Но и это было не все! Из Стальмоста нас, оказывается, тоже выбили! Над поселком нависла реальная угроза голода. Герцог рассвирепел. Собрав всех он, в ту же ночь, попытался отбить овощехранилище обратно. Напрасно. Нас там ждали. Мы натурально угодили в засаду. В итоге минус еще семь человек. Двое наповал, пятеро раненых. Причем, среди раненых оказался один из старших. Чёрный словил пулю. Теперь лежит пластом, только дышит с присвистом. Это был полный крах. Вот тогда-то Герцог и запил. А бойцов становилось все меньше и меньше. Сперва отошел один из раненых. На следующий день — ещё двое. Лечить-то некому. Одна надежда что ранение несерьезное и они сами выкарабкаются. А на третий день сбежал Кержак с тройкой своих прихлебателей.
В итоге сейчас в банде всего 24 человека. Причем, в строю только 14! Остальные — пока не бойцы. И это за какие-то пять дней. Есть от чего впасть в отчаянье. Даже у меня, порой, шевелится мыслишка: а на того ли лидера я поставил?
А тут ещё эти девки… Вика с Алиной заявили, что они Герцогу не подчиняются. У них, мол, своя банда. И десятка два девок помладше за собой потянули. Кстати, неясно чего они с колхозами не ушли-то? Так-то те изрядно девок с собой увели. И малышни тоже. А эти вот не ушли. Подозрительно тоже. Вот тут-то Герцог окончательно разозлился. Их дом брали штурмом. Кого-то вроде даже и застрелили. Мелких девок он нам на потеху отдал. А Вику с Алиной себе забрал. Не знаю что он там с ними делает, но кричат они по ночам страшно. А Герцог на вопросы только пьяно усмехается, да все твердит, что он их воспитывает. Типа, они скоро будут ему тапочки в зубах приносить и ноги целовать. Выдумщик он, конечно. Придумает же…
— Рафик, ну ты где? Тебя уже заждались!
— Да иду я, иду.
Вот и комната Герцога. Мда… Без генератора ваще не то. Кисляк. Ни видик погонять, ни смарт зарядить. Только и остается, что в темноте синьку жрать, да девок валять. Ну а что еще делать-то? Вот Герцог и керосинит. И сейчас-то сидит опухший. Вот Немец с Башкой — эти трезвые. Ну они вообще душнилы оба. «Правильне», млин, такие. И Ковбой с Лысым за ними фоловят. Вот Кержак м Валет мои соулмейты были. Реальные парни. Без них и чилить-то не с кем. А эти… А-а-а… Что пустое тереть-то.
— Ты где ходишь? Тебя когда позвали то.
— Задумался. Настроение кринж. Валета нет, Кержака нет…
— А ты что тоже ливнуть собрался? Вслед за Кержаком?
— Ты что агришся? Вон девок своих харась иди.
— О как заговорил. А рыпнуться ты не хочешь?
— Герцог, Рафик, успокойтесь — Башка с Немцом влезли между нами. — Нам о деле нужно говорить, а вы собачитесь. Устроили тут… У нас и так траблов с вагон накопилось, давайте еще вы бомбить друг на друга будете.
— Что хотели-то? — спрашиваю уже, остывая. С Герцогом лучше не ссориться. Особенно когда он с похмелья. Пальнет и думать не будет.
— Твои парни. Ну те, которых этот малиновский поломал. Они как? Оправились?
— Ну, ходить могут. Чуть-чуть. У Лео рука сломана, Микки в раскоряку ходит, словно его в жопу долбили. У Дона ребро сломано. Затянутый весь. Тоже ходит еле-еле.
— Ну бутылку-то кинуть, например, смогут?
— Это вы к чему?
— Шишу этого, Малиновского… Наказать надо.
— Что вот прям так срочно? Что же сразу тогда не наказали?
— Сразу нам было некогда, — очень серьезно отвечает Башка. — Мы с колхозанами воевали.
— А сейчас значит, время?
— Да. Сам же видишь, как у нас всё кринжово идет. Трабл за траблом. Нужно хоть как-то настрой у мелких поднять. И, кстати, именно вот этим твоим это особенно полезно будет.
— Да какие из них сейчас «бойцы»? Я же говорю — еле на ногах стоят!
— Никто и не просит тебя вести боевые действия. Просто пусть подпалят его хату ночью дверь поленом подперев. И всё. Он сам сгорит. А ты со своим обрезом их подстрахуешь. Начнет он в окно вываливаться тут его и стрельнешь спокойно. Как в тире.
— На словах-то у вас все просто. Что ж сами-то так не сделаете?
— Рафик, некому! Нас и так осталось-то всего ничего. Все на страже стоят. Если колхозаны полезут — каждый человек на счету будет!
— Очкуете?
— Проявляем предосторожность. Кстати, потому-то твоих каличей и посылаем. Они в реальном бою все равно ничего не смогут. А там — спящего поджечь много сил не нужно.
— А я там зачем?
— Ну должен же их кто-то проконтролировать? А то они выйдут из поселка, походят пару часов по лесу, потом вернутся и скажут что не смогли. Такие сказки придумают — уши завянут. Скажут, типа, что он не спал. С дозором мол, там ходил, или ещё что… Придумают. Да и реально подстраховать их стволом надо. Мог бы и Немец пойти, но это все-таки твои парни. Или ты их Немцу отдашь?
— Вот ещё… Ладно, сделаем. Но ведь нужен бензин, бутылки, причем стеклянные, тряпки там всякие…
— Всё уже готово. Вон стоит десять бутылок. Коктейль Молотова хе-хе-хе… И канистра с бензином. На улице ночь, он спит уже наверняка давно. Подъедете да и все сделаете быстренько. Делов-то.
— Там же кроме него еще мелкие какие-то живут в доме. Их — тоже?
— Так надо, Рафик. Пойми… Нам сейчас просто жизненно необходима "маленькая победоносная война". И победа в ней. Иначе наша банда так и закончится. Разбегутся все кто куда. С колхозанами нам после всех потерь никак не потягаться, потому-то и нужно найти кого послабей.
— Да понял я, понял… Ладно, пойду ребят "обрадую". Да и подготовиться самому надо…
Не могу сказать, что они так уж обрадовались. Донат, например, откровенно трусил. Вот Микки, тот да. Тот загорелся. Лео же тоже был недоволен, но гордо промолчал. А Дон захныкал, что он не может, что у него ребро, да и вообще гематомы от пуль травмата только-только подживать начинают. Пришлось наорать, да разок по уху приложить. Вроде заткнулся.
В это время Башка с парой мелких притащил двенадцать бутылок из-под пива. Сразу завоняло бензином. Из горлышка каждой бутылки свисал краешек тряпки, засунутой внутрь, в бензин. Башка опять начал душнить, объясняя как нужно поджигать и как кидать. Ну ваще за долбо…в нас держит. А то мы сами «не догадаемся». Пока он их там лечил за коктейли Молотова, я достал свою Штучку.
Вообще-то изначально Штучка была одноствольным охотничьим ружьем смешного 410 калибра. Пластиковые стаканчики патронов были примерно той же длины, что и у нормальных ружей, только вот толщиной они были не больше фломастера. Смех один, а не ружье, короче. Ну я и спилил у него ствол и приклад. Ништяк получилось. Как будто старинный пистолет такой. Круто. Все нормальные пацики в фильмах обязательно с обрезами бегают. А с ружьями одни колхозаны. Ладно бы еще помпа как у Немца. А тут… Не, по любому — правильно поступил.
Не пожалел времени и сделал все по уму. Заусенцы на срезе ствола после спила убрал круглым напильничком. Подобрал самый маленький. Место спила приклада тоже обработал сперва напильником, а потом и шкуркой. А потом всю деревянную часть лаком покрыл. Красота. Из старых джинсов сшил чехол-кобуру на бедро. А на груди кармашки для патронов. Как там их Башка называл? Газыри что ли.
Вот только самих патронов у меня негусто. Изначально вместе с ружьем мне досталось 24 патрона к нему. Но все эти войны изрядно истощили боезапас. И сейчас у меня на руках всего семь патронов к Штучке. И больше достать просто негде. Надо бы поэкономней. Лучше бы вообще без выстрелов обойтись. Вон и Башка то же самое моим бойцам втирает. Мол, Рафик вас только подстраховывать будет. А так вы всё сами сделаете. Да и делать-то особо ничего не надо. Оно всё само произойдет.
Лео молчит. Только все три свои разновеликие сабли достает и экипируется. Две за спину, рукоятки из-за плеч торчат. Самый маленький на пояс прицепил. Хмурится. «Самурай» недоделанный…
