И продвинулся дальше — ему предстояло установить ещё несколько подобных зарядов.

И не одна такая фигура тихо продвигалась сегодня по притихшим улицам города. Шла работа, совершенно незаметная даже для тех, кто по долгу службы был бы обязан это замечать!

И неподалёку от ворот полуразрушенного завода, который, тем не менее, тщательно охранялся бдительными часовыми, тоже появились кое-какие неприятные сюрпризики. А что ж вы хотели ребята? Смотреть надо лучше!

Техника, она, конечно серьёзное подспорье… но и простых глаз она ведь не отменяет! Невнимательность в подобных вопросах — она, порою, может слишком уж дорого обойтись.

Для всех.

И не увидев ещё в прицелах автоматов противника, напряглись противоборствующие силы.

Ещё ничего не произошло, не прозвучало ни одного выстрела и бдительные часовые не засекли приближения вражеских солдат. Но… опытному бойцу не всегда это требуется. Есть своеобразное чувство… «чувство жопы», если хотите, когда каким-то шестым, или, может быть, восьмым чувством ты ощущаешь приближение схватки. И все мышцы поневоле напрягаются в предчувствии грядущего боя. И ждешь…

— Ты можешь их видеть?

— Троих…

— Должно быть больше, на смену пятеро приезжает.

— Не вижу их, должно быть, внутри где-то зависают.

— Ищи…

Автопарк одной из воинских частей, по ночному времени, был тих и безлюден, работа на нём затихала ближе к полуночи, когда немногочисленные ремонтники расползались на ночлег. И только подразделение охраны должно было бдительно караулить и оберегать вверенную их попечению технику.На практике же, охранники какое-то время маячили у ворот и прохаживались по территории, после чего, сочтя свою миссию, в основном, исполненной, забивались в сторожку у ворот, откуда вылезали только перед приездом новой смены, всячески демонстрируя бдительное несение службы.

Пользуясь этим, неведомые и никем не званные гости, уже второй день тихонько орудовали на территории автопарка. Имелись тут у них, знаете ли, и свои интересы… А тот факт, что они никак не совпадали с пожеланиями всех прочих — ну, на войне ещё и не такое случается. И вот сегодня, когда требовалось произвести кое-какие финальные операции, охрана, как назло, повела себя нестандартным образом. Трое караульных, вместо того, чтобы залезть, как обычно, в сторожку, продолжали шастать по территории. Особого рвения они, впрочем, не проявляли, но определённые проблемы всё же доставляли.

Чу!

Распахнулась дверь сторожки, и на пороге появился старший смены — сержант. Еле стоящий на ногах… Нетрудно было догадаться по какой причине — невнятная речь и несогласованные движения рук вполне очевидно подсказывали причину. Он был попросту мертвецки пьян, но всё ещё пробовал держаться на ногах.

— Эта… Хлопцы! Айда к столу! — он пробовал взмахнуть рукою и чуть при этом не упал, вовремя успев ухватиться рукой на столб. — Там эта… Миколу уложите… А!

И оторвавшись от подпорки, он неверным шагом направился к дощатой будке туалета. Видать, припёрло болезного, иначе бы он, наверное, долго ещё за столом заседал.

Надо полагать, у сержанта был какой-то юбилей или иная причина для торжества, вот он это и праздновал. Со своим друганом… или кем там ему тот самый Микола приходился? А всех прочих попёрли на улицу — чтобы не мешались.

Обрадованные охранники толпой ломанулись внутрь — к столу, надо думать. Наверное, там и им что-то могло перепасть.

Сержант же, выписывая ногами невероятные кренделя, упорно продолжал движение к своей цели.

— Работаем! — прозвучало в эфире. — «Гусь», Топтыгин» — принять гуляку!

— Нафиг он-то нам сдался?

— Есть мысль… «Самоделкин» — на тебе техника!

— Принял.

Спецсообщение

«…Сегодня, в 04.35 с территории базы обслуживания техники, сержантом роты охраны Лещуком В.П. был угнан бронетранспортёр. Указанная техника находилась там на ремонте и должна была быть вскоре передана по назначению. Смена охраны, находясь в состоянии алкогольного опьянения, не смогла, в свою очередь, предотвратить угон бронетехники. По указанному факту проводится служебная проверка, о результатах которой будет сообщено позднее. Подразделениям комендатуры и военным патрулям отдано указание на розыск угнанной бронетехники.

Дежурный по гарнизону

Капитан Осадчий В.В…»

Досадное происшествие, что и говорить.

Но такое случается даже и в мирное время, когда нервы у солдат напряжены куда меньше, чем в военной обстановке. Сержант, скорее всего, свалился на угнанной технике в какую-нибудь канаву, или заехал куда-нибудь в кусты. Ничего… проспится и вылезет… с повинной головой. Получит по башке, бронетранспортёр вернут по назначению… и всё пойдёт своим чередом.

Не в первый, к сожалению, раз, увы…

«Сократу.

Дом имеет двери зелёного или темно-зелёного цвета. Козырьки на дверями темные из металла.

Георг».

«Георгу.

Указанный дом обнаружен. Признаков негласной охраны не зафиксировано. Фотоснимки прилагаются.

Сократ».

— Сэр, дом найден. Это обычный жилой дом, там живут люди, много. Признаков негласной охраны не обнаружено. Мы предпринимаем усилия по получению списков проживающих там людей.

— Так! Хорошо! Это уже кое-что! — старый лорд потёр в возбуждении руки. — Списки… А что это нам даст?

— Но не станут же русские устраивать конспиративную квартиру там, где живут маленькие дети, например?

— Не станут, здесь вы правы, мой друг! А вот какой-нибудь старик — вполне может оказаться её содержателем. Поработайте в этом направлении! Старик может быть отставным офицером — отчего бы и нет? Пусть посмотрят за прибывающими автомобилями. За курьерами, что привозят продовольственные заказы — это не мелочи!

— Да, сэр, всё будет исполнено.

Стукнула входная дверь опорного пункта полиции, и сидевший за столом полицейский поднял взгляд на вошедшего.

— Добрый день! — представился мужчина лет тридцати пяти. Одет он был в гражданку, и выглядел как-то… совсем неприметно.

— Здравствуйте, — наклонил голову старший лейтенант. — Чем обязан?

В руке визитёра появилось удостоверение личности.

— Капитан Фролов, отдел уголовного розыска по Западному округу.

— Присаживайтесь, товарищ капитан, — указал на стул около своего стола полицейский. — Чем могу быть полезен?

— Вот этот адрес… — на столе появился блокнот. — Вы ведь его обслуживаете? Мне сказали у вас в отделении — мол, к участковому стучись, он тут всех знает! Вы ведь Михальчук, всё верно?

— Так точно — старший лейтенант Михальчук, Петр Федорович. Мой это участок, товарищ капитан. Не скажу за всех, но про многих — в курсе.

— Прошла тут у нас информация, что в этом доме кто-то наркотой приторговывает. Конкретики нет, есть только общие установки. Даже и не знаем — мужчина это или женщина. Мол, заглядывают туда… всякие… И уходят уже не с пустыми руками!

— М-мать! — ругнулся участковый. — Извините, товарищ капитан, вырвалось…

— Да, понимаю вас! — кивнул гость. — Виктор Иванович я, давайте уж так. Ясень пень, подобные новости настроения не поднимут.

— Да тут всякое потянуться может! — Михальчук почесал в затылке. — Так… И кто ж у нас тут может быть такой хитрован? Лазарев? Он сидевший, да, но давно в завязке уже, работает, женился… не, этот не покатит.

— А если по визитёрам посмотреть?

— Прикинем… Первый подъезд — Голованов, майор запаса. Болен он, и сильно, к нему медсестра частенько захаживает, уколы там всякие и прочее.

— Сколько лет-то ему? — сделал пометку в блокноте гость.

— Да под семьдесят уже. Танкист.

— Нет, не наш вариант, — с сожалением покачал головою капитан. — Там явно не медсестра курьером работает, сложно как-то всё получается.

— Молодые девчонки ещё живут, там, порою, шумновато бывает… Опять же — пенсионеры… Не, отпадает первый подъезд!

— Второй?

Участковый покатал по столу карандаш.

— Семеновна? Старовата бабка. Лошаковы — две квартиры рядом занимают… там детей человек пять.