— Помимо хребта Цанцюн, — внезапно заговорил Чжучжи-лан, — в этом мире есть тысячи вещей, к которым неравнодушен бессмертный мастер Шэнь — и что же, ты не успокоишься, пока не уничтожишь их все?

— А почему бы и нет? — ухмыльнулся Ло Бинхэ. Склонив голову набок, он внезапно велел: — Заткни ему глотку!

К чести Мобэй-цзюня, тот помедлил, прежде чем ударить Чжучжи-лана кулаком в лицо.

В уставленном на сына взгляде Тяньлан-цзюня мелькнула жалость.

— …Синьмо и впрямь повредил твой рассудок, — вздохнул он. — Ты сошёл с ума.

При этих словах Шэнь Цинцю впервые увидел на лице владыки демонов что-то похожее на отеческую нежность. Но Ло Бинхэ успел уйти слишком далеко за грань реальности, чтобы это заметить — кивнув, он со слабой улыбкой признал:

— Да, это верно. Я сошёл с ума.

От этого признания сердце Шэнь Цинцю заныло с новой силой.

— Бинхэ, просто оставь этот меч, — мягко бросил он. — Отойди от него.

Заклиная Ло Бинхэ ласковыми словами, он украдкой опустил руку на рукоять Сюя, скрыв этот жест широким рукавом.

— Бесполезно, — расхохотался Ло Бинхэ ему в лицо. — Учитель, не утруждайте себя. Чем лучше ваше обращение, тем хуже мои опасения.

Ещё не договорив, он слегка приподнял правую руку, и поток льющейся из Синьмо лиловой энергии многократно усилился. Выплюнув изо рта сгусток крови, Чжучжи-лан бросил:

— Ты попросту жалок. — Видимо, удара Мобэй-цзюня оказалось недостаточно, чтобы заставить его замолчать.

— Жалок? — пробормотал Ло Бинхэ. — Ты прав, я жалок. Если учитель будет хотя бы жалеть меня, этого мне вполне достаточно. Учитель, вы можете остаться со мной хотя бы раз в жизни? — По его щекам катились неконтролируемые слезы. Стиснув зубы, Ло Бинхэ бросил, полыхнув глазами: — Учитель, вы всякий раз покидаете меня. Всегда все и вся меня покидают! Из-за них, а то и просто без причины — вы всё равно уходите!

Внезапно Шан Цинхуа шлёпнулся на пол, будто его сшибли с ног. Шэнь Цинцю бессознательно пододвинулся к стене, чтобы было на что опереться в случае чего.

И, как выяснилось, не зря — пол пещеры начал сотрясаться, не выдерживая ускорившегося роста хребта Майгу!

— Шиди, он помешался, — тихо бросил Юэ Цинъюань. — Ты все еще думаешь, что это можно как-то уладить?

Холодно усмехнувшись, Ло Бинхэ сделал пару шагов назад, ухватившись за рукоять Синьмо. Пол и вовсе заходил ходуном, а сквозь отверстие в стене виднелся целый лес пиков, выплывающих из клубящихся облаков. Шэнь Цинцю как раз собирался выхватить Сюя, когда воздух с парящими в нём снежинками и волнами лиловой энергии заполнила вспышка ослепительного белого света и невыносимый по высоте свист.

Сюаньсу покинул ножны!

Видя, что Юэ Цинъюань наставил меч на Ло Бинхэ, Мобэй-цзюнь выступил вперёд, чтобы принять удар на себя, однако демон ещё не успел коснуться меча, как его отшвырнула вспышка духовной энергии.

Шэнь Цинцю показалось, что он успел заметить на лице Мобэй-цзюня удивление, будто тот никак не ожидал подобного поворота событий, перед тем как он, вылетев из пещеры, свалился со стремительно растущего хребта Майгу. Шан Цинхуа, схватив меч, будто безумный [2] рванулся следом, но Шэнь Цинцю схватил его за рукав:

— Ты чего?

— Твою ж мать [3], он не умеет летать! — вырываясь, во всеуслышание выкрикнул Шан Цинхуа и сиганул вниз.

Шэнь Цинцю также бросился к выходу, силясь высмотреть сотоварища за мельтешением снега под жестокими порывами ветра. Наконец ему удалось различить, как парящий на мече Шан Цинхуа подхватил Мобэй-цзюня на высоте сотни чжанов [4] над поверхностью реки. Убедившись, что они не разбились о лёд, Шэнь Цинцю, не успев даже испустить вздоха облегчения, тотчас поворотился к Ло Бинхэ и Юэ Цинъюаню, которые уже вступили в схватку.

Взрывная демоническая энергия Ло Бинхэ потрясала воображение, однако Шэнь Цинцю не предполагал, насколько сокрушительным будет напор покинувшего ножны Сюаньсу — он мог на равных противостоять даже его обезумевшему ученику. От возмущения духовной и демонической энергий в воздухе Шэнь Цинцю чувствовал болезненное давление на барабанные перепонки и горло. Видя, что свод пещеры вот-вот обрушится окончательно, он вскарабкался на скалу, чтобы голыми руками ухватиться за Синьмо. Дернув со всей силы, он извлек меч из скалы.

Несмотря на это, скорость роста хребта Майгу ничуть не замедлилась. Узрев свой меч в чужих руках, Ло Бинхэ хотел было отобрать его, но Юэ Цинъюань не дал ему такого шанса. Острие Сюаньсу прочертило в воздухе замысловатую светящуюся печать, и Ло Бинхэ застыл, обездвиженный заклятьем небывалой силы, что сковало его, будто невидимая клетка.

Видя, что Шэнь Цинцю уже заполучил Синьмо, Юэ Цинъюань тихо бросил ему:

— Уходи!

Ну и как он мог уйти в подобный момент? Мотнув головой, Шэнь Цинцю собирался перебросить меч главе школы, но внезапно почувствовал, что ноги его не держат.

Впрочем, дело было отнюдь не в ногах — это пол ушёл из-под них. Пещера таки обрушилась!

***

На втором ярусе хребта Майгу.

Шэнь Цинцю наконец удалось откопать Юэ Цинъюаня из-под горы битого камня, встревоженно окликая его:

— Глава школы? Шисюн?

Тот был бледен, из уголка рта струилась кровь. С усилием сглотнув её, он поднял глаза на Шэнь Цинцю:

— …Где остальные?

Хребет Майгу изнутри походил на улей со множеством соединённых друг с другом ячей. Оглянувшись, Шэнь Цинцю признался:

— Я не видал ни великого мастера Учэня, ни Тяньлан-цзюня, ни прочих. Наверно, их завалило так же, как и вас, или же они провалились в другую пещеру… — Вновь повернувшись к Юэ Цинъюаню, он спросил: — Шисюн, когда вы были ранены?

Тот вместо ответа выдохнул:

— Синьмо всё ещё при тебе?

Шэнь Цинцю показал ему меч:

— При мне. Но хребет Майгу по-прежнему растет. Шисюн, вы должны уничтожить этот меч.

С его помощью Юэ Цинъюань кое-как поднялся на ноги.

— Ну а ты?.. — спросил он.

«Само собой, вернусь, чтобы разыскать Ло Бинхэ», — подумал Шэнь Цинцю, вместо ответа спросив:

— Шисюн, я никогда не видел таких ранений, как ваши. Что же всё-таки произошло?

Похоже, в этом разговоре ни одному из собеседников не суждено было дать прямого ответа.

— Я не хотел этого, — туманно произнес Юэ Цинъюань. — Но… я слишком порывистый человек, в конце концов.

Что-то в этих словах не понравилось Шэнь Цинцю, но у него не было возможности толком обдумать, что именно. Поддерживая Юэ Цинъюаня, он помог ему сделать первые шаги.

— Шисюн, вы можете идти? Спускайтесь с хребта, уничтожьте меч и найдите шиди Му, чтобы он позаботился о ваших ранениях. Предоставьте мне самому разобраться с Ло Бинхэ.

Юэ Цинъюань едва держался на ногах, на землю закапала алая кровь. Стоило Шэнь Цинцю отпустить его, как глава школы, немного постояв, вновь рухнул на землю.

Побелев от страха, Шэнь Цинцю бросился к нему, чтобы помочь подняться.

— Глава школы? Шисюн? — Когда он пощупал пульс Юэ Цинъюаня, даже его скромных познаний в медицине хватило, чтобы понять, что состояние его шисюна крайне тяжелое.

Тот глядел мимо Шэнь Цинцю и, казалось, вовсе не различал его слов.

— Но… тогда, в Цзиньлане, и когда Ло Бинхэ осадил наш хребет, я сумел себя контролировать, помня об общем благе… и всё же всякий раз потом думал, что лучше бы я… поддался порыву.

Видя, что глава школы впадает в забытьё, Шэнь Цинцю хотел было хорошенько ущипнуть его за губной желобок, чтобы привести в чувство, но не посмел совершить столь непочтительного действия по отношению к нему, вместо этого гаркнув в ухо:

— Шисюн, придите в себя! Вы всё сделали правильно!

Прикрыв глаза, Юэ Цинъюань покачал головой. Втянув воздух, он разразился столь тяжким кашлем, что сердце Шэнь Цинцю болезненно сжалось.

Кровь не заставила себя ждать, выплескиваясь с каждым выдохом.

— Помоги мне… зачехлить Сюаньсу, — с трудом выговорил Юэ Цинъюань.