Об этом Тимур не переставал напряженно размышлять на протяжении уже многих лет.

Судьба подарила ему четырех сыновей.

(Фактически-то их было больше, но царевичами могли считаться лишь те, кто родился от законных, родовитых жен Тимура.)

Любимым сыном Железного Хромца был первенец Джахангир, в котором присутствовало нечто, вселявшее надежду в сердце Тимура.

Но Джахангир погиб в молодости, успев, правда, оставить после себя двух сыновей.

Молодым погиб и второй сын Тимура – Омар-шейх.

Третий сын – Мираншах – доставлял отцу лишь огорчения.

Достигнув зрелого возраста, он так и не взялся за ум, хотя Тимур дал ему в управление один из богатейших уделов – Хорасан со столицей в Герате.

Однажды на пиру в своем дворце Мираншах со смехом отрубил голову представителю знатного персидского рода, а после простодушно оправдывался тем, что был, дескать, пьян.

Несколько позднее, в результате падения во время охоты с лошади, Мираншах и вовсе впал в безумие, вытворяя различные непотребства: безудержно пьянствовал, предавался игре и похоти, совершал дикие, нелепые поступки.

В конце концов, Тимур был вынужден лично возглавить карательную экспедицию.

Суд был скорым, но справедливым.

Почти всех приближенных Мираншаха, которые, пользуясь безумием правителя, расхищали казну, Тимур отправил на эшафот.

В какой-то момент он даже собирался казнить и собственного сына, но затем передумал и отправил его княжить в менее значимый удел, где своенравный царевич находился под присмотром верных людей.

Понятно, что Мираншах был окончательно вычеркнут из списка претендентов на высшую власть.

Герат же и еще ряд смежных областей Тимур передал четвертому, младшему и нелюбимому, сыну Шахруху.

Однако и его великий эмир не рассматривал в качестве своего главного наследника.

Шахрух, как правитель, был слаб и нерешителен, он слишком много времени проводил с богословами и дервишами и, что совсем уж недопустимо для восточного мужчины, находился под влиянием своей жены Гаухар-Шод, которая вертела им, как заблагорассудится, но при этом действовала тонко, не ущемляя самолюбия супруга.

Нет, не выйдет из подкаблучника грозного повелителя могучей державы!

Итак, с сыновьями “сотрясателю вселенной” не повезло.

С горечью осознав это, Тимур направил все свое внимание на внуков, коих у него насчитывалось более трех десятков.

(Опять же, речь идет только о “законных” внуках.)

Он установил правило, по которому перед рождением очередного царевича его будущую родительницу вызывали ко двору и опекали со всем усердием. Но едва роженица разрешалась от бремени, как ребенка (если это был мальчик) у нее забирали и поручали его воспитание назначенным для этого лицам, следившим от колыбели за его питанием, одеждой и прочим. Когда же мальчик подрастал, то его обучали всему, что нужно было знать будущему государю.

Тимур и сам подолгу беседовал с внуками, стараясь предугадать, какими талантами обладает каждый из них.

Эта система довольно быстро принесла свои плоды.

Без малейших колебаний Тимур остановил свой выбор на Мухаммеде-Султане, старшем сыне его первенца Джахангира. В глазах этого юноши горел тот огонь, который Тимур умел замечать и ценить в других. Всю свою любовь, все свои надежды и чаяния он перенес на этого избранника, который во всем оправдывал его ожидания.

Все складывалось просто великолепно.

После победы над Баязидом Молниеносным Тимур достиг вершины могущества.

Европейские монархи наперебой спешили поздравить его с очередным громким успехом и слали к нему послов-разведчиков, имевших задание выведать, не повернет ли Тимур своих удальцов на Запад, “к последнему морю”?

Но нет, Тимур давно уже размышлял о походе не на Запад, а на Восток, точнее, в Китай.

Однако после разгрома Баязида великий эмир позволил себе немного расслабиться.

Почему бы и нет, разве он не заслужил этого? Разве он не обеспечил будущее для своей державы, не воспитал достойного приемника?

И тут судьба, которая так долго была к нему благосклонной, нанесла страшный, коварный и неотразимый удар!

13 марта 1403 года тот, кого он уже видел своим наследником, сгорел от какой-то болезни в считанные часы в 19-летнем возрасте!

Тимур рвал на себе одежды, катался по земле, стонал и кричал от душевной боли. Несколько дней он пребывал в глубоком отчаянии. Кризис всё же миновал, но приближенные отмечали, что после смерти Мухаммеда-Султана Тимур уже никогда не был таким, каким его знали прежде.

Для упокоения царевича Тимур приказал построить величественный мавзолей Гур-Эмир, и его возвели в небывало короткие сроки – в течение года.

Но на кого же теперь оставить огромную державу, кого назначить наследником престола?

Он не находил однозначного решения.

Всем хорош был принц Халиль, сын Мираншаха и “ханской дочери”, красавицы Хан-заде, которая сначала была женой Джахангира, первенца Тимура, а затем, после гибели царевича, перешла, согласно бытовавшей еще монгольской традиции, в дом брата усопшего.

Еще будучи в 15-летнем возрасте, Халиль участвовал в знаменитой битве под Дели, где он, вооруженный одной лишь саблей, захватил боевого слона с его вожаком-индусом и привел своих пленников к палатке деда, за что удостоился от того скупой похвалы.

Благодаря своей храбрости, щедрости, любезности и своему великодушию, Халиль со временем приобрел огромную популярность в армии, готовой идти за ним в огонь и в воду.

Правда, отличался принц и своими сумасбродствами (не иначе, сказалась отцовская наследственность).

Влюбившись в собственную наложницу Шади-Мульк, он женился на ней, словно та была ханской дочерью, и даже не спросил разрешения у деда.

Узнав об этой свадьбе, Тимур пришел в негодование, но Халиль бежал от его гнева вместе с молодой женой в дальний удел и скрывался там какое-то время.

Тимур, чья терпимость по отношению к проступкам членов Семьи поистине не знала пределов, гневался недолго.

Он не только простил внуку его выходку, но и назначил молодого царевича на высокий военный пост.

Однако из претендентов на верховную власть всё же его исключил. Ибо человек, не умеющий обуздывать свои чувства, не может стать повелителем миллионов подданных.

Тем более что оставалось еще много других кандидатов.

Принц Улугбек, сын Шахруха и “жемчужины двора” Гаухар-Шад, отличался умом и любознательностью, но ведь ему только-только исполнилось десять!

Не мог Тимур делать судьбоносную ставку на мальчика, чьи жизненные интересы еще не определились!

Кроме внуков от сыновей, у Тимура были внуки и от дочерей.

Эти внуки тоже считались полноценными царевичами.

Самой яркой личностью из них был, пожалуй, Султан-Хусейн.

Тимур долго присматривался к юноше, находя в нем все новые достоинства.

Как вдруг Хусейн отчебучил такое, что Тимур даже не поверил, когда ему доложили о случившемся!

Во время осады Дамаска Хусейн ни с того, ни с сего перешел на сторону осажденных и, участвуя в их вылазках, храбро сражался против своих!

Ошеломленный этим известием Тимур приказал лучшим своим гвардейцам доставить к нему перебежчика, и непременно живым!

В ходе следующей вылазки Хусейн был пленен.

Его привели в походную палатку великого эмира.

Ничем другим, кроме легкомысленной жажды приключений, объяснить свой проступок, заслуживавший в условиях военной кампании немедленной казни, Хусейн не мог.

Тимур велел высечь беглеца перед строем палками, отрезать ему косу, что считалось позором, а затем переодеть в женскую одежду (еще больший позор!).

Но уже скоро Тимур не только полностью простил молодца, но и назначил его на высокую военную должность, равноценную той, что занимал Халиль.

Естественно, при этом Хусейн тоже был вычеркнут из высочайшего списка.

В конце концов, после долгих колебаний Тимур остановил свой выбор на Пир-Мухаммеде, втором сыне Джахангира.