Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Не стану больше вас донимать своим любопытством, - сказал Гвоздика и обратился официальным тоном к Стенькину: - Товарищ младший лейтенант, распорядитесь, чтобы гражданину Гудаутову вернули деньги и документы.

Стенькин даже рот разинул, Гудаутов был удивлен не меньше. "Или я его действительно напугал, или этот хитрюга решил установить слежку и раздобыть на меня улики. Там будет видно, кто кого". К нему начало возвращаться хорошее настроение.

- Мы приносим извинения за доставленные вам неудобства и желаем приятного пребывания в Заборьевске. Могу забронировать место в гостинице.

- Не беспокойтесь, как-нибудь устроюсь сам. - Гудаутов не удержался порезвиться. - Приезжай к нам на Марс, старший лейтенант, не пожалеешь. С такими марсианочками познакомлю - пальчики оближешь. Захочешь - покажем совсем новый аппарат для твоей работы. Подключаешь его к последственному, и он сразу начинает давать показания. Между прочим, я его изобрел. С преступностью за неделю покончили, последние жулики сбежали на Землю.

- Нам работы прибавилось, - улыбнулся Гвоздика. - Может быть, когда-нибудь возьму отпуск и махну к вам на пару недель.

- Да, теперь мы установили простое сообщение. Ракетный поезд: вечером садишься, утром на Марсе. Тоже я изобрел.

- Поздравляю. - Протягивая Гудаутову руку, Гвоздика сказал изысканно: Надеюсь, вы так проинформируете свое правительство, чтобы этот инцидент не повредил развитию дружеских отношений между нашими планетами?

- Будь спокоен, старший лейтенант. Я всегда был сторонником мира и дружбы между народами. - С этими словами Гудаутов удалился.

Стенькин даже побелел от злости.

- Вы что ж, - спросил он, - всерьез испугались? Не знаю, как там с марсианами, возможно, они и в самом деле к нам вторглись, но его-то насквозь видно - наш земной жулик.

- Торопишься, Стенькин, - назидательно заметил Гвоздика. - Вот ты его задержал на ночь как марсианина. А имел право? В каком законе или, как ты говоришь, инструкции сказано, что марсиан надо сажать под арест? А если к нам завтра еще откуда из космоса гости пожалуют, ты их всех, следовательно, пересажаешь?

Стенькин смутился.

- Так-то брат. Врет он насчет марсианства или нет - все равно мы обязаны его освободить, если не хотим схлопотать по взысканию за нарушение соцзаконности. Вот когда у нас на руках будут вещественные доказательства того, что гражданин Гудаутов промышляет, скажем, многоженством, тогда мы его и прижучим, тогда и начальство, и все общество с нас не взыщут, а похвалят.

- Откуда же взяться вещественным доказательствам, если вы его на все четыре стороны?

- Только на три, Стенькин, только на три. С четвертой за ним, как говорится, наблюдают умные глаза майора Пронина. Шучу, конечно, одного из моих оперативников.

- Прошу извинить за сомнения, - сказал Стенькин.

- За сомнения не извиняются, поскольку сомневаться человеку необходимо. Кажется, так учил святой Августин. Надо будет дома заглянуть в философский словарь.

- Широкий у вас кругозор, - с почтением сказал Стенькин.

Гвоздика был польщен.

- Читай больше, и у тебя будет. Я, знаешь, с детства...

Так Стенькин и не узнал, чем занимался старший лейтенант с детства, поскольку тот, вытаращив глаза, застыл при виде некоего чуда. Стенькин, сидевший к нему лицом и спиной к двери, резко обернулся и тоже застыл: на пороге стоял Глобус. Выражение лица у него было постное.

- Да, - сказал он, - да, граждане следователи, вы будете смеяться, но гора пришла к Магомету. Почему она пришла, вот вопрос?

- Почему? - одновременно вырвалось у Гвоздики и Стенькина.

- Потому что гнусный марсианский захватчик грозился при следующей встрече со мной разнести всю Вселенную. Чем-то я ему не понравился. Вы не знаете чем?

Гвоздика пожал плечами.

- И Глобус подумал, что его нужно немедленно посадить. Я, конечно, бизнесмен, по-вашему, махинатор, но не убийца. А что, если этот псих из жалости ко мне действительно взорвет атомную бомбочку? К чему мне слава Гиппократа, сами подумайте, товарищ Гвоздика.

- Не Гиппократа, а Герострата, - сказал старший лейтенант. - Гиппократ был основателем медицины и вполне достойным представителем древнегреческой интеллигенции.

- Пожалуйста, пусть будет Герострат.

- Кроме того, - добавил Гвоздика, - вы упускаете из виду, что мы уже не товарищи.

- И это вы говорите мне, - обиделся Глобус, - человеку, который, можно сказать, ценой собственной отсидки спас человечество от гибели! Я не требую бюста на месте рождения, но учесть мой подвиг при вынесении приговора и определении срока...

- Оставим это суду, - перебил Гвоздика. - Только вы бы от меня, Глобус, все равно не ушли. Так что терять вам было нечего, а марсианин и в самом деле нагнал на вас страху.

- Вы большой психолог, гражданин следователь, но не сумели понять моей благородной натуры. Кстати, если удастся наладить с этими бандитами коммерческие связи, Глобус может быть очень и очень полезен.

- Суд, не сомневаюсь, примет во внимание и это, - усмехнулся Гвоздика. - А пока прошу проследовать за товарищем. - Он указал на вызванного Стенькиным милиционера.

- Финита ля комедия! - изрек на прощание Глобус.

- Видишь, дружок, - сказал Гвоздика Стенькину, - оказывается, в нашествии марсиан есть свои плюсы.

- Нам бы гудаутовский аппарат! - невпопад ответил младший лейтенант.

Гудаутов в этот самый момент приближался к вокзалу. Он давно обнаружил за собой "хвост" и старался держаться самым непринужденным образом, как подобает странствующему марсианину: шел неторопливой, развинченной походкой, глазел на витрины, даже заглянул с познавательной целью в церковь постройки XVIII века. К сожалению, другого выхода там не оказалось.

Ничего лучшего, чем вскочить на один из останавливающихся в Заборьевске экспрессов, он не придумал. Конечно, "хвост" последует за ним, но в поезде у Гудаутова появятся хоть какие-то шансы. Там была его стихия, там он чувствовал себя как моряк, вернувшийся после кратковременной стоянки в порту на родную палубу. Перебирая известные ему бесчисленные способы смыться, Гудаутов еще более взбодрился. Войдя в здание вокзала, он стал с интересом рассматривать лепные украшения на стенах, потом - роспись на потолке, изображавшую стремительный ракетообразный поезд будущего. Фантазия местного живописца ему понравилась: именно в таком космическом экспрессе он рад был бы совершить путешествие на Марс.

21
{"b":"83798","o":1}