Я сидел на скамейке у костра и, не отрываясь, смотрел на неё. Место удобное, мы сидим рядом, надо только повернуть голову…

Ольга!.. Красивая, гибкая, стремительная. Особенная! Не играла с подружками в «резиночки», «фантики», «классики», и другие бестолковые девчоночьи игры. Она играла в футбол! Собирала в хвост на затылке длинные, светлые волосы, чтобы не мешали и, прикусив нижнюю губу зубами, ожидала свистка. В эти минуты она мне нравилась больше всего! Она и без футбола мне нравилась, но я не решался подойти к ней и предложить погулять по аллейкам лагеря. Во время игры же мы находились рядом, особенно когда играли в одной команде.

Я и в лагерь-то поехал только потому, что узнал – Ольга тоже едет. Родители, зная мою нелюбовь к дисциплине и порядку, удивились, а потом с нескрываемой радостью посадили в автобус, следующий до места моей добровольной ссылки под названием «Таёжный». Я их прекрасно понимал, они тоже люди, и им требуется отдых. Терпеть мои выкрутасы с момента, как я сделал самостоятельно первый шаг, то ещё испытание, так что пускай хоть дух переведут.

Лагерь, это, конечно, дичь полная! Особенно бесили построения. На линейку – строишься, идёшь в столовую – строишься. Перед началом мероприятий опять строиться. Отбой в десять вечера, подъем в семь тридцать утра. А как проснуться, если ты с приятелями до двух часов ночи по чердакам корпусов ползал, девчонок пугал?

Пионервожатым это не объяснишь, они принципиально отказывались что-либо понимать и постоянно срывались на визг, пытаясь меня разбудить. Поскольку футбол был не каждый день, развлечения я придумывал сам, подключив не только свою богатую фантазию, но и приятелей. Ну не в шахматы же, в конце концов, играть, или всякую ерунду из верёвок плести.

Пацаны знали, что я заглядываюсь на Ольгу, и усердно старались помочь, однако смелости у меня не хватало. Мой друг Саня предложил переговорить с ней и от моего имени предложить дружбу. Но я категорически не согласился! Испугался. А вдруг откажется?! Ладно, просто откажется и забудет. Если же о моём к ней отношении узнают её подруги, тогда всё! Туши свет! Они сороки те ещё разнесут это на весь пионерский лагерь.

Вообще-то Саня прав так пацаны с девчонками и начинали дружить. Это так и называлось. Другими словами, когда кто-нибудь говорил, что сегодня пойдёт дружить, это означало, что он будет гулять с подружкой.

Посиделки у костра скоро закончатся, и Ольга уйдёт. Тяжело вздохнув, я перевёл взгляд на костёр и поправил сбившийся набок галстук. Вот тоже!.. На любое маломальское мероприятие надеваешь белую рубашку с галстуком. Нет, я не против формы. Даже гордился со страшной силой, когда меня принимали в пионеры. Но в школе это одно, а летом в жару совсем другое!

Раздался горн, призывающий готовиться ко сну, я посмотрел на Ольгу и замер, уставившись ей в глаза. Глаза у неё красивые, ярко-синие, таких ни у одной девчонки не было. Она смотрела на меня и улыбалась. И тогда я покраснел, будто меня застукали за чем-то неприличным. Хорошо, что уже стемнело, и на фоне костра это незаметно. Ольга встала, поправила юбку и не торопясь направилась в сторону своего отряда.

Чтобы не привлекать внимания я повременил немного, потом поднялся, демонстративно потянулся и, обойдя костёр с другой стороны, пошёл вслед за ней к узкой аллейке, обсаженной акациями. Аллея не освещалась, поэтому никто нас не увидит. Попробую поговорить, момент удобный, она одна. Лучше решиться сейчас, чем дома, где её окружает куча подруг. Будто им заняться больше нечем, как только ходить за ней!

Заметив, что Ольга уже скрылась в аллейке, я припустил бегом и, выскочив из-за куста, сходу врезался в неё, чуть не уронив на посыпанную песком дорожку…

– Ты это что, за мной, что ли, гнался?! – притворно удивившись, спросила Ольга и отпустила мою руку, за которую машинально ухватилась, чтобы не упасть.

– Да я это… ну… мне надо было… ну… это самое… – начал было я, но тут с ужасом понял, что от волнения не могу и двух слов связать, заткнулся и пожал плечами.

И тогда она засмеялась!.. Негромко, но так заразительно, что я тоже заулыбался.

– Ну ты даёшь! – наконец сказала она и, взяв меня за руку, потянула за собой. – Пошли, отойдём подальше, а то сейчас сюда целая толпа набежит.

– Кто и чего ради сюда набегут? Это место вроде как популярностью не пользуется, – удивился я и засеменил рядом, подстраиваясь под её шаг.

– А я сказала девчонкам, что мы с тобой здесь дружить будем, – ответила Ольга и, остановившись, спросила:

– Надеюсь, ты не против?

Я, опять потеряв дар речи, покачал головой.

– Ну и прекрасно, – улыбнулась Ольга и опять взяла меня за руку.

– А как ты узнала, что именно сегодня я…

– Считай, что просто догадалась!.. Ты уж поверь, это было несложно, – и она, не отпуская моей руки, быстрым шагом направилась к выходу из аллеи.

Я оглянулся, и увидел, как из-за кустов осторожно вышло несколько девчонок.

– Они уже здесь!

– Тогда бежим! – засмеялась Ольга, и мы, держась за руки, припустили вдоль аллеи.

К отбою я опоздал минут на двадцать. Забраться в окно не получилось из-за нашего старшего пионервожатого по кличке Борик. Обнаружив моё отсутствие, он закрыл изнутри окна и прихватил меня у входа в отряд.

– Как ты мог себе это позволить? – прицепился он с дурацким вопросом. – Неужели не осознаёшь, что пионер это в первую очередь дисциплина и порядок?! Понимаешь?! Ди-сци-пли-на!.. – по слогам повторил он.

– Понимаю, – охотно согласился я, – но, к сожалению, у меня нет часов, потому и опоздал…

– А горн?! Ты что, горн не слышал? – чуть не задохнулся от возмущения Борик. – Он дважды, специально для таких, как ты, звучит!

Это правда. Горн невозможно не услышать. Первый раз он предупреждает, что скоро отбой, второй раз сообщает о начале отбоя.

– Голову я мыл. Потому и не услышал, – выдал я первое, что пришло на ум, и уставился на вожатого невинным взглядом.

Я ожидал, что последуют закономерные вопросы – где я мыл голову и почему она сухая? Но не последовали. Борик от такой наглости потерял дар речи, открывая и закрывая рот, как рыба. Я прошмыгнул мимо него в открытую настежь дверь.

– Ты где болтался-то? – спросил Санька, пока я раздевался.

– С Ольгой гулял, – как можно равнодушнее ответил я, чувствуя, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке, – заговорились, вот и опоздал.

– Э-э-э-э!.. Ребя!.. Слыхали, да? Андрюха с футболисткой наконец-то задружил! – громким шёпотом оповестил пацанов Санька.

– Да тише ты! Чего разорался! – набросился я на него. – Этот чёрт за дверями бродит, а мне ещё ночью идти надо…

– Куда это?

– С Ольгой договорились…

– Офигеть!.. А меня она отшила, – пробормотал Коляша, перебираясь на мою кровать. – Я к ней два раза подкатывал. Она красивая!.. Повезло тебе…

– Не ты один, – тяжело вздохнул Ромыч – пацан из другой школы, – я тоже ей прогуляться предлагал, не пошла, сказала, что у неё уже есть парень.

– Погоди, погоди, – удивился я, – а как же Томка? Ты же вроде с ней дружишь!

– Ну ты и сравнил! – вытаращил глаза Ромыч. – То Томка, а то Ольга! С Ольгой все хотят встречаться!..

– Так это что, получается, она сама, что ли, за тобой бегала? Я точно знаю, что тогда она ни с кем не дружила, – удивился Коляша, – а сказала, что уже есть парень…

– Может, и так! Утверждать не берусь, но очень на то похоже, – самодовольно заявил я, чувствуя, как мой авторитет среди приятелей уверенно пополз вверх.

– Во сколько пойдёте?

– В двенадцать, – ответил я и тут же предварил очевидный вопрос, – наверно, через окно выберется. Поэтому сейчас давайте-ка потише, а то если Борика окончательно разозлить, он не только сюда припрётся, но ещё и завтра будет весь день верещать!

– Точно, будет. К бабке не ходи, – согласился Санька и вытащил из-под матраса колоду карт, – давайте пока «дурака» погоняем, всё равно как-то время «убить» надо.