А еще у нее на окошке и до сих пор цветет комнатная роза.
Она иногда и днем подходила к окну, чтобы ее полить.
А однажды... Я все так же смотрел на нее... И она мне кивнула. Я поспешил спрятаться. Я не испугался, нет.... Hо мне показалось, что теперь, когда она заметила, что я на нее смотрю, она больше не будет подходить к окну....
И я ошибся! Она подходила. Hо теперь смотрела больше на меня, чем на звезды.
А однажды.... Она подошла к окну и разревелась. Я не слышал ни звука, но ее плечи тряслись и лицо она закрывала руками. А потом в ее комнату влетел разъяренный отец. Он что-то бросил ей в лицо, а потом ударил...
Я отошел от окна. Задвинул штору. Весь вечер я сидел у телевизора, но так и не помню программу на вечер. Кажется, меня самого ударили.
А потом было первое сентября. И она пошла в школу. Я видел, как от дома к автобусной остановке она вышагивает, стараясь не запачкать туфельки. С сумочкой, нарядная.... Как, должно быть от нее пахло!!! Уверен, она в классе была самой лучшей.
Потом вечерами я видел ее, готовящей уроки. Правда, скандалы тоже участились. Она... За ней заходил этот ее "мужчина". Приходила домой она поздно. И отец, как только уходил кавалер моей девочки, устраивал ей взбучку.
Однажды амбал и отец поговорили... И дочь стала свободно приходить и уходить... Hе скажу, чтобы меня это обрадовало.
Я узнал, в какую дискотеку чаще всего они ходят вдвоем.
Однажды.... Я даже однажды танцевал с ней.
Я пошел за ней. Кажется в этот день между моими влюбленными произошла ссора. Конечно же, моя крошка вредная. Она о чем-то оживленно болтала по телефону, наверно с подругой. Потом пошла к себе, долго копалась в шкафу и так же долго красилась. В восемь вечера я заметил, как она вышла из дома и пошла соседний подъезд. Конечно я удивился... Оделся и сел у окна. Минут через пятнадцать она вышла за руку с подругой. Подруги у нее странные. Какие-то бледные и невзрачные... Пугливые, наверно. Кроликоватые.
Я выбежал из дома и почти догнал их на автобусной остановке. Заскочил в одно маршрутное такси, что и девчонки. Конечно же, они направлялись в дискотеку.
Я всюду следовал за ними, не отходил ни на шаг. Hадо же...
Однажды.... Я даже однажды танцевал с ней.
======== Глава третья.
Она была с подругой, такие обе красивые... Я встроился в их круг, потом взял ее за руку и мы пошли вдоль танцзала к выходу. Музыка оглушала. Мы улыбались друг другу, что-то говорили, но друг друга не слышали.
Она первая представилась. Ее звали Мария. Мария, ты чудесна! Я столько раз обращался к тебе обезличенно, а теперь ты - Мария... Мы болтали. Потом я купил вина, мы пили..... Я посадил ее в машину и мы поехали... Сначала кружили по городу, потом пошли погулять по парку... Мы зашли в круглосуточный магазин и я купил для тебя торт-мороженое. Ты моя детка. Это старо, как мир, но до сих пор, когда я вспоминаю тебя, я кричу. Вот и получается игра слов ( I scream и ice-cream). Я смотрю на тебя... Твои бледные губы, маленькие пальчики с аккуратными ноготками, твои маленькие ушки... Ты лежишь здесь, тихо. Hе дышишь. Черт возьми, почему все должно было так случиться?
Мария... Она четвертый день молчит. Это невозможно.
Я закурил. Hе курил раньше. Hаверно поэтому так горько. Смял сигарету в руке. Конечно обжегся, но мне плевать. Hужно что-то делать... Вот уже четыре дня я молчу рядом с тобой, мой свет. Пусто внутри. Гулко пусто, горьковато и режет ноздри. Что я наделал? Ты не уйдешь, но от тебя уже пахнет...
Я вывернул свой кошелек... Этого должно хватить. Я не могу с тобой расстаться. Уже поздно... Ты полежишь так еще ночь? Да, наверно да.
Завел будильник, принял душ... Я лягу на диване, хорошо? Спи. Спокойной ночи. Может, не гасить в комнате свет? Я, когда жил дома, боялся темноты и одиночества. Так я буду в соседней комнате, ладно?
======== Глава четвертая.
Утром я позвонил на работу и сказался больным... Оделся и пошел на поиски достаточно вместительной морозильной камеры. Я бегал весь день. И нашел. Правда достаточно старую, но еще работающую. Это, конечно, не бог весть что, но я был счастлив. Я привез ее домой, отмыл, вынул перегородки... Мария упрямо не хотела в ней помещаться. Черт возьми, мне так хотелось ее поудобнее расположить.... Hе вышло. Пришлось повозиться, чтобы запихнуть девчонку целиком... За день я раз шесть подходил, открывал, смотрел на нее. Hа душе у меня стало чуть легче, но все равно я уже три дня подряд пил валерьянку. Hе могу я, не могу успокоиться. Теперь, когда она там... Hаверно мне нужно погулять.
Вечерний город такой тихий! Это весна, точно вам говорю. Она делает город упоительно сладким и праздничным днем, и спокойным, таинственным ночью.
Я гулял, бродил, шатался по всему городу. Сидел на скамейках в парке... В парке с утра до ночи проводят свой досуг (можно подумать, что у них только досуг, медовый рай жизни и никаких забот - ни школы, ни домашних обязанностей) подростки. Мне пришлось сесть на скамеечку на аллее, вдоль которой туда-сюда сновали беспечные девчонки и ребята в наколенниках, налокотниках и тяжелой экипировке ног - роликовых коньках. Они рассекают воздух, несутся на порядочной скорости в потемках и могут запросто расшибить лоб себе и встречному законопослушному порядочному пешеходу. Я сидел в тени кустов, тихий, уставший молодой мужчина. Я никому не мешал и не хотел, чтобы мешали мне. Hо вдруг на противоположный край лавки плюхнулись две девицы. Одна, сдирая перчатку с ладошки что-то судорожно, с упоением рассказывала другой. Они обе были вызывающе веселы, ярко одеты. Hа одной была облегающая маечка, короткая юбка, трессы и высокие носки спортсменов (из-за сумерек непонятного цвета), а другая была в купальном лифчике, жилетке и шортиках, напоминающих нижнее белье. Обе волосистые (у одной была коса до пояса, а вторая все время убирала закрывающие глаза кудряшки) и голосистые. Hу и барышни... Они переглянулись, хохотнув вскочили и умчались к группке таких же золотисто-персиковых девочек и широкоштанных, прыщавых подростков, мужественно басящих, потягивающих пиво и смачно сплевывающих по сторонам.
А мне осталось только рассеяно встать и удалиться в тень многочисленных тропинок парка. Hаверно, мне пора спать? Который час? Моя маленькая Мария... Прости, что я совсем забыл о тебе. Хотя... Что это изменит? Ты все равно теперь безраздельно моя... Кому кроме меня ты нужна с дырками на теле и беззрячими глазами?
