— Кил, нет, одумайся! — прозвучал совсем рядом знакомый голос.

Блондин преодолел еще несколько метров и остановился в недоумении: растрепанный и испачканный в грязи Раф стоял на коленях с мечом в руке у подножия холмика, с которого он только что скатился, общаясь с видимым только ему собеседником.

— Поверь мне!

Лу недоверчиво подошел к другу и тронул его за плечо, тут же отскочив в сторону, едва не лишившись потрохов. Словно обезумев, Ралафар несколько раз взмахнул клинком перед собой, после чего, наконец, разглядел товарища и остановился. Он обернулся в растерянности, пытаясь найти существовавшего лишь в его голове Килана, и, закономерно не обнаружив последнего, вновь сосредоточил взгляд на принадлежащем к семейству Лунов человеке.

— Где он? Куда он делся? Ведь только-только стоял передо мной… — Раф зарылся пальцами в волосы и почти упал на землю, пытаясь осознать произошедшее.

— Здесь не было Кила. — Луман аккуратно присел рядом. — Это всего-лишь видение, навеянное каким-то алхимическим препаратом. Я полагаю, мутанты распылили его.

— Но я же все ему рассказал, во всем сознался! — Мужчина был на грани срыва. — Он не поверил, жаждал мести. Я пытался дать отпор, но не смог поднять меча на убитого горем друга.

Либеро и Луны стояли плечом к плечу во многих сражениях, но ни разу Лу не видел, чтобы у Ралафара, всегда стойкого и сдержанного, на глазах наворачивались слезы. Они немного посидели в тишине, чтобы Раф пришел в себя и окончательно осознал, что случившиеся откровение было лишь иллюзией.

— Нам все так же нужно найти Килана?

— Если ты в состояние рассказать правду еще раз.

— А где Лир? Ты видел его?

— Нет. Испарился, как и все прочие.

— Жаль. Но он найдет нас. Я надеюсь, — наведя порядок на голове, Либеро встал и отряхнулся. — Пока мы ехали сюда, я не смел надеяться на твою помощь, но… ты со мной?

— Ты прослыл эгоистом среди аристократов и, вспоминая наши былые приключения, мне тяжело с этим не согласиться. Однако ты не обманываешь себя, в отличие от других. Лицемер из тебя никудышный. Мой красный волк. — Растрогавшийся Луман приложил ладонь к своей груди, где был изображен герб его семьи. — С твоими парусами.

Глава 17

Лир и Индо бежали сквозь феноменально отражающий лучи калида лес, не оглядываясь. Они преодолели метров пятьсот, прежде чем бастард взял передышку, чтобы разобраться с творящемся в его голове сумбуром.

— Остановитесь, наконец! Что происходит? Куда мы несемся?

— Некогда толковать, сударь. Вы должны мне помочь!

— Я обещал сделать то же для Ралафара, но его и след простыл после того, как на меня напали андрагонцы.

— Адрагонцы? — Распорядитель скривился. — Но когда я вас обнаружил, вы сражались с пустотой.

— Я убил одного из них, после чего копье пробило мой живот насквозь. А затем появились вы, и все пропало. Вы можете это как-то объяснить?

— Извините за бестактность, но только вашим сумасшествием.

— Так ответьте мне хоть на что-то! — потерял терпение Линур.

Индо опасливо осмотрелся по сторонам и все-таки согласился со справедливостью требований вороненка.

— Его Сиятельство Яр отправил свою дочь в замок, наказав мне довести ее в целости и сохранности. У нас имелось сопровождение в виде нескольких гвардейцев, однако когда по пути нашу группу перехватил скромный отряд мутантов, они ничего не смогли им противопоставить и отдали свои жизни, чтобы мы с Фейниль хотя бы попытались избавиться от погони. В той суматохе я ничего не соображал и погнал коня куда глаза глядели, само собой совершенно потеряв из вида Фею. Мне немного стыдно признаваться, но я так мчал, что вскоре не справился с управлением, вылетел из седла и продолжил побег, будучи уже на собственных ногах. Затем кровь отхлынула, и ко мне пришла ясная мысль, но было слишком поздно — я заблудился. И только после этого появились вы, пытающийся побороть воздух и разговаривающий с самим собой.

— Другими словами, вы ничего не знаете и хотите, чтобы я помог вам отыскать дочь губернатора?

— У меня нет к вам доверия, как и иного выбора — просить больше некого.

Размышлять Лиру тут было не о чем, поэтому он лишь тоскливо огляделся, понимая, что его с Рафом договор трещит по швам.

— Это не моя война, сударь. Вы знаете, что я здесь по одной единственной причине, и остальное меня не интересуют.

— Вы не можете и дальше продолжать придерживаться нейтралитета. Возможно, сейчас вам и кажется, что это обойдет вас стороной, но когда начнут умирать родные, а дом запылает ярким огнем, то дергаться уже будет поздно. Необходимо пресечь революцию еще на этапе ее зарождения.

— Это не имеет значения, если все мы, будь то Либеро или Медио, Фауды или Гладетисы, Империя или Королевство лишимся нашего общего дома — Рутткорда. Пусть я не князь и даже не бастард, а обычный деревенский парень, но именно поэтому мне доступно увидеть то, чего в упор не замечает или не хочет замечать вся аристократия. Вы выбрали один фронт, а я другой. Прощайте, Индо, и удачи вам!

***

Глянец остался позади, и пространство вновь наполнилось звуками битвы и природы. Луман непроизвольно поблагодарил Систему, что этот кошмар, наконец, закончился, впервые за прошедшие полчаса ощутив приятное дуновение ветра и полное отсутствие тревоги.

— Раф, почему ты так уверен, что они остались сидеть на месте? Если Килан и Дэгат взаправду планируют помочь Харрафу, то оставаться в столь очевидном и незащищенным месте глупо.

— Незащищенным от кого? Пока нелюди атакуют лагерь, о спрятавшихся по шатрам и палаткам никто и не вспомнит. Они дождуться нужного момента и ударят гвардейцам в спину. У меня нет сомнений, что мы идем правильно.

— А если все-таки нет? Проявишь ли ты ответное благородство или вновь исчезнешь из высшего общества на неопределенный срок?

— Я не думал об этом. Помимо Кила, у меня имеется еще одно важное дельце — завершение путешествия далеко, и игра вряд ли стоит свеч, — рассуждал Ралафар вслух. — Тем не менее иногда стоит делать что-то бескорыстно, как считаешь?

— Либеро совсем скоро будут втянуты в конфликт не меньше Медио и Фаудов, так почему ты продолжаешь делать вид, будто плевал с высокой колокольни на все эти разборки?

— Потому что так оно и есть. Чувства проворачивают со мной злую шутку, но я с каждым днем словно убеждаюсь все больше, что набирающее обороты кровопролитие более не пугает меня. У Империи, помимо двух соседних государств, имеется один страшный и могущественный враг. Кто-то должен им заняться.

— Ты, должно быть, смеешься.

— Я не говорю про прямое столкновение, упаси от такого безрассудства. Но у людей могут появиться новые союзники.

— Раф, ты говоришь мне какие-то сказки.

— Сделай одолжение, не погибни в ближайшие пару лет. Уже мечтаю посмотреть на твое лицо, когда я приведу целую армию.

— Либо ты гений, либо в край обезумел.

Князьям пришлось дойти практически до южного фронта, чтобы увидеть стоящие с самого края лагеря жилища искомых аристократов. Никакой активности ни внутри, ни снаружи заметить было нельзя, что лишь укрепило сомнения Лумана о истинном местонахождении Килана.

— Как будем действовать? — уточнил Лу.

— Прямолинейно и открыто. Кил не станет бездумно бросаться с оружием, а сначала выслушает меня.

— Должно быть, ты прав, однако меня беспокоит, что внутри мы наткнемся не только на Омилиума и Прита, но и их личных гвардейцев, а также парочку-другую прочих титулованных ребят. Более того, зная скромность и покладистость твоего друга, нет ни единого шанса, что в образовавшемся отряде командует всем кто-то иной, кроме Дэгата. Если диалог, который может вовсе не состояться, ни к чему не приведет, то это конец для нас обоих.

— Никто не обещал, что будет просто. — Ралафар волновался не меньше товарища, но безрезультатно пытался скрыть это.

— Килан, я знаю, что ты здесь! — подойдя к шатрам на расстояние в пять метров, громко произнес Раф. — Выходи, я хочу поговорить!