подтирки – это два и третье – веточку кто-то жевал и выплюнул.

– Глазастый ты. Идём в глубь, посмотрим, что там, может проход обнаружим через гору.

– Ч-ш-ш, – я присел и стал водить ладонью по полу пещеры. – Гильзы автоматные, много.

Майор достал световую палочку, сломал её, помахал и она стала светиться бледно синим светом.

– Думаю, до конца пещеры басмачи не пошли, проверили автоматными очередями. Магазина три выпустили не меньше. Идём дальше, посмотрим.

Мы шли минут сорок, пещера стала сужаться и потолок стал ниже, вдруг палочка потухла мы остановились в замешательстве.

– Что будем делать?

– Пусть глаза привыкнут к темноте.

– Смотрите, там свет, – сказал Миша громко.

– Тише ты, оболтус.

Лучик света проникал в пещеру, тоненькой струйкой, этот лучик был нашей надеждой. Сняв рюкзак, отдав его Мише, я поднял руку, чтобы не удариться головой, двинулся на свет. Пещера сузилась и мне пришлось передвигаться на коленках. Добравшись до источника света, я постучал по каменной стенке. Она оказалась из глины и при стуке отвалился приличный кусок, свет усилился, я ударил посильнее, образовалась брешь и яркий свет. Достав нож, стал ковырять глину расширяя проход на выход.

– Должны пролезть, пойду посмотрю, что с наружи. Дам сигнал на выход.

– Хорошо, – неожиданно ответил Миша.

Высунувшись по плечи, увидел, что выход на высоте примерно пяти метров, внизу был ливанский кедр, макушка которого была в метре от меня. Вернувшись во внутрь, я объяснил ситуацию, мы решили спускаться по волосяному аркану. Кедр рос на козьей тропе, которая спускалась к подножью горы. Далее была долина, которая упиралась в ущелье справа. Первым спустился майор, затем мы с Мишей на аркане спустили ему оружие и рюкзаки. Затем спустился Миша, потом я скинул вниз аркан, вылез ногами вперёд и, повиснув на краю обрыва на двух руках, затем на одной левой руке, спрыгнул на кедр. Зацепился за сук и прижался к стволу, съезжая по нему вниз. Меня придержал Миша и я коснулся земли.

Неся рюкзаки и оружие в руках спустились к подножью горы и укрылись в кустарнике. Где расположились и стали осматриваться, приводить себя в порядок. Руки у меня были в смоле, как и грудь, и рукава.

– Ну, что будем делать? – спросил Миша.

– Отдышимся, перекусим и пойдём в долину. Предварительно осмотревшись, – ответил я.

После обеда, с хорошим настроением, мы по очереди осматривали местность в бинокль.

– Смотри вон туда, – передал мне бинокль майор.

– Домик вижу. Точнее крышу. Вон басурманин козу ведёт на верёвке. Пока всё.

– Вряд ли он один там, где-то жена, дети должны быть. И не факт, что оружие не присутствует.

– Посмотрим, нам пока здесь не плохо, время есть. Жратва вот только заканчивается, а так вроде хорошо. Ждём и смотрим. Надо подняться к кедру. Оттуда вид лучше. Пойду посмотрю на местность, а вы тут тихо сидите.

Через час у меня затекла нога, которой я опирался на кедр. За это время я ничего особенного не увидел, кроме облака пыли, которое надвигалась в нашу сторону. «Интересно, что это? Машины, стадо коз?» Пыль приблизилась к дому и по инерции ещё продвинулась несколько метров и сформировало облако. Которое стало медленно оседать и через пять минут растворилось на земле. «Машина», – подумал я, – «Козы так быстро не двигаются». По козьей тропе двигался Миша, прижимаясь к скале.

– Что там?

– Ты бы без оружия не ходил. Машины подъехали к дому, вероятно кто-то чужой для хозяина дома.

– Почему так думаешь?

– Хозяева не стали бы пылить. Всё, спускаемся. Как там майор?

– Когда уходил он спал.

– Больше так не делай. Надо было разбудить и предупредить, что ко мне идёшь.

– Да что тут такого?

– Здесь всё может стать таким, каким ты не ждёшь. Шевелись, не останавливайся на тропе, внизу поговорим.

Майор встретил нас направленной винтовкой и сонными глазами.

– Ты чего меня не разбудил? – хмуро произнёс он и зевнул.

– Не хотел будить. Думал пускай поспит, пока тихо, – пробурчал Миша.

– Там машина или машины подъехали, предполагаю, что по наши души. Вероятно, разведка басурманская, опрашивают местных, что кто видел.

– Возможно, – ответил майор и ещё раз зевнул.

– Что делать будем?

– Подождём, понаблюдаем, может проведём разведку, а пока тихо, слушаем и смотрим не выдавая себя.

– Отсюда особо не понаблюдаешь, – проворчал Миша.

– Хочешь в разведку сходить? Нет? Тогда сиди слушай и смотри туда, где возможно, что-то увидеть, – зло сказал майор.

Через пятнадцать минут раздался пистолетный выстрел, затем ещё и ещё, прозвучала автоматная очередь, другая и сразу несколько автоматов застрекотали. Стихло.

– Вот те, нате, хер в томате, – прошептал я.

– Что делаем?

– Ждём, если хозяев положили, в чём я не сомневаюсь, то могут появиться разозлённые родственники, горя желанием отомстить. Или отряд самообороны, у курдов это как кружок по интересам.

– Ч-ш-ш-и. Идёт кто-то, – прошептал я и лёг на живот, выставив ствол винтовки вперёд.

Мимо нас, быстрым шагом, прошёл отряд в десять человек, половина были бабы с автоматами и снайперскими винтовками. Минут через десять раздались выстрелы, завязался бой, который то затихал, то усиливался. Раздалась длинная очередь крупнокалиберного пулемёта и всё стихло.

– Ну вот, сейчас всё станет ясно, либо басмачи положили партизан, либо наоборот. Скорее всего бандиты победили.

– Почему так думаешь?

– У партизан не было пулемёта, а он стрелял последним, – ответил я.

– К бою. Кто-то идёт.

Мимо нас четверо пронесли двоих раненых, затем два бойца прикрывали отход своих. Через две минуты цепью шли игиловцы*, осматриваясь и пригибаясь. Сколько их было, непонятно, но то, что они преследовали курдов, к гадалке не ходи.

– Идём басмачам в тыл. Они сейчас нагонят курдов, помощь им не помешает, – сказал я.

– Зачем? Это их разборки, мы не при делах, – прошептал Миша.

– Затем, что мы поможем курдам, а они нам. Одним нам не выбраться. Вкурил, Штурман? – сказал я и добавил,

– Собираемся быстро, я головной, Миша за мной, ты, майор, замыкаешь.

Не успел я договорить, как появилась группа, из шести человек, они бежали по следу своих.

– Валим их, майор. Огонь.

Шесть басмачей поражённые в спину упали мгновенно, без криков и стонов.

– Рюкзаки не берём. Вперёд.

Через триста метров мы услышали стрельбу и поняли, что басмачи настигли курдов. Подойдя на тридцать метров, мы открыли огонь в спину игиловцев*, которые сгруппировались перед броском. Со стороны курдов огонь был редкий, по всему – экономили патроны. Когда стали падать сражённые нашими пулями в центре, по бокам повернулись в нашу сторону и открыли ответный огонь по нам. Слава Богу, что мимо и не долго, так как мы их перестреляли с майором очень быстро.