Рана эта заживала долго, неохотно, навсегда оставив после себя длинный извилистый шрам, пересекавший все три линии – линию жизни, линию судьбы и линию сердца, по-другому называемую линией любви.

И сейчас Лера неосознанно потянулась к этим таким знакомым, родным ладоням, с украшенными привычным маникюром с гель-лаком ногтями. Потянулась и прижала к зеркалу, сейчас словно бы превратившемуся в прозрачное стекло, ладони, совмещая их с руками девушки в отражении. За спиной Со Хён (а это была именно она – Лера почему-то сразу безоговорочно поверила в это) она разглядела интерьер незнакомого помещения – белый кафель до середины стены, а выше – простая известковая побелка. В дальнем углу притулилась простая белая раковина. Больше в полупустом помещении ничего не было.

«Где это она?» – мелькнула в голове Валерии мысль, но тотчас же исчезла. Потому что «та» она что-то начала говорить, но, естественно, ни звука Валерия не услышала, лишь с отчаянием видела, как шевелятся губы девушки напротив.

– Что? Что ты хочешь мне сказать? – шепотом закричала она, пытаясь поговорить с Со Хён. Но та по-прежнему беззвучно шевелила губами, произнося неслышные слова.

А затем изображение рыжей девушки с зелеными, как молодая трава, глазами, подёрнулось рябью, поплыло, и вот уже из глубины зеркала на нее вновь смотрит юная кореянка Со Хён.

Лера в бессилии ударила кулаком по столешнице и всхлипнула, почувствовав, как по щекам потекли слезы. Она попыталась вытереть их тыльной стороной ладони, но еще больше расстроилась и вскоре плакала уже в голос, стараясь только не шуметь слишком, чтобы не разбудить спящую в крошечной каморке по соседству с ее покоями Ха Юль. Девушка зажала рот обеими руками и тихо всхлипывала, вновь испытав горечь утраты привычной жизни.

«Значит, мы просто поменялись местами с настоящей Со Хён, – подумала она, жалея и себя, и эту юную неискушенную девочку то ли из далекого прошлого, то ли из какого-то параллельного мира. – Как же она там, бедняжка?! Если мне, взрослой девице, так непросто тут, то что уж говорить о ней? Совсем ведь еще девчонка!..»

И ей стало еще горше от мысли о том, что обе они оказались игрушками в руках кого-то могущественного и совершенно бездушного, для кого подобные игры людскими жизнями – лишь развлечение…

Лера оплакивала крушение своей привычной жизни, понимание того, что она вряд ли сможет вернуться домой и продолжить жить своей жизнью – ходить на работу в книжный магазин, смотреть дорамы на ноутбуке и с аппетитом есть приготовленный мамой любимый борщ с чесноком. Девушка уже отвернулась от зеркала и теперь сидела вполоборота к нему, уткнувшись лицом в мокрые от слез ладони. Тихие всхлипывания раздавались в тишине комнаты, и чуткий слух Ха Юль уловил их.

Неожиданно для Леры служанка с сонным лицом и растрепавшейся во сне косой появилась на пороге ее покоев и изумленно уставилась на свою госпожу.

– Барышня… – растерянно произнесла она.

Лера вздрогнула и отняла руки от заплаканного лица. Взгляду служанки предстали покрасневшие глаза и опухший носик ее юной хозяйки.

Ха Юль всплеснула руками и кинулась к девушке:

– Барышня Со Хён! Да что случилось? Почему вы не спите? Кто обидел вас, моя госпожа? – посыпались, как горох из решета, вопросы.

Но Лера лишь покачала головой, вытирая запястьем глаза. Шмыгнула, зажав между большим и указательным пальцем носик, и только потом произнесла несколько сиплым от плача голосом:

– Нет, ничего… Зачем ты встала, Ха Юль?..

– О боги! Барышня, пойдемте, я провожу вас в постель! Да что ж такое! – продолжала причитать она, а сама, между тем, мягко, но настойчиво увлекла Леру в опочивальню, где уже ждала ее приготовленная мягкая постель. Девушка покорно позволила уложить себя – от всех переживаний она, и впрямь, почувствовала усталость.

Ха Юль заботливо накрыла ее пышным легким одеялом, сшитым из яркого шелка и набитым и простежённым хорошо промытой и вычесанной овечьей шерстью. Повздыхала, еще какое-то время посидев с госпожой. А после того, как веки девушки смежились, и дыхание стало тихим и размеренным, сбегала в отхожее место и вернулась в свою каморку.

Последнее время она порой не понимала свою госпожу – так сильно та изменилась после злосчастного нападения разбойников.

Глава 13

Лера

Уже прожив более двух недель в родительском доме (Лера теперь даже про себя называла так богатое поместье семьи Шим), девушка однажды в сопровождении своей личной служанки – такой же молоденькой, как и Со Хён, Ха Юль – отправилась на прогулку, намереваясь походить по городскому рынку. Она шла, с любопытством разглядывая торговые ряды, пестрые палатки торговцев самым разнообразным товаром, громко зазывающих покупателей в свои лавки. Служанка шагала чуть позади, соблюдая дистанцию.

Как вдруг кто-то резко дернул Леру за руку, увлекая в узкий проход между рядами, и прижал к себе со спины. Девушка забилась, отчаянно вырываясь из захвата, хотела закричать, чтобы просто позвать на помощь – ведь белый день же на дворе, а тут такое творится! – но тотчас же горячая и сухая ладонь накрыла ее губы, не позволяя вырваться крику наружу, а вторая рука, обтянутая черным рукавом, до самого локтя крест-накрест перетянутым узкими кожаными ремешками, обхватила тело, с силой зажимая руки, и крепко притиснула спиной к твердой груди. А потом знакомый голос еле слышно прошептал в самое ухо, щекоча нежную раковину, не закрытую туго заплетенными волосами:

– Тише, не бойся! Я не причиню вреда. Просто выслушай!

Девушка послушно замерла, расширив глаза, косясь в сторону, словно испуганная лошадь, стараясь разглядеть собеседника. Грудь ее бешено вздымалась от испытанных эмоций. А мужчина уже говорил:

– Нужно на время остаться здесь. Ты наверняка не заметила, но за тобой уже некоторое время следуют двое. Убийцы из клана наёмников. Если я отпущу руку – не закричишь? Если поняла – просто кивни.

Девушка тут же энергично закивала, и теплая ладонь, пахнущая кожей конской упряжи и еще немного металлом – исчезла с ее лица. Лера хотела повернуться, чтобы заглянуть в лицо своему спасителю, однако он мягко, но твердо придержал ее за плечи:

– Не нужно! Стой так! – в голосе его послышалась улыбка. И Лере еще больше захотелось увидеть лицо мужчины.

– Почему ты мне помогаешь? – вполголоса, но требовательно спросила она.

– Мне вот интересно, кому ты могла так насолить, юная госпожа, что по твоему следу направили наёмников? – задал он встречный вопрос. – И куда смотрят твои благородные родители (это прозвучало с видимым сарказмом), отпуская дочь одну в город? Их ничему не научили прошлые события?

– Не знаю! – дернула она плечом, и ладони мужчины скользнули вниз, на предплечья. – Откуда знаешь, что те двое были из клана убийц-наемников? Может, ты и сам оттуда?

– Хм! – отозвался он, все так же склоняясь к ее ушку. – Если бы это было так, как ты говоришь, сейчас мы не стояли бы с тобой тут, девочка!

– Отпусти! – снова дернулась она. – Служанка меня теперь потеряла!

– Ступай домой, маленькая госпожа! Я прослежу, чтобы вы со служанкой добрались без особых препятствий.

– Как?! – насмешливо бросила Лера. – Будешь идти за нами? Не боишься, что увижу твое лицо, разбойник?

– Тогда мне придется убить тебя, маленькая госпожа. Ты слишком догадливая, – вкрадчиво произнес он, почти касаясь губами раковины ушка. И вдруг втянул носом воздух рядом с ее макушкой – словно вдыхал аромат ее волос.

Лера вздрогнула от этого мимолётного прикосновения и отпрянула от широкой мужской груди.

– Не поворачивайся, девочка! – в его голосе послышалась улыбка. – Ступай прямо вперед и не оглядывайся!

– Не командуй мной! – огрызнулась она. – Я не твои разбойники!

– А ты не дерзи мне! – как-то даже лениво ответил он и легонько подтолкнул ее ладонью в спину вперед. – Поспеши же, пока те двое не опомнились и не бросились искать тебя!