Мне кажется, я шагала не меньше полутора часов быстрым ходом, запоминая знаковые объекты на пути для возможного возвращения, прежде чем оказалась у довольно резкого склона, тонущего в тумане у основания. Сделала решительный шаг вперед с брусчатки на траву, начав уверенный спуск. Через минут пятнадцать меня плавно окутало белое марево. Достаточно плотное и подвижное. Теплый сырой воздух лизал кожу, словно желая обратить на себя внимание и что–то сказать. За спиной сомкнулась седая стена. Достав тесак из полотенца, я крепко сжала его в руке и замерла на мгновение, пытаясь совладать с тревогой. С этой секунды в любой момент могло произойти нечто безвозвратное и ужасное. Но не менее безвозвратное и ужасное и так произойдет со мной через месяц, если моя невиновность не будет доказана и как я уже поняла, среди местных поддержки ждать не придется, а вся надежда на некого следователя, кому вверять свою жизнь я не собиралась.
Делая аккуратные, практически беззвучные, шаги, я внимательно сканировала пространство вокруг, продолжая перемещение вниз. Звенящая в ушах тишина давила на психику. Неужели берег так далеко? Почему не слышно плеска волн и крика чаек? А они вообще были? К своему удивлению, вскоре я обнаружила вокруг себя мутные столбы, оказавшиеся стволами деревьев. Внезапно, воздух содрогнул звук, но совсем не тот, что я ожидала. Тяжелый глухой рык и свирепое сопение раздались так близко, что я, ахнув, подпрыгнула на месте и, как обезумевшая, рванула наверх что было мочи. Мои легкие работали, словно паровой двигатель, когда я, как мне показалось, за считаные секунды, оказалась на вершине горы.
Солнце мягко опускалось за крыши домов и прощально сияя из-за них последними лучами, сливало очертания города в единый черный контур, словно нарисованный тушью на нежно розовой бумаге неба. Терзаемая негодованием, злостью и, что уж скрывать, страхом за свое будущее, я пыталась придумать новый план с учетом, проверенных на себе лично, обстоятельств. В тумане действительно кто–то есть. Кто–то недобрый, и, чтобы подобраться к берегу мне нужно сопровождение, местные ведь как–то ловят здесь рыбу? Значит нашли способ отваживать вампиров. Мне срочно надо было завести с кем–нибудь знакомство. С кем-нибудь сильным и занимающимся рыбным промыслом. Меря быстрыми шагами улицы, и ведя в голове счет от одного запомненного по дороге объекта до другого, я все же несколько раз заблудилась и вернулась в “Золотое перо” уже в густых сумерках.
Внутри было тепло, и вкусно пахло едой. Я оставила завернутый в полотенце тесак в коридоре и вошла в залитую желтым светом курительную комнату. Она напомнила мне открытку, где псы, удерживая в зубах сигары, сидят за зеленым столиком и играют в покер. Местные преуспевающие господа кидали камушки с метками и что–то выкрикивали. Они натужно пыхтели в трубки, проигрывая и выигрывая горстями насыпанные рядом черные жемчужины. Воздух над их столиками становился мутным от дыма. К некоторым из них льнули дамы. Когда госпожа Тайанэль сказала про комнаты для свиданий на втором этаже, я представляла несколько другими спутниц местных сластолюбцев. Присутствующие женщины ничем не отличались от тех горожанок, что встречались мне сегодня на улицах Аскелаза. Самый откровенный наряд был, пожалуй, у служанки Финиды. Роскошные дорогие платья, свежие отдохнувшие лица, умные глаза и звонкий смех. Не было и намека на фривольный образ жизни или ее сложные условия, поставившие женщин в тупиковую ситуацию. Хозяйка замка, видно, что слегка помятая, но искусно подкрашенная, лично с подносом обходила столики, то и дело перекидываясь с гостями игривыми шутками или задерживаясь на короткую беседу. Заметив меня, она поманила пальцем и вернулась к барной стойке.
– Где ты была? – тихо прошипела госпожа Тайанэль. – Я объявила гостям, что сегодня их ожидает нечто необычное, и вот уже час тяну время!
– Я заблудилась… Хотела сходить во дворец, узнать, как мне встретиться со следователем и запуталась в пересечении улиц, – извиняться у меня даже в мыслях не было. Я считала недоразумение со своим попаданием в этот странный мир на столько вопиюще несправедливым, что играть по его правилам уж точно не собиралась. Внутри колотили гнев и отрицание, а в сочетание с резко накатившей усталостью и голодом, они, я полагаю, проступили на моем лице, так как хозяйка замка смягчилась и произнесла:
– Даю тебе десять минут привести себя в порядок. На кухне есть еда. А потом быстро за стойку.
Я метнулась в уборную – надо сказать, вполне цивилизованную, видно, тоже перенятую у попавших сюда людей. Не заглядывая в зеркало, оттуда сразу же отправилась на кухню. Поскольку курительная не была едальней, а лишь предоставляла закуски к напиткам, горячей пищи не предусматривалось. Я наскоро сжевала пару холодных пирожков с яблоком, бутерброд с сыром и съела небольшую горсть винограда. Финида и еще одна служанка, настороженно наблюдали за мной, как за диким животным, ворвавшимся в хозяйские угодья. Я не оставалась в долгу, со злости и голода меря девушек ответным презрительным взглядом. Залив сухой паек холодным мятным настоем отправилась на свое рабочее место, громко хлопнув дверью.
За баром возился слуга, с равнодушным лицом отмеряя в бокалы равное количество жидкости из бутылки.
– Бисак. Поди собери со столов пустые бокалы. Сейчас мы подадим что – то новенькое, – заговорщически распорядилась она, косясь на меня.
В следующие двадцать минут я ощутила себя почти что дома, только в более ранние годы. Рука, ведомая мышечной памятью, словно кисть дирижера, сжимающая палочку, сама руководила процессом, а я лишь наблюдала, мысленно окунувшись в череду давно ушедших дней. Когда бокалы были наполнены, а мой взгляд поднялся на зал, внутри снова больно кольнула реальность, примириться с которой означало бы поверить, сдаться, проиграть. Я стиснула зубы.
Подошедшие официанты ловко водрузили бокалы на подносы и принялись разносить за столики. Мужчины и женщины, с энтузиазмом разбирали коктейли. Некоторые даже с недоверием присматривались и принюхивались прежде, чем сделать глоток, но отхлебнув, с улыбкой приятного удивления откидывались на спинки стульев, закатывали глаза к потолку, причмокивали, смакуя. Госпожа Тайанэль довольная произведенным эффектом, едва заметно мне подмигнула. Этот жест по всем пунктам не вязался с образом манерной хозяйки замка, а значит был предназначен, исключительно для меня в качестве поощрения. Впервые за весь день я ощутила внутри что-то похожее на крохотную искру дружеского участия. И тут мне вспомнилось, что как бы ни обстояли мои личные дела, хозяйка замка дала мне комнату, еду и одежду. В общем имелось за что быть ей благодарной и я, улыбнулась в ответ, подготавливая следующий круг коктейлей.
– Жемчуг так и сыплется! – прошептала госпожа Тайанэль, слегка склонившись к моему уху. – Если так пойдет и дальше, я не отпущу тебя на континент, – шутливо бросила она, сжимая в ладони синий бархатный мешочек, и с пышущим благодушием лицом отправилась наверх. – Я скоро вернусь – нужно немного прихорошиться. Повтори пока первые два коктейля.
Она удалилась, а я взялась за новую партию бокалов, которые мгновение назад принесла с кухни Финида.
– И как, позвольте узнать, зовут прекрасную особу, что готовит для нас сегодня столь изумительные напитки? – навалившись локтями и широкой грудью на барную стойку, изучающе скользил по мне взглядом мужчина лет пятидесяти и вполне приятной для своего возраста наружности. Рыжие длинные гладкие волосы были аккуратно зачесаны назад. Поверх кружевной рубашки с чуть приспущенным воротом, накинут темно–зеленый жилет. Мужчина смотрел на меня прямым взглядом и в его серых глазах прыгали игривые искорки.
Я испытала два чувства. Во–первых, удивление от того, что со мной заговорил местный. Сам, без прямой на то нужды. Но ответ на этот вопрос давал либо алкоголь, либо место, в котором никого, очевидно не порицали ни за деяния, ни за принадлежность к пришлым. Второе чувство касалось, как не неприятно было мне это осознавать – выгоды от этого конкретного человека, которую я могу получить, а именно – лодку. Дверь замка скрипнула, все уставились на проем коридора, но никто не вошел, и, после минутной заминки, монотонный галдёж за столиками продолжился.
