Несостоявшийся жених вытащил из травы какой-то медальон и попытался его спрятать в кармане:
– Я пришёл забрать свою вещь. Что, рад своему приобретению? Если бы не твой статус, принц, подал бы на тебя в суд за нанесённые увечья. Да и жёнушка твоя такой же бешеной оказалась. Кстати, как так быстро она тебя захомутала? Смогла сварить особенное любовное зелье? Говорят, что в этом она настоящая профи… Задурила тебе голову, теперь в казну свои лапки загребущие запустит. Ты думаешь, что её родители просто так «в чёрном теле держали»? Думаю, она уже начала действовать: я видел гонца из посольства возле академии, который передавал Карии какое-то письмо. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что это за артефакт. Взмах рукой, и он оказался у меня: – Какая же ты всё-таки мразь… Я узнаю, кто его изготовил, и вы сядете оба. Не факт, что целыми и невридимыми. Седрик желчно сплюнул в траву: – Знатно она тебе мозги задурила. Талантливая, стерва… – Не смей оскорблять мою жену! В прошлый раз ему прилетело «с левой», сегодня для симметрии – «справа». Отряхнув руки, я пошёл в сторону общежития. А в голове настойчиво зудели слова Эндрю и Седрика насчёт Кары… Глава 19. Крылья Ещё до того, как я решилась раскрыть сущность Берна, наши отношения потихоньку начали переходить из дружеских в более… более… романтические что ли… Если можно так сказать, мы влюблялись в друг друга. Кого-то накрывает внезапно и сразу, а нас просто сильно тянуло друг к другу. Хотелось быть рядом, ощущать тепло, дарить внимание и нежность … И дело было даже не в том, кем мы являлись. Это здесь было ни при чём. Но я чувствовала, что его что-то тяготит. И это точно было связано с его семьёй. Берн вообще оказался прекрасным рассказчиком, но в какие-то моменты, когда повествование начинало касаться его юности, быстро переводил тему. Пока что я не решалась обсуждать с ним этот вопрос, чтобы не расковырять случайно старую рану. У каждого из нас по-прежнему были свои «больные места». Забежав к себе, чтобы найти один старый черновик с расчётами для диплома, настолько увлеклась поисками нужного абзаца, что лишь настойчивый стук в дверь вернул в реальность. На пороге стоял Берн. По его напряжённому лицу я поняла, что что-то случилось.
– Что-то произошло?
Чтобы не разговаривать на пороге, я пригласила его в спальню. Проходя мимо прикроватного столика, он заметив конверт со взломанной королевской печатью, поджал губы и прошёл к окну. – Я смотрю, тебе мой отец написал. – Да, приглашал в гости… – не понимая, что происходит, я присела на край кровати.
– И давно ты знаешь, кто я? – Всё так же стоя ко мне спиной спросил Берн.
– Ещё когда искала причину твоей нестабильности. – То есть, ещё до того, как я сделал тебе предложение? – Да. Сразу поняла, что ауру скрываешь, чтобы никто не догадался о твоей принадлежности к королевскому роду. Но ты просил никому не говорить и я… – Значит так: как мы и договаривались, через четыре года брак будет расторгнут. Никакого отношения к моим родителям ты иметь не будешь, и точка. Если нужны будут деньги, скажи сколько, я переведу. Талантливая зельеварка, да… Очень талантливая… – Берн резко развернулся и быстро ушёл.
Всё ещё пребывая в недоумении, я просто смотрела на хлопнувшую дверь.
Он что, решил, что я с ним из-за денег? Да как он смеет! Я вскочила на ноги и, сжав кулаки, заметалась по спальне. Первым желанием было послать его куда подальше. Да вот только он сам ушёл. Нет, я с ним поговорю!
Схватив письмо, я помчалась в сторону его комнаты.
Дёрнула ручку двери. Заперто. Да конечно! Я достала ключ от всех дверей, который мне вручили на всякий случай, когда принимали на работу лаборанткой. Увидев меня, Берн встал с кресла: – Чего тебе надо? Я ногой захлопнула дверь и подскочила к нему. – Ты что, решил, что я с тобой из-за денег и положения жены младшего принца?!
– Кария, мне уже неоднократно и весьма достаточно намекнули…
– Кария?! Кария?! Ещё утром я была Карой! Ты сам так стал меня называть после того как… я решила вопрос с твоим состоянием. А теперь?! Да, я получила письмо от твоего отца, а потом спустила гонца с лестницы, когда он озвучил предложение переехать к твоим родителям в обмен на оснащённую по последнему слову техники лабораторию. – Как спустила? Тебе его отдали у ворот… – Кто?! Кто тебе наплёл эту чушь?! Я его на клочки порву, а останки Цег отдам на забаву!!! Я же поняла, что у тебя натянутые отношения с родителями, поэтому и не касалась этой темы! Как ты только мог подумать, что мне нужны твои деньги! Я сама способна их заработать! Давно надо было вскрыть этот нарыв по поводу «статусности» так же, как ты спровоцировал тогда у меня истерику!!! Я люблю тебя, болван ты этакий! Ты ещё б решил, что я тебя околдовала!
– Но ты же специалист по любовным зельям…
– О боги!!! Я же говорила, что у меня принцип: Я НЕ ИЗГОТОВЛЯЮ ЯДЫ И ЛЮБОВНЫЕ ЗЕЛЬЯ!!! На таких, как мы они вообще не действуют! Да я тебе сейчас докажу, балбес! И я впилась в его губы поцелуем, не скрывая ни чувств, ни эмоций. Ошарашенный Берн сперва робко, а потом всё жарче и жарче стал отвечать на мои ласки. Контроль над собой стала терять ещё в середине разговора. Зарывшись пальцами в светлые волосы, я уже буквально стонала от потоков энергии, окутавших нас обоих. За спиной Берна соткались и распахнулись полупрозрачные серые крылья. Резкая боль, словно кинжалом полоснули, и на моей спине прорезались серо-зелёные. – Что это? – Когда пара хтонических существ обретает друг друга, они обзаводятся крыльями. Отсюда и пошло выражение “крылья любви”. У норхалиатаэнн и гекратолаурайнов нет понятия истинности. Только открыв друг другу чувства… Ведь это они сводят нас вместе. – Кара, прости… Я – идиот… Я погладила его по его щеке стремительно развоплощающимися кончиками пальцев:
– Принято. Мы оба “хороши” в своих заблуждениях. Слишком сильно поломали нас обоих обстоятельства и родители…
Две вспышки, и уже потоки древних энергий, обретших своё воплощение в нас с Берном сплетались друг с другом. Отдаваясь чувствам, я лишь заметила, что маскирующие мощь артефакты, которыми была буквально нашпигована комната, даже не пискнули. Ни когда мы развоплотились, ни когда продолжили, обретя телесность… Лёжа на ковре в объятьях любимого посреди разгромленной комнаты, я мельком подумала, что мечтать о принце не так уж и плохо… Меня с моим свела-таки судьба. – Берн? – я прижалась ухом к груди мужа, слушая, как бьётся его сердце. Почему-то меня завораживал его звук. – Ммм? Сильные, но такие нежные мужские руки прижали меня к телу. – Какой негодяй тебе проехал сегодня по ушам насчёт меня? – Их было даже два… Я приподняла голову: – Кто. Эти. Смертники. – Один – Эндрю Гройстенгер… – Ясно. Счастливчик. Ему колоссально повезло. Во-первых, известный провокатор.Наверняка, решил тебя проверить на стабильность таким образом, а во-вторых, разбираться потом с Розаной я не хочу. Пока мы будем драть друг другу волосы из-за наших мужчин, вы будете ржать и наслаждаться зрелищем. Фигушки. Кто второй? – Седрик… Я у него отобрал сегодня кое что… Попутно врезав по челюсти. Традиция вырисовывается, однако. За окном послышался раскат грома, за окном где-то вдалеке сверкнула молния.
Я поцеловала Берна, а потом завела руки за его шею, обнимая:
– Любимый, а хочешь покажу, как перемещаться силовыми потоками во время буйства природных явлений? Вот как во время грозы, например? Берн заинтересованно приподнялся: – Тогда чего же мы медлим? *** Раздражённый Седрик только что вернулся от целителя и собрался было выпить чего-нибудь горячительного, чтобы согреться, как во вспышке молнии увидел два непонятных силуэта. Один, мужской, расположился в кресле, а второй, женский, с шевелящимися змееподобными волосами – на правом подлокотнике.
– Ну, что, дружочек, расскажи нам, скольким девушкам ты жизнь попортил и у кого приобрёл свой гнусный «медальончик»? Будешь искренним, возможно, будет не так больно с нами общаться… – начала «женщина».
Эпилог После вручения дипломов мы с Берном решили прогуляться по саду. До выпускного бала было ещё много времени, а комендант пока не распорядился о выделении нам “семейного” блока в крыле, где обычно селили аспирантов. На одной из аллей к нам подошли два незнакомых мужчины. И несмотря на то, что одеты они были в обычные костюмы, по тому, как вели себя, сомнений, к какой структуре относятся не возникло ни на секунду. Берн напрягся и сделал шаг в сторону, чтобы закрыть меня собой. – Мисс Рейман? – Госпожа Рейман-Варельерс, – я поправила незнакомцев и слегка сжала рукой предплечье мужа, давая понять, что все в порядке. – Чем обязана? – Простите, конечно. Мы хотели бы поговорить с Вами вот о чём. Ваш отец сказал, что одну из своих разработок он скопировал из Вашего дневника, лишь слегка модифицировав. Но со временем стабилизатор переставал действовать, сводя действие зелья, меняющего внешность, на нет. И все попытки исправить или повлиять на него ни к чему не привели. Ваш отец утверждает, что Вы не всё тогда указали и, наверняка, давно уже усовершенствовали состав… Я только сейчас увидела, что позади них стоял отец. Вот только от былого лоска не осталось и следа. Он как-то весь ссутулился, да и выглядел, если честно, жалко. – Ну, что? Допрыгался? А вот не надо было в чужих записях копаться. Ты же ведь отлично всё придумал: сперва пресечь малейшие поползновения в мою сторону со стороны студентов мужского пола, затем выдать меня замуж за никчёмного человека, который запретил бы мне заниматься любимым делом. Прекрасно же знаешь, что для меня придумывать что-то новое и экспериментировать – это процесс непрерывный. Мои заметки бы копились-копились… А тут ты, как глоток свежего воздуха с предложением немного посотрудничать. Втихаря от мужа. И все довольны: на патентах стоит только твоё имя, я, получившая возможность хоть иногда вырываться в лабораторию – счастлива и преисполнена благодарности. Так ведь? По глазам вижу, что так. Вот только ты просчитался. Не учёл мой характер. Вот сам теперь и мучайся с моими черновиками. Кстати, некоторые формулы были мной целенаправленно указаны с ошибками. Не фатальными, нет. Но имеющими не очень приятные последствия при долгом применении. Простите, господа, но в ваши игры не играю. К тому же я теперь дама замужняя, мне разрешение супруга требуется. Если не в курсе, то у нас двойное подданство. Так что, надавить на меня или мужа без международного скандала не получится. Дорогой, ты как смотришь на то, чтобы я работала на ведомство, чьи интересы в данный момент представляют эти господа? Берн покачал головой: – Резко отрицательно. Я – против. – Вот видите, всё говорит не в пользу вашей затеи. Прощайте. Кстати, любимый, а чем там обычно занимаются в этом “замужем”? Покажешь? Берн крепко обнял меня за талию рукой и мурлыкнул на ухо: – Обязательно покажу. Особенно в таких местах, о которых бы ты даже не подумала… – О-о-о… Ты меня интригуешь остротой ощущений семейного быта! – Можем начать хоть сейчас. Что у нас тут ближе всего? – Библиотека. – Прекрасный выбор, дорогая! – Действительно. Что мы, хуже Розаны и Эндрю? От нашего дружного хохота перепуганные воробьи взлетели с куста.
