Этот жанр необычайно распространяется в начале XVIII века, и именно в английской литературе, бывшей тогда провозвестницей перемен. А перемены открывались благодаря новому взгляду на мир, на место в нем человека - вот и второе слово из названия поэмы. Человек, испытующе всматривающийся в действительность, в самого себя и по мере испытания убеждающийся в силе своего разума. Таким в философии его утвердил Локк, в поэзии

Поуп.

Прекраснодушный оптимизм никогда не отличал Поупа, что и странно было бы ожидать от друга доктора Свифта! Ни современная эпоха с ее научными открытиями, ни современный человек, деловой и здравомыслящий, не приводили его в восхищение. Его острый взгляд различал не радужные перспективы обещанного прогресса, а вечные и сегодняшние заблуждения, не позволяющие человечеству устремиться к совершенству.

Тем неожиданнее было узнать, что именно он автор "Опыта о человеке", ставшего гимном человеческому величию, утверждаемому вопреки слабостям, вопреки всем темным сторонам человеческой природы, на которые Поуп не закрывал глаза. Он просто решился доказать, что человек велик - несмотря ни на что.

"Опыт" был принят восторженно, в том числе и многими литературными врагами Поупа. Прием сработал: те, что превознесли произведение анонима, не могли пойти на попятный, установив авторство Поупа. Однако были и такие, что не успели высказаться в первый момент. За ними возможность критического суждения.

Осудили несамостоятельность поэмы. Во-первых, ее сочли плодом философических бесед с Болингброком, рукой которого был якобы написан ее полный прозаический план. Во-вторых, и это не вызывает сомнения, поэма вобрала в себя нравственно-этическую мысль от античности до новейшего времени.

Что касается Болингброка, то Поуп не скрыл его участия, создав поэму в форме писем к нему. Однако существовало ли между автором и адресатом полное единомыслие?

Болингброк известен своим девизом, принесшим ему крамольную славу безбожника. Поуп гораздо осторожнее. Он ничего не отвергает и, даже рискуя впасть в противоречия, в которых его впоследствии и будут уличать, стремится к системе мысли, способной все вместить, все синтезировать.

Отсюда и широта цитирования разнообразных источников: от Лукреция до Фомы Аквинского, от Аристотеля до Монтеня. Это последнее имя особенно важно, ибо оно поддержано собственно английской традицией, - от Бэкона до Локка, к которой восходит сам метод мышления Поупа, заявленный в жанре поэмы опыт. Опытное познание, все проверяющее в свете рационального критического суждения.

Поуп довел развитие мысли до современности, суммируя первые итоги просветительской эпохи. Да, в Англии уже прошло время для итогов, которые для остальной Европы явились в этот момент открытием новой философии, одним из важнейших пособий по которой стала и поэма Поупа, приобретшая силу философской антологии. Вот почему ее оценил Вольтер, вот почему на ее переводе настаивал Ломоносов! И вот почему этот перевод было так трудно напечатать, ибо слишком многое не утратило еще пугающей новизны: и еретическая мысль о множественности миров, и смелое утверждение достоинства человека и его права мыслить свободно, в том числе и о предметах важных, священных.

Последующее падение интереса к поэме - следствие разочарования в просветительской мысли, ранней, еще убежденной в том, что разногласия, как бы они ни были велики, можно примирить, как должно примирить человека с разумностью того плана, по которому для него начертан и создан земной мир.

Усилием к синтезу, к единству проникнута поэма. Ради этого Поуп возрождает известную с поздней античности метафору цепи существ, в которой у всего сущего, у всего живого - свое назначение. Вынь единое звено, и распадется цепь: все необходимо, все предусмотрено стройным замыслом. Согласно ему, у человека самое важное и самое трудное место в мироздании срединное, все собой сопрягающее, откуда открывается полная перспектива бытия: вверх - к богу и вниз - к червю.

Но в чем, собственно, поэтическое Достоинство "Опыта"? В напряженности и в разнообразии мысли, афористически выраженной? В этом безусловно, но не только в этом. Единство мира, представляющее собой порядок, наблюдаемый в разнообразии, утверждается как интеллектуальное убеждение и переживается поэтически - как новое ощущение Природы, зримой в большом и малом.

Цензуровавший "Опыт" в России архиепископ Амвросий кратко и определенно сформулировал, что напечатать поэму будет возможно, только если "ничего о множестве миров, коперниканской системы и натурализму склонного не останется...". Последнее в ней, пожалуй, наиболее трудно устранимо, ибо натурализмом она пронизана, даже вопреки намерению автора, изобразившего живую творящую Природу даже в большей мере, чем он согласился бы признать.

В "Опыте" - напоминание современникам об идеальном плане бытия. Параллельно с ним в сатирах - уроки практической нравственности. Ими завершается творчество Поупа: полным изданием "Дунсиады", которому предшествует полное издание сатир. Анти-уолполовский эпилог к ним вместо названия имеет дату - 1738, время, когда Поуп прощается с далеко идущими планами политического и нравственного преобразования современности, о которой он не изменил своего мнения, как не изменил представления о своем идеале. Только теперь он окончательно убежден в невозможности связать желаемое с действительным.

Время заставляет замолчать. И не одного Поупа. В 1737 году парламентский акт о цензуре изгоняет из театра драматургов-сатириков, в том числе и молодого Генри Филдинга, который обретет голос лишь пять лет спустя и в ином жанре - в романе. Филдинг часто цитирует самого Поупа и тех же, что и он, античных авторов. Тех же, но иначе: Поуп современность переводил на язык вечных образов, Филдинг включает античность в состав новой культуры, обладающей своим законом и системой ценностей.

Мы легко понимаем и запоминаем, что огромный талант Поупа оказался обуженным условностью форм, нормативностью мышления. Опубликовавший в массовой серии его избранные стихи современный английский поэт Питер Леви нашел остроумную формулу для этого распространенного мнения: представьте себе, что Бах писал бы только для флейты.