– Скажи мне, Тодд, – я смотрел ему в глаза сквозь пальцы руки, которой я прикрыл свое лицо, как это обычно делают при головной боли. А голова у меня действительно разболелась. – Что за дьявольщина поселилась в этих краях? Кто мог сотворить такое с нашим Рогзи?

– Я предупреждал вас, мистер Ларсон, – смиренно, словно чувствуя за собой вину, проговорил Тодд. – Ночь опасна.

– Я думал, что все это ваши шуточки, черт бы вас побрал! – сам того не осознавая, я перешел на крик. – Для развлечения крепких на нервы постояльцев. Вы…

– Вы разбудите свою жену, мистер Ларсон, – назидательно сказал Тодд, приставив палец к губам. – Успокойтесь. Мы можем поговорить в спокойном тоне. Я понимаю ваше негодование и… горе. Однако, что случилось, то случилось.

– Вы правы, – вздохнул я. – Теперь ничего нельзя изменить. Нужно было еще вчера убраться отсюда.

– Но ваш брат…

– Не говорите о моем брате! – вновь вспылил я, но тут же осекся. – К тому же вы обещали передать ему мою записку…

– Конечно. И… я позабочусь о… Рогзи. Уберу это со двора…

В этот момент Алисия с трудом заморгала глазами и приоткрыла веки.

– Ларри, – тихо позвала она меня, и я тут же подскочил к ней, не договорив с Тоддом.

– Дорогая? Как ты?

– Я хочу домой, Ларри. Давай запряжем Рогзи, как раньше, и вернемся в наш светлый, хоть и маленький домик. Да? – Алисия устало глядела не на меня, а в потолок.

– Тебе не стоит переживать об этом, милая. Я сделаю все, что смогу. Но тебе пока нужно лежать. Я принесу в постель завтрак, хорошо?

– Я совсем не хочу есть, Ларри, – в голосе Алисии дрогнули тоненькие струнки, и она вдруг зашлась плачем. Она приподнялась на локтях, схватила меня за воротник и притянула к себе. Обняла и разрыдалась еще больше. – Давай уедем. Пожалуйста…

Тодд, который наблюдал нас, стоя у двери, печально склонил голову вниз. Затем покинул комнату, прикрыв за собой дверь. Я взглянул ему вслед. Мне отчего-то не верилось в его искренность. Наверное, я стал слишком недоверчив к людям. Даже когда они предлагают свою помощь.

Все утро я успокаивал Алисию. Мне тоже не хотелось есть. Ближе к обеду я спустился вниз. Из кухни привычно доносились удары ножа о разделочную доску. Я нырнул под лестницу и заглянул в дверной кухонный проем. За полками, заставленными банками с различными ингредиентами, я не видел, что готовил Тодд, но свои кулинарные секреты он явно выдавать не собирался. Лишь завидев меня, он с металлическим грохотом бросил из рук столовые приборы и торопливо вышел мне навстречу, загородив собой узенький проход в помещение.

– Ну? – спросил он. Вышло у него это «ну» не слишком любезно.

– Я хотел попросить об одной услуге, Тодд, – сказал я и почему-то перешел на «ты». Наверное, я пытался разглядеть в нем единственного на тот момент приятеля, друга, способного решить все проблемы. – Не мог бы ты отвезти нас с Алисией в город. Тем же способом, что и тело доктора Моллигана. В повозке.

– Мертвых что ли? – хохотнул Тодд, не обращая внимание на мое удрученное состояние. Видимо, он уже забыл об утренних злоключениях. Странно…

– Нам нужно в город. Уехать отсюда. Ты же видел, насколько плоха Алисия, – я простил ему его злую шутку, стараясь сохранять в себе силы говорить спокойно.

– На чем же я вас отвезу? – подбоченился Тодд. – Мои жеребцы отравлены страхом. Они еле стоят на ногах. Они себя поднять не могут, не говоря уже о том, чтобы доволочь людей с их скарбом. Нет, об этом и речи быть не может. Придется вам погостить у нас еще несколько дней.

– Мы не можем оставаться здесь. Слишком много…

– Смертей? Ты это хотел сказать? – Тодд тоже оставил свои манеры, но вряд ли из тех же внезапных дружеских чувств. Скорее, он был чем-то разгневан, хоть и старался сдержать свой горячий пыл. – Послушай, парень. Я родился и вырос здесь. Я знаю, как выглядит дерьмо. Поверь мне, за то, что ты видел, я уже не бросил бы и самой мелкой монеты. Обыденность здешних мест. Все самое жуткое гораздо… Глубже…

– О чем ты говоришь? – не понял я.

Тодд промолчал. Он ухмыльнулся, жадно оглядывая меня своим желтым взглядом. Я попытался сглотнуть сухой комок в горле, и он ужалил меня изнутри острыми иглами.

– Значит, нет? – почти шепотом спросил я.

– Прости, Ларри, – Тодд покачал головой.

Я смотрел на него обиженными глазами, полными безмолвного крика, мольбы о помощи. Должно быть, я выглядел жалким и беспомощным. Но мне было уже все равно. Я обещал Алисии увезти ее отсюда, но не мог сдержать слово. Тодд, кажется, понял, о чем я молчу.

– Завтра я проверю коней. Но это все, что я могу сказать сейчас. Убирайся, – Тодд небрежно махнул рукой, словно отгонял от себя настырный гнус.

И я ушел. Сел за пустой стол и уронил на столешницу голову. Я не хотел подниматься наверх и объясняться с женой. Я не знал, что говорить. Не знал, чем помочь нам…

Сзади меня раздались шаги. Я обернулся и увидел жену Тодда. Она спускалась по лестнице вниз и смотрела на меня пустым взглядом давно умершей мумии. Мне стало не по себе от этого. Она глядела на меня до тех пор, пока не скрылась в кухне. Я услышал, как они говорят с Тоддом, но о чем, я разобрать не мог. Я закрыл уши руками и вновь опустил раскалывающуюся на две дольки голову на столешницу. Прохлада гладкого дерева была как нельзя кстати. Так было легче переносить головную боль.

Вскоре я отнес поднос с овощами, хлебом и мясом наверх для Алисии, а сам спустился обратно на первый этаж. Мне хотелось поделиться с кем-то угнетающими меня чувствами, но только не с ней. Алисии и так пришлось не сладко. Нам всем пришлось. И я выбрал своим слушателем мистера Бломба, как ни странно. К своему сожалению, я прождал его весь обед, но старик так и не появился.

Я поднялся на второй этаж и остановился у его двери. Послушал. Из комнаты не доносилось ни звука. Затем я постучал. Без ответа. Дернул ручку, но дверь оказалась заперта. Я решил заглянуть в комнату Рикки. Может быть мистер Бломб решил проведать парня? Хотя сама мысль о благих намерениях сварливого старика тут же делала меня круглым идиотом в своих же глазах. Но я все равно направился к Рикки.

Я хотел уже было распахнуть дверь в душную, пропахшую болезненным запахом комнату, когда чья-та рука опустилась на мое плечо. Я вздрогнул от неожиданности и обернулся, не выпуская из рук дверную ручку.

– Вы нарушаете наш договор, мистер Ларсон, – сухим, как корка черствого хлеба, голосом проговорила хозяйка таверны. Она возникла из ниоткуда за моей спиной, бесшумно подкравшись сзади. Как привидение, подумал я. – Вам строго-настрого было запрещено беспокоить этого постояльца. Он нуждается в покое. Только так он пойдет на поправку. Вы ведь не хотите, чтобы молодой человек пролежал в этой кровати до самой зимы? Тогда оставьте в покое дверную рукоять и выйдите на свежий воздух! Проветрите мозги! – она перешла на строгий крик, пронизывая меня своими колючими глазами. Я отдернул руку от двери. – Я ясно выражаюсь?

– П-простите, миссис…?

– Фаринджер.

– Да. Я потерял мистера Бломба. Решил, что он…

– Он утонул в болоте несколько часов назад. Все, что от него осталось, это его проклятая трость, которой он выстукивал дробь по всей таверне, – в голосе миссис Фаринджер не ощущалось жалости. – И все же, это очень плохой конец даже для такого брюзжащего, недовольного всеми и всем человека.

– Что значит… Утонул? Как? Кто подтвердит это? – я был удивлен и напуган одновременно. Сколько смертей произошло здесь всего за пару дней!

– Майя. Раз или два в неделю она ходит к болотам, чтобы набрать нужных трав для приготовления пищи. Сегодня перед полуднем она нашла трость мистера Бломба у самой воды. Странно, что он не воспользовался ею для того, чтобы вытянуть свое жалкое тело из болотной трясины.

Миссис Фаринджер захлопнула дверь в комнату Рикки, и мне в лицо еще сильнее пахнуло отвратительной вонью. Мне даже послышалось, как застонал Рикки. Эдакое мычание, наполненное болью.